1. Глава 1
ПРОЛОГ
Я неподвижно сидела на кровати, обхватив руками колени и уставившись невидящим взглядом на ночник, чей тусклый свет освещал небольшую часть огромной спальни, где буквально все кричало о богатстве и безупречном вкусе её хозяина. Хозяина… Я сомкнула веки и по щеке побежала слеза. Она скатилась в уголок рта, и я почувствовала ее горький солоноватый вкус.
Сколько времени я просидела так, потеряв счет времени? Сколько времени я нахожусь здесь в ЕГО доме, являясь его пленницей, его игрушкой?
Звенящую тишину дома нарушили неторопливые размеренные шаги и я, вздрогнув, в ужасе посмотрела на входную дверь спальни. Звук шагов приближался и, наконец, замер.
Дверь медленно открылась и я уставилась в безупречно красивое мужское лицо. Резко очерченные скулы, тонкие губы, прямой нос – ЕГО лицо было словно высечено из камня резцом искусного мастера, который создал безупречное творение, но не смог наделить его человеческими чувствами.
Глаза цвета горного хрусталя смотрели на меня и, казалось, читали все мои самые сокровенные тайны. Я поспешно опустила голову, прячась от его взгляда.
- Есения, - бархатный ласкающий голос донесся до моих ушей и заставил вжать голову в плечи.
О! Я знала, что этот голос обманывает, знала, что за кажущейся мягкостью скрывается зверь. Безжалостный, беспощадный.
- Посмотри на меня, - голос стал еще более мягким, умиротворяющим, обещающим защиту. Но это тоже был обман.
- ПОСМОТРИ НА МЕНЯ.
Сердце бешено заколотилось в груди, причиняя мне почти физическую боль. Как же я хотела не подчиняться ему. Как же мне хотелось иметь мужество противостоять ему, найти в себе силы сбежать от него.
Но я не могла… Не могла заставить себя не подчиняться ЕМУ.
Я медленно подняла голову. Взгляд скользнул по черным туфлям, начищенным до блеска, брюкам, о стрелки которых, казалось, можно было порезаться, черной атласной рубашке, под которой отчетливо проступали накачанные грудные мышцы, и, наконец, остановился на ЕГО лице.
- Почему ты сидишь в темноте, Есения?
Я шевельнула губами, но не смогла заставить себя вымолвить ни слова.
- Я задал вопрос! – сталь, зазвучавшая в ЕГО голосе, приоткрыла завесу, прячущую монстра.
Оцепенев, я смотрела в его холодные глаза, выделяющиеся яркими пятнами на неподвижном лице.
Как это случилось? Как случилось так, что я, всю жизнь тянущаяся к свету, оказалась во тьме?
- Есения...
В горной голубизне ЕГО глаз клубилась тьма, такая же непроглядная, как и та, которая окружала меня сейчас…
Год назад…
ЕСЕНИЯ
- Mademoiselle! Cette fleur est pour vous!* – молоденький парнишка – цветочник протянул мне белоснежную розу, на лепестках которой поблескивали капли росы.
- Oh, merci**, - заулыбалась я и, взяв цветок, поднесла его к лицу, вдыхая божественный аромат.
Парнишка засиял и, прижав ладонь к груди, склонил голову набок.
- А ты ему понравилась, - подруга шутливо толкнула меня в бок, - Может быть, того…
Она округлила глаза и задорно «поиграла» бровями.
- Да ну тебя, - засмеялась я и, одарив цветочника улыбкой, подхватила подругу под локоть.
- Зря, зря, - протянула Люда, насмешливо смотря на меня, - Вдруг это твоя судьба?
- Вряд ли.
- Как знать…, - многозначительно произнесла Люда.
- Эй! – возмутилась я, - Мне всего лишь восемнадцать лет! Тебе не кажется, что я ещё слишком молода, чтобы подыскивать того, кто станет моей судьбой?
- Судьбу не нужно искать, глупенькая, - снисходительно усмехнулась подруга, - Она сама тебя найдет.
- Звучит угрожающе, - скептически произнесла я.
- О, дааа, - Люда придала лицу зловещее выражение и склонилась ко мне, - В темном-темном доме, за темной–темной дверью живет темный-темный принц, который утащит тебя в свое логово.
- Кошмар, - скривилась я, - Тебе бы сценарии к фильмам ужасов писать.
- А что? Я бы смогла, - подруга подмигнула мне и, обняв за талию, засмеялась, - Какие планы на сегодня? Лувр, Эйфелева башня, Диснейленд?
- Вот за что я люблю Париж, так это за то, что тут можно пойти в тысячу мест.
- Это да! – Люда, прищурившись от яркого солнца, окинула взглядом улицу.
- А давай сегодня никуда не пойдем? – предложила я, - Зайдем в винный магазинчик, в сырную лавку и посидим в номере.
- Посплетничаем? – выгнула бровь подруга.
- Ага, - заулыбалась я.
- Идет, – Люда щелкнула пальцами и потянула меня за собой, - Вперед, мой верный Санчо Панса! Я вижу очаровательный винный магазин всего в нескольких метрах от нас.
Прим. автора:
*Мадемуазель! Этот цветок для вас!
**Благодарю.
КАМИНСКИЙ
Протянув руку к маятнику, я оттянул один из шариков, висящих на перекладине, и они начали ритмично ударять друг о друга, издавая тихий размеренный стук.
Вскинув голову вверх, я посмотрел на настенные часы. Их стрелки, похожие на миниатюрные копья средневековых рыцарей, отсчитывали секунды, минуты, часы…
- Тик-так. Тик-так, - произнес я, равнодушно наблюдая за непрерывным бегом времени.
Стрелки часов медленно приближались к цифре двенадцать и вместе со стремительно утекающими секундами в груди разрасталась пустота.
Так было всегда, стоило мне «сломать» очередное преуспевающее предприятие и сделать его своим, купив по бросовой цене.
Совсем скоро практически разоренное предприятие обретет «новую жизнь» и станет еще одним винтиком в огромном механизме моей корпорации, преумножая мои и без того колоссальные счета в банках.
- Пять, четыре, три, два…, - беззвучно шевелились мои губы, в то время как взгляд был прикован к часам, - Один.
Минутная стрелка встала в параллель с часовой и дверь в тот же миг распахнулась.
Вышколенная секретарь вошла ровно в 12:00. Ни минутой позже либо раньше. Порядок. Он должен был быть во всем. В делах. В людях. Во всем, что меня окружает. Вся моя жизнь была расписана по минутам и в ней не было места случайностям.
Тех, кто нарушал установленный порядок, я безжалостно карал, не взирая на былые заслуги.
Порядок! Он должен быть во всем!
- Ольницкий, - произнесла секретарь, старательно пряча от меня взгляд, - На двенадцать.
- Пусть войдет, - ответил я и девушка, склонив голову к груди, поспешила скрыться за дверью.
В кабинет вошел пожилой мужчина и ненавидяще взглянул на меня.
- Господин Ольницкий, - произнес я, опустив ненужный обмен приветствиями, - Стоит ли расценивать ваше присутствие здесь как согласие на мое предложение?
Лицо мужчины перекосилось от злости, он сжал челюсти и я отчетливо услышал скрип зубов.
Не нужно было быть провидцем, чтобы понять, насколько тяжело ему было находиться здесь и чего стоило прийти ко мне.
Ольницкий закрыл глаза и шумно выдохнул.
Тишину, царящую в кабинете, нарушало лишь ритмичное постукивание титановых шариков маятника.
Секундная стрелка часов продолжала отсчитывать секунды, обозначая течение уходящего времени. МОЕГО времени!
