1. Пролог.
Пролог 1.
- Значит, поругалась с парнем и осталась одна на дороге? – Мужчина смотрит на меня скептически, даже не скрывая этого. Правый уголок губ приподнят в ухмылке, в глазах смешинки и черти пляшут вальс.
- Угу. – Киваю и, стуча зубами, сжимаю кружку с ароматным кофе, которым меня угостил хозяин дома.
- Напомни, пожалуйста, как парня твоего зовут? – Спрашивает, опираясь локтями на барную стойку, невзначай придвигается ближе.
На мне лёгкое платье, промокшее до последней ниточки. Волосы спутались, и с них до сих пор капает вода. От холода колотит, и завтра, наверняка, поднимется температура.
- Парня? Моего? – Глупо хлопаю глазами, потому что имя его я придумать не догадалась.
- Явно не моего. – Усмехается, не верит ни единому слову, а я ещё больше нервничаю.
- Миша. – Отвечаю с заминкой, и ко мне придвигаются ещё ближе.
- И ты не испугалась постучать в единственный дом на всю округу? – Спрашивает вкрадчиво, и мурашки по коже совсем не от холода. Он так близко, полные губы капризно кривятся, и я не могу оторвать от них взгляд.
- Нет. А почему я должна бояться?
- А вдруг я маньяк?
- А вы маньяк? – Спрашиваю, нервно сглатывая, хоть и знаю, что никакой он не маньяк.
Он задумался, смотрит на меня взглядом жгучим, с почерневшими зрачками. Жадно так смотрит, и от этого взгляда странный жар по телу разрастается.
- И как тебя зовут, мокрая девочка? – Мокрая я была потому, что под дождь попала. Но он так это сказал, будто совсем другое имеет ввиду, и от этого щеки становятся пунцовыми.
- Наташа. – Шепчу охрипшим голосом, и тут же перевожу тему. – А почему вы кофе не пьёте?
- Не хочу. – Пожимает плечами он.
- А чего хотите? – Он смотрит на меня красноречиво, взглядом ласкает и одежду с меня сдирает в своих мыслях. Я это будто в отражении его глаз вижу. Но мне нужно, чтобы он что-то пил. Мне это необходимо, иначе план будет разрушен в самом начале. – Выпить. – Добавляю поспешно.
- Не пью в одиночестве. Составишь компанию? – Киваю обречённо, вижу, что по-другому не убедить, и он улыбается, будто победу празднует над глупой девочкой, попавшейся в сети паука.
Разливает янтарную жидкость в два бокала, один протягивает мне и помогает спрыгнуть с барного стула. Делаю маленький глоточек, обжигающий язык и горло, отхожу к столу и ставлю туда бокал.
- А вы не могли бы мне дать что-то сухое. Из одежды. – Стараюсь сделать так, чтобы он ушёл с кухни.
- Сначала выпей со мной. За компанию. – Тон становится приказным, а моё сердце рвано бьётся. Потому что всё идёт не так. Всё не по плану, и я теряюсь в этой обстановке и в этих глазах.
Мужчина подходит, берёт бокал длинными пальцами и приставляет к моим губам. Подталкивает настойчиво, даже немного грубо. Пытаюсь забрать его в свои руки, но он не даёт, качает головой.
- Пей.
Наклоняет бокал, и я пью жадными глотками, чтоб не захлебнуться, потому что струйка уже не удержалась и скатилась по моей шее. Он за ней проследил, шумно выдохнул. Рот пылает, губы огнём печёт, а в голове дурман всё застелил. Я из последних сил пытаюсь зацепиться за мысль. Любую, что удержит меня на плаву, не даст этому наваждению забрать остатки разума.
- Так что насчёт одежды?
-Тебе она не нужна.
Отставляет бокал в сторону, обхватывает широкими ладонями под ягодицы и с размаху усаживает меня на столешницу. Впивается в губы жестким поцелуем, кусает, толкается языком в рот, а я как статуя каменная не могу пошевелиться. Он отстраняется, продолжая удерживать меня за шею, большим пальцем поглаживает подбородок.
- Передашь Ваге, что на этот раз угодил. Извинения принимаются. И раздвинь ножки шире, девочка. Ты же за этим сюда пришла.
Пролог 2.
С тех пор, как я вернулась из своей поездки месяц прошёл. Я есть не могу, похудела и осунулась. Спать не могу, потому что он мне снится. С Андреем стараюсь не видеться. Не могу ему в глаза смотреть, и врать что всё в порядке, а я просто устала и дел много. Что я не предательница и не шлюха, которая так легко оказалась в чужих объятиях. Я не знаю, что со мной там произошло, и как получилось, что я отдалась хозяину дома и владельцу информации, которую мне нужно было забрать. Он тогда попросил ножки шире расставить, и я это сделала. Как завороженная, околдованная или пьяная. Слушала его короткие приказы и самозабвенно отдавалась на кухонном столе, и не только. Утром протрезвела, сделала то, зачем пришла и вернулась домой. Пустая и разбитая. Уверена была и надеялась, что больше никогда его не увижу. А сейчас стою в гостиной Шумиловых с бледным лицом и окаменевшими от страха пальцами. Вот он, передо мной – Павел Шварц. Мужчина, с которым я провела ночь, а потом украла информацию, которая могла стоить ему миллионов. Могла. Если бы он не предвидел всё заранее, подложив в файлы липу. Для таких вот, как я. Он сидит за столом, вальяжно закинув руки на спинку стула. Сканирует меня взглядом нагло, как и в ту ночь, изучает и молчит. Лицо не проницаемо, губы расслаблены, ни один мускул не дрогнул. Словно не узнал. А я вот не могу расслабиться, потому что помню, как он этими губами целовал меня в рот и между ног, которые приказал развести шире. Я его слушала кротко, а он сводил с ума, и кажется, сам порой был шокирован происходящим. Наверное, показалось. Потому что сейчас он будто видит меня впервые. Под моими ногами осколки от блюда, что я разбила, а мне кажется, что это жизнь моя и эти края острые уже никогда не склеить вновь.
