Внешне боевые корабли Императорского Флота Сириуса больше всего напоминают остовы многоэтажных домов, только обгоревшие и увеличенные в десятки, а то и сотни тысяч раз. Увеличена каждая балка, каждый торчащий кусок арматуры, увеличены приготовленные строителями горки кирпичей и забытые ими же инструменты, увеличен наваленный там и сям мусор, увеличены пятна сажи от случайного пожара. Увеличившись же, всё это великолепие летит через космос с умопомрачительной скоростью, совсем или почти не разваливаясь.
Непостижимая юному человеческому разуму, многомиллионолетняя цивилизация! Они уже давно забыли не только своего сириусянского Элвиса Пресли, но даже Леонардо да Винчи, а уж про остальных и говорить нечего. Они забыли всё то, чем ещё только будет жить когда-нибудь человечество. Их детёныши уверены, что космические корабли были всегда – ну, таких маленьких умников, положим, и на Земле хватает. Однако Сириус в своём развитии ушёл от нас настолько, что там так считают и учителя. И учителя учителей, и даже профессора истории – память о тех днях, когда сириусяне ютились на давно, опять же, забытой планете, навсегда стёрлась из их памяти. Живут они теперь… Однако это тоже из области, для людей непостижимой – вот где они живут. И жизнь ли это в нашем понимании?
А оттого – поди пойми эту прекрасную эстетику кораблестроения Сириуса! Гройт подавился чипсами, когда заметил нагоняющую их эскадру.
– Чтоб я сдох! – пожелал он зачем-то сам себе, когда робот Стэнли спас человека, как и положено по законам роботехники. – Не смей прикасаться своими холодными манипуляторами к моей мускулистой спине! Но… Чтоб я сдох! Кажется, до сих пор мы жили на складе стройматериалов, и только теперь Господь начинает что-то действительно создавать! Вот только не своими руками, а с помощью каких-то жопоруких существ… Да что же это?!
– Какие-то новости? – Капитан Поллисон, копавшийся в стойке резервного сервера, повернулся к экрану: – О да. Какие-то новости. Ненавижу новости.
По сравнению с гигантами Сириуса их «Жадина» выглядел сущей малюткой. Обоим людям стало жаль кораблик, а ещё больше самих себя – как-то сразу было ясно, что гигантская нелепая эскадра ничего, кроме зла, принести не может. И только робот Стэнли думал исключительно о себе. Низшее существо.
– Господин капитан! Ваш первый и последний помощник снова меня ударил!
Он специально так говорил: «первый и последний», чтобы досадить Гройту. И напрасно – тому хватало одного упоминания об официальной должности Поллисона. Когда-то, чтобы заполнить документы на корабль, они разыграли её, подкинув монетку. Выигравший получал пьяную шлюшку, прилепившуюся к их столику в кафе у здания Космической Инспекции, проигравший шёл оформлять лицензию. Гройт, как всегда, выиграл и, как всегда, наутро счёл себя проигравшим.
– Скажи ещё, что тебе больно, кусок пластика без сердца!
– Перестань его оскорблять! – взмолился Поллисон. – Стэнли не кусок пластика, а матрос, он имеет свои права. Вот накатает на тебя жалобу по возвращении в порт, тогда… Звёзды и пустота, ну о чём мы говорим! Они подают какие-нибудь сигналы, Гройт?
– Подают какие-то… Но пока ничего не ясно, это не земной код.
Между тем зловещие корабли, оказавшись на расстоянии всего лишь пары сотен километров, почти уравняли скорость с «Жадиной». Они приближались, эти недостроенные дома, всем кварталом сразу.
– Ну и масса же прёт! Они, наверное, тащат за собой целый ворох комет. Может быть, к нам не подойдут? – с надеждой спросил Гройт. – Может быть, станут изучать на расстоянии? Всё неизвестное потенциально опасно. Ненавижу неизвестное, особенно такое большое.
– Хотелось бы, чтоб это было так… То есть чтобы не подлетели близко… Я, честно говоря, не помню уже, что там говорится в Космоуставе по поводу неожиданных контактов… – Поллисон наконец повернулся к Стэнли, который настойчиво теребил его за рукав: – Ну, чего тебе?!
– Вы будете моим свидетелем в суде, господин капитан Поллисон? Роботам чрезвычайно трудно выигрывать подобные процессы, но имеются прецеденты… Кстати, Космоустав содержится в моей памяти, я на всякий случай его недавно скачал. Зачитать соответствующие пункты?
– Подхалим! – Гройт снова пнул робота, которого невзлюбил с первого дня полёта.
Надо отдать должное Стэнли, робот и до сих пор ещё пытался наладить с Гройтом отношения. Но Гройт относился к нему не просто с неприязнью. Он глубоко презирал Стэнли, а в его лице всех нечеловеков, и постоянно издевался над политкорректностью Федерации, по ряду параметров уравнявшей роботов и людей в правах. Гройт, конечно же, в своей расовой ненависти не был одинок на Земле, но историю вспять не развернёшь. Уж если прогресс пошёл по пути всеобщего равенства, то именно его когда-нибудь и жди. С роботами всё началось лет семь назад, когда пятилетняя девочка связалась с адвокатом и подала в суд на отца за то, что родич спьяну выронил в окно её любимца.
– Расист! – смело парировал Стэнли. Федерация теперь позволяла роботам реагировать на нарушение их прав. Пока, впрочем, лишь орально. – Если таким, как вы, господин первый и последний помощник капитана, дать волю, вы введёте систему цензов при голосовании, откажете преступникам в праве на справедливый суд, отмените…
– Тихо! – приказал Поллисон. – Не сейчас, Стэнли. И ты, Гройт, будь, пожалуйста, хоть немного мягче с ним. Мы как никогда должны быть одной командой – на хвосте у нас висит… Что-то невообразимое! Зато явно разумное. Они перестраиваются. Похоже, окружают нас.
– Неизвестное, разумное и наверняка враждебное нам, – уточнил Гройт, который удивительно легко перенёс выпад робота в свой адрес. – Ненавижу неизвестное, да ещё такое большое. Как ты меня назвал, дружочек? Повтори, пожалуйста.
– Расист! – повторил Стэнли. – А ваше последнее утверждение о враждебности неопознанных объектов выдаёт в вас ещё и ксенофоба!
– Как приятно слышать. Именно так и есть, хлам с проводами.
– А ещё у вас очевидный комплекс размера, если вы особенно ненавидите именно большое неизвестное.
Гройт, к счастью, не успел донести до рта очередную щепотку чипсов, а то бы опять подавился.
– Продолжим нашу беседу чуть позже… – зловеще пообещал он. – Когда у меня будет время сходить в шлюз, я там оставил кувалду. О! Сигнал расшифрован – код у них совсем простенький!
Поллисон сам перегнулся через компаньона и сделал звук погромче. Расшифрованный корабельным компьютером сигнал был воспроизведён отчего-то необычайно мерзким голосом:
– С вами говорит шестьсот тридцать вторая эскадра Императорского Флота Сириуса! Твари, следующие впереди по курсу! Подтвердите вашу принадлежность к земной цивилизации, или будете уничтожены!
