1. Меняется мир, меняется ребёнок, и меняется модель детства
«Маленький принц» с далёкой Планеты сегодня оказывается над «пропастью во ржи» как герой Сэлинджера. Как устоять? Как уберечь его? Как направить на верный путь в поле его жизни, помочь увидеть истинные ценности в «вещном мире», помочь ему устремиться к ценностям значимым»? (М. Р. Битянова. 2, с. 34). Автор пишет об изменении типа сознаний современного малыша: оно приближается к фасеточному как глаз у стрекозы.
Знания надо складывать каждый раз в целое, чтобы доказать свою точку зрения. Следовательно, затрудняется проектная и творческая деятельность. Сегодняшний ребёнок, как замечают учёные, растёт в условиях экзистенциального вакуума. У М. Р. Битяновой читаем: современному ребёнку предлагается столько смыслов одновременно, сколько ответов на вопрос: «Ради чего стоит жить, умирать, быть честным». Эти вопросы волнуют подростков и юношей. Неслучайно среди экзаменационных тем оказались темы, представляющие тематические блоки: «Разум и чувство», «Честь и бесчестье», «Победа и поражение», «Опыт и ошибки», «Дружба и вражда». Выпускникам предлагалось поразмышлять о возникновении конфликта между чувством и разумом, о том, какой поступок можно назвать бесчестным и в чём проявляются сила и слабость человека, могут ли люди быть друзьями, если они не сходятся во взглядах, а также об умении признавать поражение. Все эти вопросы важны для формирования гражданской позиции (УГ, № 50 от 13 декабря 2016 г.).
В современном школьном мире родилось стремление быть успешным.
Именно успешная школа даёт уникальную возможность каждому своему выпускнику состояться. Как профессионалу, как гражданину, как семьянину, как личности.
Встреча с миром – сложная проблема времени.
Образ мира, как пишет А. А. Леонтьев, – это отображение в психике человека предметного мира, опосредованное предметными знаниями и соответствующими когнитивными схемами и сознательной рефлексии. Учёный считает: мир презентирован отдельному человеку через систему предметных значений, как бы наложенных на восприятие мира. Наиболее непосредственная ситуация встречи человека с миром – это непрекращающееся движение сознания в актуально воспринимаемом образе мира. Учёный замечает: сознание имеет глубину. Образ мира многомерен, как многомерен сам мир. Он может быть ситуативным, но может быть глобальным (схема мироздания). Это уже теоретическое сознание. По М. М. Бахтину, это концепция «большого» и «малого» мира. Человек находится с этим миром в непрерывном диалоге. Познание – живое нравственное общение личностей, где каждый для каждого служит и объектом, и субъектом. Мир «событийствует» (М. К. Мамардашвили). И мы – участники этого «событийствования». Общение, коммуникация – это способ внесения коррекции в образ мира собеседников.
В нашем опыте первый этап моделирования развивающей образовательной среды как предметно-пространственной представлен личным пространством старшего дошкольника: «Я есть», «Я таков».
Ребёнок, по выражению Л. С. Выготского, «самопобуждающаяся личность». Логика понимания универсальности ребенка, в котором уже заложена «самость», представляется восхождением к своему «Я». Мир русского языка раскрывается дошкольнику в условиях вслушивания и вглядывания в природу, в окружающую жизнь. Сначала появляются рисунки детей, которые они пытаются комментировать. При этом в описаниях ребёнка окружающей предметной действительности превалирует собственное «Я», эмоциональное восприятие себя: «Я таков». Дошкольник живёт как бы во все более расширяющейся действительности. Его первый разум – «чувственный разум» (Руссо).
Старший дошкольник – самое эмоциональное существо. Эмоции — точки неуравновешенности, поэтому в своих первых высказываниях он порою чрезмерно категоричен, что является проявлением основной черты детства.
Интерпретация рисунка «Мир во мне» (54 % дошкольников нарисовали себя в окружении взрослых) позволяет понять механизм сближения Миров через развитие эмоциональной сферы в ситуациях устной речи. Новый этап в развитии ребёнка отображает его «стремление соответствовать самому себе, укрепить собственную силу». Именно на этом этапе особую роль играет духовное богатство речи. Отмечается креативность ребёнка, его особенная чуткость к слову. Так, малыш разглядывает этикетку к банке, из которой пил сок.
«– Это английские буквы?
– Нет, буквы грузинские.
– Грузинские буквы на грузах возят?»
(примеры из повести Нины Ганьшиной «У всех стрекоз компьютерные животики»).
Другой пример. «– Гусь крякает? – спрашивает малыш.
– Нет.
– А как же: «Крякнул гусь на всю Русь?»
Это внимание малыша к русской речи – показатель осмысленного отношения к Слову. Устная речь – это не только система обучения, это живое существование Слова.
В своей статье «Живая вода криницы» (1970) В. А. Сухомлинский пишет о великой роли русского языка в деле воспитания подрастающих поколений: «От каждого детского сердца протягиваются нити к тому великому и вечному, имя которому – народ, его неумирающий язык, его культура, которые почивают на кладбищах, и в будущее тех, которые родятся». Через посредство слова ребёнок становится сыном народа – вот в чем наша высокая миссия воспитания, вот почему дело родного языка я называю делом ответственным. <…> Наша высокая, святая миссия – научить молодое поколение уважать всё созданное поколениями предшественников, каждое из которых влило свою каплю в тот океан, который представляет собой народная духовная культура. Мы стоим на берегу этого океана, за партами – будущие пловцы».
И снова обратимся к тексту Л. С. Выготского, который писал, что научить правильно думать о самом себе – значит завязать в его опыте правильные связи между его мыслями и поступками. Представим первый творческий опыт дошкольников.
«Как сам человек // рождается? // И как ему удаётся //Играть? // И сочинять музыку? // И как же интересно, // И как же интересно // Ему живётся!» (г. Чита).
Снег, дождь, ветер, гроза, тучи на небе – всё дошкольнику интересно, всё видится впервые.
«Ветер тучи нагоняет, // Дождик землю накрывает. // Он накрыл меня сначала – // Стал я мокрый, как мочала.» (г. Чита).
Малышу всё новое:
«Как делаются вещи? // И вообще как нужно делать дома? // И как люди всё это знают? // Ведь это не просто – // Всё делать. // И как работают люди?» (г. Чита).
Ребёнок, замечают учёные, хочет сильных ощущений, хочет думать самостоятельно (Как? Почему? Зачем?), хочет знать то, что порою скрыто, неясно, но существует вопреки всему, даже вопреки знанию взрослых.
«А есть другой мир, // А есть другой мир! // Конечно, никто его не знает, // не понимает… // Все думают, что нет // другого мира. // Но почему же так думают // Люди? // Почему же? Почему? // Этот мир красивый. // Там одни цветы. // Там дети играют // в песочнице. // А взрослые рядом сидят // на скамейке // И не видят такого прекрасного // мира. // И где же этот мир? // И где же этот мир? // Никто не знает. // Знают только дети // И самые взрослые – превзрослые // люди…»
