В любви бесплатная только луна.
«Пшекруй»
В «Лунном свете» переполох сменился могильной тишиной. Беззвучно скользили по длинным ковровым дорожкам горничные; тучная женщина-администратор, застывшая в зазеркалье рецепции, совершила действо просто недопустимое: закурила папиросу.
Беззвучно крутился проблесковый маячок на крыше милицейской «Волги», стоявшей у парадного входа гостиницы, и синхронно с синими и красными лучами мигала неоновая вывеска казино.
Беззвучно в эту минуту в номере 415 плакала и проститутка Карина по кличке Шалая. Хорошо, по совету девочек, она стала пользоваться тушью, не растекавшейся от слез. Ей часто приходилось беспричинно плакать, хотя поводы были яснее ясного. Свинячая работа, хряки мужчины, жадина и жлоб Эдик-педик-сутенер. Сразу исчез бесследно, хотя обещал разруливать все проблемы.
Рядом стоял и ухмылялся молоденький сержант. Точнее, он просто радовался и наслаждался. Потому что Карина, в прошлой жизни – Ирина, влипла, хуже не пожелаешь. Следователь прокуратуры, мужик лет тридцати пяти, по фамилии Куроедов, только что назвал ее страшным словом «клофелинщица». Жертва отравления – толстопузый клиент – лежал на кровати с выпученными глазами и прикушенным языком. Как будто он хотел чем-то сильно удивить, но неожиданно передумал.
Карина никак не могла вспомнить, как он назвал себя при знакомстве. Она тут же забывала имена и путала их к неудовольствию «гостей». Одно слово – путана.
Как-то узнав о ее проблемах, подружка по работе посоветовала называть мужиков каким-нибудь животным. Ну, не козлом, конечно, или пингвином, а что-нибудь такое летающее или скачущее. Карина подумала и остановилась на «зайчике».
– Так как его звать? – повторил вопрос Куроедов.
У этого толстяка имя было какое-то свинячье, которое в селах нередко давали кабанам. Вспомнила: Борька.
– Значит, Борис? – спросил следователь.
– Кажется, да.
– А фамилия?
– Кто ж нам фамилии говорит?! – округлила глаза Карина.
И она уже в который раз повторила о том, как мужчина вышел из душа, лег на койку, потом начал корчиться, биться в судорогах, глаза выпучил...
На тумбочке лежала пепельница с недокуренной тоненькой сигареткой со следами помады. Рядом – небольшая коробочка с надписью «Виагра». В ней еще осталась таблетка голубого цвета странной ромбовидной формы.
– Отправь на экспертизу, – сказал следователь своему помощнику, молодому человеку в металлических очках, и повернулся к двум безмолвно стоящим горничным. – Обращаю внимание понятых: ромбовидная таблетка в бело-синей пачке с надписью «Виагра». Находилась в ящике тумбочки.
Еще один мужчина, лет под сорок, вида совершенно неотесанного, из уголовного розыска, как он представился, молча сидел в кресле, пощипывал густые усы и листал паспорт Карины. В нем значилось, что Галушка Ирина Тарасовна 1986 года рождения, прописана в городе Кировограде Республики Украина. Не замужняя.
Ознакомившись с документом, милиционер с откровенным интересом стал разглядывать Карину. И она по привычке начала «нравиться»: закинув ножку на ножку, обнажила тугую ляжку и томно глянула на представителя правоохранительного органа. Вдруг нормальный человек, расспросит да отпустит, втихаря попросив телефончик.
Но нормальный мужик неожиданно переменился в лице и зарычал:
– Говори, кто тебе дал таблетки?!
– Я тут ни при чем, я по вызову, это, блин, его таблетки были! Я их и не видела, – заныла Карина.
– Почему скрылась с места преступления? Только не говори мне, что стало страшно. Потому что я, Василий Максимович Баздырев, являясь в данный момент заместителем начальника убойного отдела, наперед знаю, что убийцы говорят в таких случаях. И хоть ты проститутка, но я упеку тебя на «червонец», то есть на десять лет, и не за растление совершеннолетних, а за убийство по 105-й статье Уголовного кодекса Российской Федерации.
Карина не ответила, у нее все поплыло перед глазами, ноги подкосились, и она рухнула на затоптанный ковер. Дала о себе знать трудовая ночь: Борис был седьмым за эту смену...
* * *
Все в эту смену было как обычно: Карина в узенькой мини-юбке, в сапогах на высоченных каблуках и в «боевой» раскраске в сопровождении «мамки» Вальки привычно шагала по длинной ковровой дорожке гостиничного коридора к очередному клиенту. Не доходя до номера, «мамка» остановилась: проследить, что клиент принял заказ (посмотрела на часы, отметив время: 23.55). Карина деловито постучала в 415-й номер. Открыл грузный мужчина, в халате, на вид лет 45.
Карина произнесла стандартную фразу:
– Добрый вечер! Хотите отдохнуть?
Мужчина слегка растерялся, будто и не ждал:
– А? Ах да! Заходите...
Карина профессиональным взглядом осмотрела комнату, нет ли посторонних. Томно спросила:
– Как тебя звать?
– Боря, – ответил мужчина.
– Очень приятно. А меня – Карина.
– Очень приятно. Ну чего, пошли помоемся в душе?
– Я только что мылась, Зайчик.
– А с кем?
– Я всегда сама моюсь, – ласково ответила она. – Если часто мыться, кожа не будет бархатной. Зайчик, тебе нравится, когда у девушек бархатная кожа?
– Ага, нравится! – согласился Боря. – Все здесь нравится. Моя жизнь, Карина, состоит из двух частей. Сейчас – часть вторая. Ну, ладно, тогда я сам пошел.
Карина села в кресло, закинула ногу на ногу, закурила, равнодушно уставилась в телевизор. Пощелкала пультом, нашла музыкальный канал. Потом открыла сумочку, вытащила и снова положила презервативы, достала коробочку с таблетками, открыла ее, посмотрела, задумалась, положила обратно.
Из ванной доносились хлюпающие звуки и стоны. Мужик явно получал большое удовольствие от душа.
Наплескавшись, клиент в одних трусах вышел из душа. Присел на кровать, предложил ей вина, сам же потянулся к минералке... Карина чуть пригубила, встала, начала неторопливо раздеваться. Мужчина, отхлебнув из горлышка, с видимым удовольствием (будто никогда не спал на чистых простынях) растянулся на постели. И тут страшные корчи исказили его лицо. После недолгой агонии, пустив кровавую пенку, «зайчик» застыл.
Карина еле подавила крик, в эту минуту она поняла одно: надо поскорей уносить свои длинные ноги. Она оделась мгновенно, как солдат, прошедший курс молодого бойца: за 45 секунд. И побежала вниз по пожарной лестнице, в ночной город.
