За спиной раздаётся щелчок. Я резко оборачиваюсь, сама не понимая, как услышала этот звук из-за бешено стучащего сердца.
– Кто же пожаловал ко мне в гости? – незнакомец, что входит в свой кабинет, не смотрит на меня. Взгляд вниз.
Щёлкает зажигалкой и глядит завороженно на ярко-красный огонёк. Но тут же убирает палец с колёсика и погружает предмет в карман.
Переводит всё внимание на меня.
А я и пошевелиться не могу. Прирастаю к полу.
Меня поймали. И теперь либо обратно возвращаться к Барону без нужной ему папки, или же… отправиться в полицию. За решётку.
Меня застали на грабеже. Всё потому, что я совершенно не знаю, как это делать!
– Ну, чего замолкла? – взгляд холодных карих глаз впивается в мою фигуру.
Хозяин дома делает шаг вперёд. А я пячусь назад. Хотя и некуда. Там стол, который я переворошила, но так и не нашла нужных бумаг.
– Скажи, может, подскажу, где лежит.
Он усмехается.
– Я… – мне и сказать нечего. Абсолютно.
Вы не так поняли?
Да я роюсь у него в столе! Проникла его в дом!
И всё, чтобы младшего брата спасти, да самой в проститутки не отправиться!
– Говори, говори, – поторапливает.
Подходит ко мне вплотную. Буквально вжимает в стол. Чувствую его над собой, как он впечатывает своими бёдрами мои ягодицы в мебель.
Одним присутствием давит на меня своей энергетикой.
Я так ошеломлена, что не понимаю, как он оказывается так близко.
Опускаю ладони на его грудь и принимаю одно важное и самое правильное решение…
Бежать!
– Простите, – я пытаюсь его оттолкнуть. Не выходит, но всё равно ухожу в сторону, чтобы выбраться из его оков.
И я это делаю. Чуть не падаю, задеваю его ногу случайно пяткой. Вырываюсь и бегу!
Псих!
К нему в дом пробралась какая-то девчонка, а он спокоен, как удав! Предлагает помощь!
Да плевать, мне же лучше!
Да только…
Я не успеваю добежать и до двери. Точнее, сделать и пары шагов.
Он хватает меня за длинные волосы, которые хотела отрезать всю свою жизнь. Дёргает на себя, из-за чего я лечу вниз. Хватаюсь за голову и падаю. Но не встречаюсь с полом. Нет.
Попадаю в его грубые и небреженые тиски.
А над головой раздаётся тихое шипение:
– Ты думала, я так просто тебя отпущу? Дрянная ты воровка!
Один рывок.
Во время которого внутренности сводит. Тело кидает в жар. А лёгкие спирает от нехватки кислорода.
Падаю на деревянный стол. Бьюсь щекой о дерево и недовольно шиплю. Пытаюсь встать, но меня только придавливают сильнее.
Мужчина заламывает мне руки за спиной. Прижимает к копчику, а сам нависает сверху. Вжимает меня в мебель, из-за чего становится труднее дышать.
Он на меня заваливается! Держит и не отпускает.
А около уха… Чувствую горячее дыхание. Мокрые губы.
И шёпот:
– Я повторяю один раз. Неправильный ответ – и сделаю так, что тебя мать родная не узнает, – от его грозного голоса что-то в груди рушится. Конец моей стойкости. Потому что начинаю плакать. Слёзы сами вырываются из глаз.
Мне так страшно, что не могу и шевельнуться.
– Кивни, если поняла, – чеканит ещё тверже.
А я быстро киваю. Поняла я всё, поняла-а.
– Кто тебя прислал?
Я боюсь сказать и слово. Но я жить хочу. Двадцать три – не тот возраст, чтобы умереть.
– Б-барон, – выдыхаю. Мне влетит. Или меня убьют. Но это будет потом, а не сейчас.
– Зачем?
– Бумаги сказал найтиии, – я рыдаю, когда произношу эти слова. Не могу дышать от одного его присутствия. – Я не знаю, что там, правда! Мне сказали – я делаю. Я ещё ж-и-ить хочу. У меня…
Пытаюсь объясниться. Я же не сама сюда залезла! Брата пытаюсь спасти!
