- А ну пошли прочь отсюда! – раздался вдруг голос. Негромкий, чуть хрипловатый, но необычайно властный – такого невозможно ослушаться.
- Убирайтесь, я кому сказал! – добавил его обладатель.
Гвендолин отважилась приоткрыть глаза.
Прямо посреди угольно-черного моря стоял мальчишка. Злобный мрак колыхался вокруг него и наползал, но откатывался назад, будто волны прибоя. Худощавый, одетый в широкие холщовые штаны и расстегнутую рубашку необычного покроя, он казался постарше Гвендолин на год или два – уж в этом-то она разбиралась! На груди у него на цепочке поблескивал драгоценный камень или пластинка золота – Гвендолин не могла разглядеть, ослепленная светом, исходившим от его ладоней. Свет стекал по сомкнутым в странные комбинации пальцам, струился по тонким запястьям, капал на землю сгустками чистого, сверкающего волшебства и казался божественным.
Чудища пригнулись и ощерили пасти, брызгая слюной в пыльную грязь, но все же попятились, шипя и щелкая зубами. Вскоре от них осталось лишь недовольное бормотание и беспокойное шевеление в подворотнях.
- Откуда ты взялась? – юноша приблизился к Гвендолин и обошел ее кругом, беззастенчиво разглядывая. – Извне? Я думал, ворота закрыты и обнесены стеной.
- Ворота? – беспомощно пискнула Гвендолин. Ее колотило, зубы стучали, шея не ворочалась.
Изящный взмах рукой – и фонтан голубых искр окатил ее с ног до головы. Гвендолин вздрогнула и снова зажмурилась, но по телу лишь разлилось живительное тепло.
- Это ненадолго замедлит превращение, - мальчишка даже не пытался казаться дружелюбным. – Уходи.
Схватив за локоть, он бесцеремонно поволок Гвендолин по улице. Коленки у нее подгибались, она почти не чуяла под собой ног и бежала лишь потому, что ее тянули силой. Из-под туфель вздымались клубы пыли, сухая грязь хрустела и трескалась под подошвами. Мимо, словно во сне, проносились кривые силуэты домов, а глиняные сосуды на частоколе напоминали звериные черепа.
- Ты спустилась с холма?
- Да, – выдавила Гвендолин, задыхаясь. Мчаться по сплошным рытвинам и ухабам, сцепившись с кем-то руками, ужасно неудобно и утомительно!
- Вот и возвращайся тем же путем. Беги, не оборачиваясь, пока не проскочишь сквозь ворота.
- Но…
- Никаких «но». Убирайся, живее!
- Стой! – она дернулась, вырывая локоть из крепких пальцев. От волнения у нее совсем помутилось в голове. Еще утром Гвендолин не верила в сверхъестественных монстров и прочую магическую чушь, однако минуту назад на ее глазах творилось самое настоящее волшебство. Это стоило принять как должное, иначе и рехнуться недолго. Спотыкаясь о колдобины, она честно пыталась смириться с происходящим, но для начала не мешало бы кое в чем разобраться.
- Какие еще ворота? – Гвендолин остановилась. Невдалеке уже маячил последний огород.
- Те, которые между мирами.
- Не было никаких ворот. Я просто шла через парк… - она замолчала, вспоминая кирпичную стену, озеро, странный колодец и стремительно нырнувшее за горизонт солнце. А ведь правда, полдень не превращается в глубокий вечер за десять минут.
Юноша смотрел на нее сердито и нетерпеливо, но молчал.
- Та башня, - наконец пробормотала Гвендолин. – Наверное, это и есть граница.
- Вот и славно. А теперь уходи, если не хочешь скоротать остаток жизни крысой или шша. Моего колдовства надолго не хватит.
- Кем? – не поняла Гвендолин.
- Одной из тварей, которые на тебя напали. Днем они прячутся в подвалах и грызут картошку, а с последними лучами солнца оборачиваются чудищами. Вообще-то они когда-то тоже были людьми, но в последнее время все чаще покушаются на убийство. Наверное, картошка закончилась.
- Убийство? – Гвендолин затрепетала. – Значит, они убьют Дэнни?
Юноша нахмурился. Его отросшие до плеч темные волосы живописно раздувал ветер. Прямо как у вампира из пресловутой книжки.
- Ты была не одна?
- Мой кузен… Он вдруг упал, – Гвендолин всхлипнула и сложила руки лодочкой, будто ожидая, что на них вот-вот материализуется крысенок. – И его уволокло это... чудище... в лохмотьях... Оно ведь не съест его? Нет?
Она в отчаянии впилась взглядом в лицо мальчишки, но тот отвел глаза и глухо произнес:
- Не знаю.
- А ты? Ты мог бы…
- Не мог! – он рассердился пуще прежнего. – Достаточно и того, что я нянчусь с тобой! Если Кагайя об этом прознает, мне несдобровать, поняла? Твоего брата больше нет. Кто вас гнал через ворота? Разве они не огорожены? Разве путь к ним не находится под запретом?
- Да, но…
- Вот и не ной теперь, - мальчишка холодно отвернулся и зашагал к окраине деревни. Гвендолин поплелась следом, чувствуя, как досада на него пересиливает благодарность за спасение. Похоже, он был из тех, кто совершает благородные поступки лишь нечаянно, с перепуга или по ошибке – и мигом жалеет о содеянном.
«Грубый и бессердечный», - уныло проворчала Гвендолин себе под нос: «Но как же быть? Тетушка Тэххи от меня мокрого места не оставит! Вдруг она тоже… все-таки ведьма? Раз колдовство существует».
- Глупости, ведьм всего две, и обе здесь, - кинул юноша через плечо.
- Ты читаешь мысли?
- Нет. Просто кто-то слишком громко бормочет.
- Я обязана вернуть брата. С меня шкуру спустят…
- Как ты его вернешь, если сама сгинешь, а? Сказано убираться, значит, убирайся!
Ладони юноши по-прежнему источали сияние, только теперь оно разрослось, наливаясь глубоким ультрамарином, выстреливая в воздух фиолетовыми протуберанцами, горячими даже на расстоянии. Не будь Гвендолин так сильно напугана и уязвлена, она бы залюбовалась зрелищем.
- Беги, – приказал он.
В ту же секунду Гвендолин ощутила, что ноги ее больше не слушаются. Она потрусила к подножию холма, а там обнаружила, что и голову повернуть не в состоянии. Промчавшись вдоль стены, она перебралась через нее и начала карабкаться на крутой склон, путаясь в траве. В спину ей ударил ветер, разметав волосы и залепив ими лицо. Раздался шум. Звук был такой, словно захлопали гигантские крылья. Новый порыв ветра буквально сшиб с ног, и Гвендолин бухнулась в траву.
