Кризисная ситуация, сложившаяся в сфере борьбы с преступностью несомненно является большим злом для реформирующейся России. Но нет такого зла, которое не содержало бы в себе хотя бы одного маленького зернышка пользы. Кризис правоохранительной сферы, как это не парадоксально, оказал большую услугу юридической науке, так как заставил ее работать в военном режиме. Результаты этой работы не замедлили сказаться: появились законы, давшие жизнь новым правоохранительным органам и новым видам антикриминальных технологий. Именно кризису обязаны своим появлением на свет и законы, регламентирующие оперативно-розыскную деятельность.
Законы об ОРД не только легализовали саму эту деятельность, но и публично определили направления, в которых могут использоваться ее результаты. Основной сферой применения результатов ОРД законом была названа уголовно-процессуальная деятельность. Причем данная норма не была порождением односторонней оперативно- розыскной инициативы. Уголовно-процессуальное законодательство несколькими годами ранее продемонстрировало готовность впустить в свои процедуры данные, добытые оперативно-розыскным путем. Казалось бы проблем, связанных с применением результатов ОРД в уголовном процессе быть не должно. Однако возникла прямо противоположная ситуация: официальный статус данных ОРД и готовность уголовного судопроизводства к их функциональному применению породили (и воскресили) массу вопросов теоретического и практического свойства.
Эти вопросы, составляющие костяк проблемы уголовно- процессуального использования результатов ОРД попытались осмыслить авторы настоящей работы. При изложении материала, касающегося оперативно-розыскной инициации начала уголовно – процессуальной деятельности, а также последующего использования данных, добытых оперативно – розыскным путем для достижения целей и задач уголовного судопроизводства, создатели книги старались придерживаться структуры, прообраз которой содержится в ст. 11 Закона об ОРД, регламентирующей использование результатов ОРД. Однако в последней главе они отступили от этой формулы и рассмотрели возможности применения данных ОРД в ситуациях, законом не предусмотренных – для обеспечения безопасности участников уголовного процесса и лиц, содействующих правосудию.
В работе использованы труды многих современных исследователей проблемы прикладного использования результатов ОРД: В.И. Баскова, Д.И. Беднякова, В.П. Божьева, Е.А. Доли, В.И. Зажицкого, Ю.Ф. Кваши, В.А. Лукашева, А.Г. Маркушина, К.В. Суркова, A. Ю. Шумилова, А.Ф. Осипова, Б.Е. Богданова, Д.Д. Максарова, B.Е. Розенцвайг, Р.С. Белкина, В.Е. Веселего, А.К. Бастрыкина, И.И. Карпец, И.Ф. Крылова, Г.А. Абдумаджидова, В.А. Азарова, К.К. Горяинова, Б.В. Бойцова, Ю.М. Грошевого, В.А. Дубровина, Т.Н. Маскальвой, С.А. Шейфер, П.С. Элькинд, Л.М. Корнеевой, М.А.Чельцова, А.А.Чувелева и многих других ученых как цитируемых, так и не цитируемых авторами.
Особую благодарность авторы выражают профессору В.Т. Томину, который не только своими трудами, но и лично вдохновлял авторский коллектив, фактически являясь его руководителем.
Глава 1. Понятие уголовно-процессуального использования результатов ОРД
Сегодня вряд ли кто возьмется определить точную дату возникновения проблемы уголовно-процессуального использования результатов оперативно-розыскной деятельности (ОРД), рероятно, она столь же стара, сколь стары ОРД и уголовный процесс1. Однако, если рассматривать проблему в контексте современного судопроизводства, то можно сказать, что статус научной она обрела незадолго до того, как термин «оперативно-розыскные меры» попал в уголовно-процессуальное законодательство. Принятые 25 декабря 1958 г. Верховным Советом СССР Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик (Основы)2 возложили на органы дознания «принятие необходимых оперативно-розыскных мер в целях обнаружения признаков преступления и лиц, их совершивших» (ст. 29). Данное положение в последствии нашло отражение в УПК союзных республик и в частности в ст. 118 УПК РСФСР.
Указание Основ на оперативно-розыскные меры было законодательной новеллой. Основы 1924 г. такого упоминания не содержали. Не было их и в УПК союзных республик. Правда, в ст. 93 УПК РСФСР 1923 г. содержалось указание на негласные проверки органами дознания анонимных заявлений, после чего они могли служить поводом к возбуждению уголовного преследования. Однако это был лишь частный случай оперативно-розыскной деятельности, к тому же проведение ее допускалось не в процессе расследования, а в период, предшествующий возбуждению уголовного дела3.
Появлению статьи 29 Основ предшествовала широкая научная дискуссия о формах предварительного расследования. Сторонники сохранения дознания, предваряющего следствие, делали упор на его оперативно-розыскную природу. Именно возможность использования органами дознания приемов, находящихся за рамками уголовно- процессуальной формы, рассматривалась ими в качестве основного аргумента в пользу дознания. «Нельзя отрицать, – писал профессор М.А. Чельцов, – что собирание первичных материалов по делу и активный розыск преступника производятся в иных условиях и требуют иных приемов и форм, чем всестороннее изучение всех обстоятельств, от которых зависит решение вопросов о правовой оценке преступления и о виновности в нем того или иного гражданина. Первое относится к задачам дознания, второе является задачей предварительного следствия»4.
Сходную позицию отстаивал и Д.С. Карев, полагая, что по целому ряду дел (кража, разбой, бандитизм и т.д.) раскрытие преступлений, розыск и задержание преступников могут быть успешно осуществлены оперативно-розыскной деятельностью органов милиции и что первичные следственные действия по обнаружению следов преступления и преступника легче провести этим органам5.
Вместе с тем, законодательное закрепление допустимости использования оперативно-розыскных мер для достижения уголовно- процессуальных целей не положило конец дискуссии, а напротив придала ей еще больший размах.
Появление указанных выше новелл (ст. 29 Основ, ст. 118 УПК) фактически поделило, ученых, проявивших интерес к проблеме, на тех, кто признавал ОРД частью дознания и тех, кто пытался отвести ОРД от этой формы досудебного производства на «почтительное» расстояние.
Позиция ученых, включающих ОРД в понятие дознания, отличалась четкостью и предельной ясностью. Их доводы обосновывались тем, что принятие оперативно-розыскных мер в целях выявления признаков преступлений и лиц, их совершивших, закреплено в уголовно-процессуальном законе, поэтому деятельность, связанная с их проведением является процессуальной.
