Сержант Кроу грубо выплюнул окурок сигары, которые не забывал брать никуда, в землю, выругался и через плечо выглянул из окопа. Враги были на своих местах. Станция заправки и прилежащие к ней два здания с выбитыми окнами удерживал взвод цертонцев, и эти паразиты окопались накрепко. Двадцать пятая мотопехотная дивизия четвертой наступательной армии Вооруженных Сил Альянса Свободных Планет пыталась выбить их уже второй час. Проблема не стояла бы столь остро, если бы части Альянса не отступали от передовых линий Стального Легиона берсеркеров. Как этих проклятых имперцев вдруг забросило в тыл, сложно было ответить. Скорее всего, одну из их десантных капсул кинуло дальше зоны высадки. Как надоедливая заноза, они засели в самом болезненном месте на пути отступающих частей. А самое идиотское в этой ситуации, что бронемашины Альянса не могли выбить их, поскольку непрерывно поливали огнем берсеркеров. Стоит им замолкнуть хоть на секунду, киборги рванут с удвоенной силой и их уже не остановить ни какими пушками. Солдаты зарылись в окопе, выкопанном для сдерживания Легиона на основном направлении, а получилось, что они были прижаты с тыла.
– Черт знает что, – прокряхтел Кроу, переводя винтовку в режим лучемета. – Ну, и какого х…я мы тут торчим? Кэп, я к вам обращаюсь!
Капитан Вернар оторвался от бинокля и с отвращением посмотрел на грубое, серое от щетины и шрамов лицо сержанта. Тот ухмыльнулся.
– Кроу, ты как разговариваешь со старшим офицером? Долбаный придурок, ну почему его мне скинули? – в сердцах выпалил он. – Мы сидим потому, что командование не может поддержать нас авиацией. Мы ждем снайперов, или ты забыл?
– Снайперов, – пренебрежительно повторил сержант. – Пока они доползут, мы уже будем плясать на костях этих имперских псов. Я вам говорю, один точный удар и станции нет.
– А нам не нужно взрывать станцию!
– Не мы, так берсерки. Им наше энерготопливо ни в х…й не впилось. Одному богу известно, на чем ходят их гравитанки.
– Чего ж ты сам в капитаны не подался? – оскалил желтые зубы поджарый парень с вытянутым черепом, за который его окрестили гуманоидом. – Ты самый старый пень во всей роте, мог бы и в звании подняться. Теперь бы командовал, как угодно.
– Я, Болаш, не стал капитаном, – старательно выговорил Кроу, – чтобы не пришлось всю жизнь нянчиться со слюнтяями вроде тебя.
Болаш закатился хохотом, раззадорив Вернара.
– Заткнитесь, оба! Видите что-нибудь смешное, бойцы?
– Никак нет, – отмахнулся Кроу. – И все-таки мы зря сидим на задницах. Думаете, Легион задержится на полях? Они уже прошили две линии мощнейшей обороны, как игла подушку. Слышите? – он поднял палец. – Грохот. Это их железные шаги, идут по наши душеньки. Вы бы прислушались ко мне, я все Первое Вторжение прошел, знаю железяк, как облупленных.
– Да хватит уже хвастать, – махнул на него Гуманоид.
– Чего ты фыркаешь, карапуз. Не веришь, что я воевал с берсерками? Тогда ты, верно, редкостный дебил. У нас, к слову, вся семья – вояки хоть куда! Мой батя гонял орков в двух войнах, от системы Эн-тора, до самого Огарид-Гура, когда тот был дальше, чем теперь.
По краю окопа пробежала рябь от очереди, выпущенной с заправочной станции. Не выдержав, Кроу высунулся и дал подобающий ответ. Лучемет проделал в стене здания ряд круглых отверстий и высадил окно, одно из немногих уцелевших. Цертонцы при этом не пострадали, что лишний раз позлило вояку.
– Суки! – воскликнул он. – Капитан, не пора ли нам дело делать? Видите ли, мой папаша служил в отряде Монахи Войны и воспитывал меня в духе этого коллектива…
– Монахов Войны перебили берсеркеры, – весомо возразил капитан. – И случилось это потому, что они вот так же лезли под пули. Участники Монахов остались легендами, но мертвыми легендами. А у меня каждый человек на счету.
– Я один справлюсь.
– Конечно, – протянул Вернар. – Может, ты и войну один выиграешь? Мы здесь не кино про крутого парня с пулеметом снимаем.
