Вскоре прибыли люди Берендея и затребованные мной бойцы ЧВК. Получив указания, все разбежались по своим местам и уже через двадцать минут дом Берендея начал напоминать муравейник. Нет, по его кабинету народ не бегал, но через приоткрытую дверь до нас доносился нестройный гул голосов и звуки различных инструментов. Обстановка во время захвата почти не пострадала, ремонта требовали лишь выбитые двери.
В кабинет вошёл управляющий домом, Юрий Яковлевич, которого Берендей по-свойски называл Жорой. Он ушёл из дома вместе с основной группой слуг, которая беспрепятственно смогла покинуть дом через центральный вход ещё до штурма. Благодаря его профессионализму и удалось так быстро эвакуировать весь персонал.
– Трупы уже опознаны, экселенц.
– Что известно? – и видя, что тот не желает сообщать подробности при посторонних, Берендей его поторопил, – Не томи, Жора, тут все свои.
– Боевая пятёрка Дмитрия Сергеевича Лосева, действующего майора Службы безопасности Империи. Кстати, сам Лосев ещё жив, хотя и при смерти. Можем привести в чувство на пару минут. Желаете?
Ну могуч майор. Рысь своих противников точно в живых не оставил; он шеи так сворачивает, что голова ровно на сто восемьдесят вывернута. Ну иногда на сто девяносто, не суть. Значит это мой клиент был, а я ведь в нём дыру с кулак прожёг. Это ж какая в нём силища, если он до сих пор жив? Если у деда все такие, то нам придётся несладко.
– А есть смысл беседовать? – Берендей посмотрел сначала на меня, затем перевёл взгляд на Рысь.
Мы дружно помотали головами. И так всё ясно. Да и что можно вытянуть с кадрового офицера безопасности за пару минут? Правильно, ничего.
– Отправь трупы на ферму, Жора. Только не на нашу, а… подбрось Володарскому, пусть у него жопа слегка поболит, когда к нему безопасники нагрянут. А то достал он меня своей несговорчивостью… немножко.
Вот такие дела. Жил себе бравый майор, честно выполнял приказы во славу Империи… а торжественных похорон с оркестром и прощальным залпом не будет, переварится не спеша в свином желудке. Меня передёрнуло. Заметив мои невольные телодвижения, Берендей поморщился.
– Извини, княжич, самому мерзко, но…
– Да понимаю я всё, Мстислав Игоревич, не люди дерьмо – жизнь такая.
– Вот-вот, это ты точно подметил, – грустно заметил Берендей и внезапно огорошил меня новостью, – А я вот, пока сюда ехал, решил принять предложение Сутормина.
– Эм-м-м… – я замялся, пытаясь вспомнить, а что, собственно, за предложение было.
– Никак забыл? Помочь ему тебя найти, – Берендей покрутил головой и не обнаружив в кабинете никого, кроме нас троих, добавил, – Кирилл Андреевич.
Рысь поднялся на ноги и подошёл к двери, которую и закрыл на замок. Шум отсекло моментально, в кабинете повисла оглушающая тишина.
– Я тоже принял предложение Сутормина поохотиться на тебя, – с улыбочкой заявил он, глядя куда угодно, только не на меня.
– Много посулили? – мрачно спросил я.
– Немало, – подтвердил Берендей, – Но не в деньгах счастье, Кирилл.
– А в их количестве? – я махнул коньяка и уставился на собеседника.
– Скорее, в желании стравить этих двух псов, деда твоего долбанутого и палача твоего рода, пусть друг другу задницы пооткусывают, – как ни в чём ни бывало закончил свою мысль Кожемяка.
Тьфу ты… Мне даже стыдно стало за свои подозрения. На секундочку. Ибо с такими знакомыми лучше стыда не иметь, а то сожрут.
– Я тебе сейчас сказал, чтобы ты, Кирилл, услышав об этом со стороны, не начал пороть горячку.
– Спасибо, Мстислав Игоревич, я в очередной раз…
И тут меня накрыло. Рановато я начал прыгать такими темпами, у меня ещё после Ликиных "покатушек" организм не восстановился полностью. И коньяк, видимо, стал триггером. Меня моментально снесло под стол. Последнее, что я помню – это лакированные туфли Берендея. Почему-то в мозг чётко врезалось, что шнуровка на них магазинная, а не крестовая. Не пейте коньяк залпом, как водку, не советую. Особенно, если у вас проблемы со здоровьем.
***
Никогда не думал, что темнота, тишина и положение овоща могут нагнать столько страхов. Слух обостряется до такой степени, что каждый случайный шорох отдаётся в ушах горным обвалом. А стук собственного сердца превращается в оглушительный ритмичный грохот. Единственный плюс – человек остается наедине со своими мыслями и чувствами. Вся сиюминутная "шелуха", позволяющая избегать тревожных мыслей, вмиг исчезает, и внимание заостряется на более важных вещах. Хотя есть и огромный жирный минус – это пугает, причём до усрачки.
Но вначале у меня была не менее страшная кома…
Голос Рыси был первым, что я услышал, очнувшись.
– Кирилл, – мягко прошелестело в голове.
Всё еще думая, что нахожусь в кабинете Берендея, я гордо заявил, что со мной всё в порядке и сейчас встану. Удивила только полная темнота, окружавшая меня, хотя глаза вроде бы были открыты.
– Никуда ты не встанешь, ты в отключке.
– Да ну? – удивившись, я тут же попробовал пошевелиться.
Вот тут-то и пришёл первый испуг. Конечностей не было. В мозгу-то я напрягся, а вот в теле ничего не отозвалось. Всё еще не веря собственным ощущениям, повторил попытку, но добился лишь второй волны страха. Меня захлестнул такой ужас, что я… обделался. Во всяком случае, такой сигнал получил мозг. И это меня внезапно успокоило. Ага, значит во мне ещё что-то функционирует!
– Естественно. Ты же не труп, а только в коме, – раздался смешок в голове.
– Я что, вслух сказал? Рысь, что со мной?
– Ты только что сходил под себя. Борисыч сказал, что это нормально.
– Ну ты и сволочь, меня ещё так никогда не унижали.
– Прости, не удержался. Я тебя предупреждал, чтобы ты не насиловал свой организм, но ты ведь у нас молодой и борзый. Итог на лицо— ты сейчас лежишь в "Аду" в той же самой комнате, на той же самой кровати.
– Не понял… Я что, откатился в то время?! – в мозгу вспыхнула картинка, когда я после событий в поместье метался в полубреду.
– Нет, конечно. В твоём доме идёт ремонт. Шум, гам, везде сующая свой любопытный нос Дана… Короче, мы с Ликой решили, что тебе пока лучше побыть тут.
– Какой, к черту, ремонт?!
– Цокольный и первый этажи и всё правое крыло на втором. Берендей решил сделать из твоего дома неприступную крепость.
– Да кто вас просил?! Это же… мой родной дом!
– Жизнь попросила, – отрезал Рысь, – Через день после твоего… обморока, к тебе нагрянули люди Сутормина по тому же сценарию, что и люди твоего деда к Берендею. Но волки отбились, причём без потерь. Всё же Синельников к тебе лучших направил для охраны. Цокольный этаж и так был разрушен, а теперь ещё и первый разбит в хлам.
– Зачем это надо Сутормину?! – изумился я, – Я поводов не давал!