- Я помогу убрать. – Оксана приносит совок и веник, подметает всё и приглашает меня к столу. Она обеспокоена моим поведением, а на Павла смотрит с теплотой и нежностью, словно он ей не чужой человек. – Паш, познакомься. Это наша соседка, Наташа. Она иногда помогает нам с детьми. А это Павел, наш давний друг семьи.
Он поднимается со стула, подходит ко мне вплотную, и как-то слишком цепко сжав пальцы, целует их, глядя мне в глаза обжигающе и опасно.
- Очень приятно, Наталья. – Делает паузу, и мои коленки дрожат с удвоенной силой. От страха. И воспоминаний, которые по-прежнему будоражат душу. - Скажите, а вы верите в судьбу?
Приветствую всех в долгожданной Истории Паши из романа "Его девочка"
Заранее благодарю за поддержку)Судьба книги в ваших руках)
2. Глава 1
- Вот наш новый клиент. – Андрей бросает папку на стол и довольно улыбается. Меня это смущает в нём. Не нравится, и что-то внутри подсказывает, что это неправильно. То, как он называет людей из таких вот папок, то, какое он получает удовольствие от всего, что мы делаем. Наверное, это единственное, что мне в нём не по душе. Кажется иногда, что для него всё это игра. Что он несерьёзно, и вообще непонятно с какой целью мне помогает. А ведь то, что мы делаем очень важно, и что уж скрывать – страшно. Мы не просто школьный кружок создали, мы забираем деньги у богатых людей, таких как мой отец. Не всё, лишь малую часть того, что у них есть. У таких людей, которые, не задумываясь, купят бутылку шампанского за двадцатку, не понимая даже того, что у некоторых бюджет семьи на месяц гораздо ниже. Но дело даже не в этом. Каждый вправе вершить свою судьбу, каждый может стараться, пахать и делать жизнь своей семьи лучше. Просто иногда этого недостаточно. Чертовски недостаточно! Любой из нас однажды может прийти в больницу и услышать страшный диагноз. Что может быть хуже этого? Когда этот диагноз не твой, а твоего ребёнка, и ты мог бы помочь, но всего, что ты делаешь недостаточно! Я много раз пыталась уговорить отца помогать детям. Он ведь мог это сделать, для этого достаточно средств, мы, мягко говоря, не бедствуем, но каждый раз получала один и тот же ответ. «Я работаю для своей семьи, вкалываю, как проклятый и не собираюсь ни с кем делиться. Выбрось из головы эти глупости и сосредоточься на своей жизни. Которую, между прочим, я оплачиваю целиком и полностью». Возможно, он был прав в чём-то но, чёрт возьми! Неужели нельзя поделиться хотя бы один раз, уступить своим желаниям, и спасти чью-то жизнь! Неужели нельзя хоть раз в жизни отказаться от отпуска за миллион, или купить машину менее дорогого лейбла? Такие, как мой отец об этом не думают. Им важнее меряться друг перед другом своим достоинством. У кого дом круче, жена моложе и яхта длиннее. Я часто об этом думала. Много раз размышляла над тем, как можно его убедить, но в итоге поняла, что это невозможно. И тогда я решила за отца. Сама. Влезла в его компьютер, считала финансовые данные, и перевела деньги на специально созданный счёт. Отец был в ярости, когда обнаружил пропажу средств. Но разве мог он подумать на единственную дочь? Отличницу, скромницу, ту, которая ни разу за всю свою жизнь не обрела ни единого тёмного пятнышка на репутации. Даже, несмотря на то, что дочь выбрала несвойственную для девочек профессию программиста. При этом лучшая, не только на курсе, но и во всём университете. Он думает, что мой выбор это баловство, и великодушно прикрывает глаза на подростковую, как он выражается, блаж. Он вообще мало, что обо мне знает. Поэтому не догадался, что пропажа его денег - моих рук дело. В полицию же он обратиться не смог, потому что деньги были левыми, и ситуацию пришлось замять. Однако, больше я так поступать не рискнула. Не стала злить его больше. По крайней мере, пока что. А потом в моей жизни появился Андрей. Гордость института, спортсмен, активист, душа компании. Сначала сидели рядом на лекциях, потом созванивались, переписывались, а затем и вечера не смогли проводить порознь. Мы с ним на одной волне оказались, как две половинки одного целого, насколько бы глупо это не звучало. Он мне казался родным, словно мы друг друга тысячи жизней знали до этого. И я призналась. Про отца и про то, что я сделала однажды. Тогда-то всё и началось. Мы с ним как Бонни и Клайд, только цели выше и чище. Мы не для себя воруем, а для тех, кому это нужно. И, конечно же, никто от наших действий не страдает, кроме толстосумов, которые теряют не так много для себя, но бесценно для других.