Тут же мимо чуть поднявшейся над траншеей фуражки капитана просвистела пуля и два луча вслед на ней. Тут уж пришла очередь офицера сыпать на врага мат. Человек с самыми крепкими нервами не выдержал бы такого напряжения, про интеллигентность он забыл в один миг. Позади громыхнули взрывы – берсеркеры подступили достаточно близко, чтобы начать минометный обстрел со штурмовых ходунов. Капитан осмотрел окоп, где разместилось три взвода пехоты, по другим направлениям отступление прошло успешно, лишь их тормозили имперские лазутчики.
– Мы из-за шайки боевиков подставляем наших парней, – продолжил капать Кроу.
– Черт с тобой, будем брать приступом, – махнул рукой Вернар, костеря снайперов на все лады. Те подтянулись только тогда, когда три группы космодесантников пошли в атаку под массированным прикрытием пулеметных расчетов. Подавляющий огонь смутил цертонцев, отвечающих редкими выстрелами вслепую, за это время солдаты Альянса почти окружили станцию. Постреляв для верности по окнам, они взялись за гранаты. Кроу сам запустил одну прямиком в окно второго этажа и повалился на землю, как в прочем поступили все, готовясь к взрыву. Гранаты хлопнули, вынося оконные рамы, затем разорвались и резервуары с нестабильной энергией и топливом для отдельных моделей автомобилей. Град обломков покрыл землю, трава испепелилась на сотню метров. Если бы не шлемы на головах, от бойцов Альянса тоже мало что осталось бы.
Кроу встал и улыбнулся, но радость длилась какую-то секунду. Кто-то из группы захвата дико завопил: «Страж!».
Тут двух мнений быть не могло. Темный страж Цертона затесался в ряды десанта. Для пехоты стражи были настоящим кошмаром воплоти. Страж налетел так быстро, что первая его жертва даже не успела попытаться прикрыть лицо. Меч, объятый нимбом из энергии, гладко разрезал несчастного от живота до макушки. Неточные выстрелы словно нарочно не задевали извивающегося змеей цертонца. Вскрикнул второй пехотинец, третий улетел от телекинетического толчка. Кроу дал сплошную очередь, вопя, как сумасшедший в припадке. Грянули залпы тяжелых снайперских винтовок, но страж невообразимыми кульбитами уклонялся от всего, что в него летело. Он делал это молниеносно, да так, будто видел каждую пулю или луч в замедлении, будто избегать их не составляло вообще никакого труда его «резиновому» телу.
Вот это «существо» оказалось рядом с сержантом, он не уловил момента, когда это случилось. Желтые глаза с вертикальными зрачками парализовали его полным холодной ненависти взглядом. Удар ноги в живот запустил Кроу на пять метров, при этом ему показалось, что на нем нет тяжелого бронекостюма, а твердокаменная ступня врезалась прямо в живот. Больше всего это походило на удар кувалдой, десантник только удивился, как выжил. А темный страж продолжал бойню, его неудержимая атака обратила в бегство самых матерых солдат взвода. Черная тряпка (именно так выглядел мечущийся по полю боя страж) перелетала от одного человека к другому. Кого-то воин Империи укладывал на землю приемами тайной борьбы цертонской элиты, кого-то кромсал энергомечом – самым грозным оружием ближнего боя в галактике. В руках же опытного воина он превращался в жезл смерти. Сержант Кроу поднялся и очертя голову кинулся вновь в атаку. Цертонец заметил его сразу, он вообще напоминал автомат, созданный для убийства. Вот он стоит на расстоянии, секунда – и оказался рядом. Клинок резанул поперек груди, броня с лязгом таким противным, словно это кости режут пилой, разъехалась и оплавилась. По телу Кроу прошла холодная дрожь, хотя лезвие все же не задело плоти. Кулак цертонца, как булава ударил в голову, сбив прочно сидящий шлем. Страж даже не поморщился, точно был сделан из титана или бил в боксерскую грушу. На помощь снова подоспели снайперы, гром от выстрела отвлек стража, пуля свистнула мимо уха сержанта, воин тьмы круговым движением торса избежал ее, но подставился под другой удар. Кроу, не помня себя от злости и, страшно признаться – от страха, пнул стража в грудь бронированным ботинком. Как ни странно, это у него удачно вышло, страж подлетел, а Кроу вскинул автомат и начал решетить его еще в полете.