– Мне похрен, – обрубает. – На твои проблемы. С этой секунды у тебя их стало ещё больше.
И я это понимаю без него. Поэтому стараюсь вырваться. Поднимаю ногу, несмотря на то, что сделать это тяжело, и с силой наступаю ему на стопу. Слышу тихое шипение.
Давление, приковывающее меня к столу, пропадает.
Неужели сработало?
Я отрываюсь от стола, выравниваюсь и вырываю руки. И, пока мужчина даёт мне секунду форы – скачу к окну.
И как только это делаю… Слышу лай собак. Врезаюсь в подоконник. Смотрю вниз.
Вижу их там. Смотрят на меня своими разъярёнными глазами.
Но… Откуда? Я ведь проникла сюда нормально! Здесь и охраны почти не было!
Я тушуюсь.
Впереди три агрессивно настроенные собаки, а позади…
Рука на спине пригвождает меня к подоконнику. Я скулю, ударяюсь животом о пластик. Чёрт… Второй раз!
Холодный пот скользит по телу, а сердце останавливается.
Потому что собаки начинают лаять ещё сильнее. Кидаются, но не трогают. А я половиной тела вишу в воздухе. Пока эти одичалые прыгают вокруг.
Я боюсь собак! Страшнее всего на свете!
За спиной раздаётся звенящий звук пряжки ремня.
Я рвусь назад. Чтобы не стать жертвой неконтролируемых животных.
– Знаешь… – раздаётся где-то сверху. – Я думал отпустить тебя по-хорошему. Но теперь, после твоей выходки… Я принял окончательное решение. Ты… Будешь наказана.
Я сжимаюсь от одного только лая.
– Пожалуйста, уберии их, – хнычу, сама подаваясь назад. Не хочу здесь лежать! Где угодно, но только не здесь!
– Молчать, – один грозный приказ, и мы притихаем. Все втроем.
Но я не выдыхаю спокойно, нет. По щекам всё равно катятся слёзы.
– Я дам тебе выбор, маленькая воровка. Либо ты прыгаешь к моим доберманам, у которых время ужина… Или же стойко выносишь наказание.
Паника бьёт по телу.
– Пожалуйста…
Страх парализует.
Я не слышу и половины его слов.
Мне страшно настолько, что я готова потерять сознание.
Я не боюсь змей, пауков, ничего. Только собак.
Волосы наматываются на кулак. Голову ведёт чуть назад, и я слегка выгибаюсь под давлением.
– Они не тронут без моего приказа, – осведомляет хозяин дома. Глухо говорит на ухо. – Боишься? Будет для тебя уроком. А сейчас…
Хватка с волос пропадает.
Чужие руки обвивают поясницу. Пальцы дотрагиваются до пуговиц джинсовых шорт. Один рывок – и нет больше ни одного замка. Ещё один – и я остаюсь в одном белье.
– Неплохо, – резюмирует. Пока я стараюсь не провалиться сквозь землю. – Я найду этой попке применение.
Ничего не понимаю. Но в следующие секунды чувствую кожей холодную поверхность… ремня.
– Что ты делаешь? – мои глаза становятся, как два блюдца. Пока его движения холодят многострадальную попу. Сколько же она приключений на себя нашла…
– Во-первых, я не люблю незваных гостей. Во-вторых, ты вошла без стука. В-третьих, я же сказал, – усмехается. – Что ты будешь наказана.
Внезапно ремень пропадает. Но тут же, спустя секунду, задницу обдаёт жжением.
Губы распахиваются, пока тихий скулёж вырывается из груди.
Я не успеваю перевести дух. Потому что этот псих не даёт мне передышки. Градом ударов осыпает попу, пока закусываю губу. Мычу, сдерживая крики.
Но лучше так, чем к собакам!
Будь проклят тот день, когда я пошла к Барону просить за брата! Не испытывала бы сейчас такого унижения, боли и страха!
