Дождь чем-то похож на ночь. Ты можешь быть кем угодно в темноте и под грозовыми облаками.
Не знаю, в чем именно дело. Может, в отсутствии солнечного света или в том, как все остальные наши чувства обостряются, когда мы ничего не видим. Или, возможно, причина в едва заметной пелене, скрывающей окружающий мир от нашего взгляда… Однако заниматься некоторыми вещами допустимо только в определенное время. Сбросить с себя пиджак и подвернуть рукава рубашки. Налить себе бокал виски и расслабиться. Посмеяться с друзьями и покричать во время просмотра баскетбольного матча по ТВ.
Последовать за девушкой, которую ты трахал глазами в течение часа, в уборную паба и получить одобрительные кивки от своих друзей по возвращении.
Попробуй провернуть нечто подобное днем со стажером в офисе.
Не то чтобы я хотел всегда беспрепятственно делать все, что вздумается. Чем реже нам выдается возможность, тем она ценнее.
Но каждое утро с восходом солнца внутри меня как будто начинает натягиваться пружина в предвкушении ночи.
Держа маску в руке, я стоял на лестничной площадке второго этажа и наблюдал за Рикой, сидевшей в машине. Несмотря на заливавший лобовое стекло дождь, ее лицо было видно в свете дисплея мобильного телефона, пока она, опустив голову, что-то печатала.
Я покачал головой, сжав челюсти. Рика никогда не слушается.
Невеста моего друга закончила набирать эсэмэску; ее мобильник погас, после чего она открыла дверь, вышла наружу и бросилась в бег сквозь ливень. Я быстро окинул ее взглядом, отмечая каждую деталь. Голова опущена. Ключи зажаты в кулаке. Руки укрывают голову от дождя, загораживая обзор.
Даже не смотрит по сторонам. Идеальная жертва.
Оттянув затылочный ремень, я надел на голову свою серебристую маску-череп. Внутренняя поверхность плотно прилегала к коже, повторяя каждый изгиб моего лица. Мир вокруг меня сжался, словно я оказался в тоннеле и видел только то, что было прямо передо мной.
По шее разлился жар, просочившийся глубоко в грудь. Я медленно вдохнул прохладный воздух, ощущая, как колотится мое сердце и пробуждается голод.
Внезапно шум дождя, водопадом заливавшего аллею, наполнил додзё[1]. Внизу захлопнулась тяжелая металлическая дверь.
– Привет, – окликнула Рика.
Мое сердце будто провалилось в живот. Я закрыл глаза, наслаждаясь этим ощущением. Ее голос эхом разнесся по пустому зданию, но я остался стоять на темной площадке, выжидая, когда она сама меня найдет.
– Кай? – послышался ее крик.
Я натянул капюшон черной толстовки на голову, повернулся к перилам и посмотрел вниз.
– Эй, – снова позвала Рика, на сей раз более настойчиво. – Кай, ты здесь?
Сначала я увидел ее белокурые волосы. Это первое, на что люди всегда обращали внимание. В темном пентхаусе Рики, в этом темном додзё, на темных улицах или в темных комнатах она всегда выделялась из серой массы.
Подняв руки, я сжал поржавевший стальной поручень лестницы и проводил девушку взглядом, когда она неторопливо вошла в основной зал. Рика щелкнула выключателями, расположенными на стене, но ничего не произошло. Свет не загорелся.
Она резко повернула голову вправо, затем влево, внезапно насторожившись, снова протянула руку к выключателям, опустила их и опять подняла.
Ничего.
Ее грудь начала вздыматься и опускаться быстрее. Рика огляделась вокруг, крепче сжимая ремешок своей сумки. Ее движения становились все более напряженными с каждой секундой.
Я силой подавил улыбку и склонил голову набок, наблюдая за ней. Я должен был объявить о своем присутствии. Должен был играть честно и дать Рике понять, что я здесь, она в безопасности.
Но чем дольше я ждал, чем дольше молчал и прятался, тем сильнее девушка нервничала. Когда она прошла в следующую комнату, я ничего не мог с собой поделать, желая прочувствовать этот момент. Рика была в замешательстве. Напуганная. Робкая. Она не знала, что я тут, прямо у нее над головой. Не знала, что сейчас мой взгляд был прикован к ней, и что я мог подбежать, схватить ее и повалить на пол быстрее, чем она успеет сообразить, что произошло.
Я не хотел ее пугать и в то же время жаждал этого. Сила и желание все контролировать вызывают зависимость. Я не собирался ими наслаждаться, потому что меня от этого мутило.
Они превращали меня в Дэймона.
Дышать стало тяжелее; я крепче сжал поручень, боясь самого себя. Это ненормально.
– Я знаю, что ты здесь, – сказала Рика, сдвинув брови и оглядываясь.
Но бесстрашие в ее взгляде было напускным. Уголки моего рта приподнялись в улыбке под маской.
Длинная серая футболка сползла с ее плеча, капли дождя блестели на шее и груди. Снаружи ливень захлестывал Меридиан-Сити. В это время – и в этом районе – улицы были пусты. Никто ее не услышит. Вероятно, никто даже не видел, как она вошла в здание.
И, судя по тому, как Рика стала медленно пятиться назад к выходу, она, похоже, только начала это осознавать.
Я сделал шаг.
Перфорированный настил скрипнул под моими ногами. Она резко подняла голову, посмотрев влево, откуда донесся звук.
Ее взгляд сосредоточился на мне. Не сводя с нее глаз, я подошел к ступенькам.
– Кай? – спросила Рика.
«Почему он мне не отвечает?» – наверное, гадала она. Почему он в своей маске? Почему свет отключен, из-за грозы? Что вообще происходит?
Однако я молчал, медленно подходя к ней. Ее красивая миниатюрная фигура вырисовывалась все отчетливее по мере моего приближения. Промокшие пряди волос прилипли к груди, чего я не заметил раньше; в ушах сверкали бриллиантовые серьги, подаренные Майклом на прошлое Рождество; соски выступали под тканью футболки.
Рика настороженно смотрела на меня своими голубыми глазами.
– Я знаю, что это ты.
Я ухмыльнулся. Напряженность в теле девушки опровергала ее уверенные слова. Знаешь?
Я неспешно начал наступать, в то время как Рика упрямо и неподвижно стояла на месте. Ты так уверена, что это я? Я ведь могу оказаться не Каем, да? Я мог просто взять его маску. Или купить точно такую же.
Остановившись позади Рики, я попытался выровнять дыхание, несмотря на неистово бьющееся сердце. Я чувствовал ее. Чувствовал энергию, курсировавшую между моей грудью и ее спиной.
Ей стоило бы обернуться. Она должна быть готова к опасности, как я ее учил. Она думает, что это игра?
