Пролог
Этот прием обычно использовали классики, чтобы, говоря о каком-то конкретном городе, не обидеть его уважаемых обитателей и, в то же время, изобличив некоторых из них в тех или иных грехах, сделать это одновременно для всех городов, к которым на равных основаниях может быть применено название N. Читателю решать, типичен, либо все-таки уникален для нашей глубинки городишко, затерявшийся в лесах N-ской губернии, (что бы сказали нам наши деды за то, что вновь ввели в употребление и употребляем уже совсем позабытый, да вдруг кем-то изъятый из старого пыльного административного сундука, термин “губерния”?).
Название городка можно было не прятать, да и спрятать его – задача! Название, как говорится, кричащее. Но если предусмотрительный классик 19 века опасливо маскировал его поставленным на бок Z(помните город ZERO?), то я поступил хитрее, оставив и этот крик, и не нарушив правила хорошего тона, и в тоже время, не обидев бедных, ни в чем не повинных жителей …едожорска. Да, я сделал интереснее – вместо всех этих “неизвестных” N, Z или, как теперь говорят, “Иксов”, всего лишь убрал из названия города заглавную букву.
Начало этого городка не описано ни в одной летописи. Указ Екатерины Великой так же не коснулся его – да и не мог коснуться, так как появился он по другому указу – в 1937 году здесь был создан лагерь-поселение. Чуть ранее, в годы электрификации, в лесном урочище Гнилой Луг началась промышленная добыча торфа, залежи которого суждено было истощить осужденным, да простит меня читатель за неуместный каламбур. Мирной до’быче рыхлого топлива не помешала война – скорее даже подхлестнула ее, последующее за войной восстановление страны потребовало еще большего потока торфяных эшелонов.
В те далекие годы облик едожорска окончательно сформировался – один перекресток с памятником Л.Е.НИНу (две точки-выбоины оставил инкогнито местный инакомыслящий, которого, однако, знали все, но никто не смог доказать его авторства), Слон – дом с четырьмя колоннами, десяток кирпичных домов да полсотни бараков. Маленький вокзальчик и депо с закоптившимся паровозом, охрипший свисток которого несколько десятилетий назад напоминал едожорцам о большой земле, скрытой от его девственной заброшенности за густыми, непроходимыми лесами и топкими болотами. Болота – это логический и экологический результат изъятия торфа – были проклятием едожорцев. Казалось, что все воды N-ской губернии перетекли сюда и сделали городишко недоступным для проникновения извне, равно как и непреодолимым изнутри.
Единственной ниточкой связи с миром была узкоколейка, но, еще не исчерпав свой ресурс, она напоследок прокатила лагерное начальство с семьями и скарбом, а потом исчезла, словно кто-то свернул ковровую дорожку. Несколько лесных дорог сначала сменились гатями, потом кочковатыми тропами и вскоре вовсе затянулись болотной жижей. Самолет, скажете вы и тут же поперхнетесь – аэродром! Вертолет? Да, оставался только он, долгожданный и желанный, и очень, очень дорогой. Так едожорск стал полностью изолированным городом, жившим по своим старым канонам, питавшимся тем, что удавалось взрастить или собрать на его зыбких почвах. Вот сюда-то и забросила меня судьба в один из дождливых дней.
Глава первая
Не желая попадать в традиционную воскресную толчею дачников-неудачников, я решил объехать ползущий через множество сел участок N-ского шоссе по боковой дороге, выходившей на трассу через сто двадцать километров. Тем более что почти никто не сворачивал в этом направлении, так как вместо привычной дистанции предстояло сделать раза в два больше. Ну и что, зато могло попасться нечто интересное для моего голодного до загородных картин и убитого урбанизацией зрения. Асфальтовая дорога, точно собака на прогулке, радостно виляла хвостом, я проехал пару деревень вполне уверенно, похвалив себя за свой обходной маневр. Вдруг начал накрапывать осенний дождик. Дворники суетливо заерзали по лобовому стеклу, спина шоссе покрылась холодной испариной.
Навстречу проехал запыхавшийся Уазик, оставивший за собой угарный инверсионный след. Я включил внутренний обдув, стекла моментально запотели изнутри. Пришлось задействовать кондиционер. Впереди показался мост через реку со смешным названием “едожорка”. Переехав его, я сразу потерял дорогу. Она просто исчезла. Вокруг меня лежало унылое болото с уродливо торчащими стволами сухих берез. Вместо дороги болото пересекала широкая, метров десять, полоса бурой жирной грязи, которую прорезали несколько извилистых колей с высокими зажорами. Часть полосы была ровной, нетронутой. Я поднял гидроподвеску своего Ситроена и поехал на второй передаче. Мотор уверенно гудел, передние колеса жадно вгрызались в податливое тело размякшей грунтовки. И тут я вспомнил, что пропыхтевший навстречу Уазик был совсем чистый, а мои лобовое и боковые стекла уже плотно залеплены взлетавшими из-под колес комочками грязи. Получалось, что он сюда не поехал, а вернулся назад? Тем временем машину начало водить, и я с трудом удерживал руль. Дорога шла под уклон, и колея становилась глубже. Перед очередной ямой я затормозил. Меня стали терзать сомнения – не проеду, завязну здесь, и никто не вытащит. Но и развернуться было невозможно. Я сдал назад, захотел выйти, но резиновые сапоги лежали в багажнике, а грязь доходила до порогов. Нудный дождик все больше увлажнял набухавшую субстанцию, в которой мне предстояло плыть дальше. Я закрыл дверь и решил пролететь опасное место с разгона. Первая, газ, вторая, еще газ, на третьей скорости машина задергалась, и я снова включил вторую. Днище терлось о грунт. Ситроен, словно корабль в шторм, загребал носом волну жидкой грязи, но шел. Сцепление работало на пределе. Меня охватил ужас, когда впереди показался поток воды, пересекавший поперек и без того убитую трассу.
Я заглушил мотор и полез между передними креслами назад, откинул спинки и достал из багажника сапоги. Грязь оказалась такой глубины, что идти было еще труднее, чем ехать. Я подошел к месту, где вышедшее из берегов болото перетекало с одной на другую сторону дороги, как какое-то сонное, апатичное беспозвоночное. Все, застрял! Мобильная сеть отсутствовала. Я достал атлас. Наличие здесь шоссе с улучшенным покрытием – явное преувеличение, зато отсутствие населенных пунктов в радиусе двадцати километров – чистая правда!
Я осмотрел передок автомобиля – он был весь облеплен толстым слоем грязи. Решетка радиатора забилась наглухо. Ничего не оставалось, как с позором поехать назад. Здесь и полный привод бы не помог! Я сел за руль, так, прямо в сапогах. Включил заднюю передачу, но машина словно прилипла – одно из колес предательски жужжало и плевало грязью на лобовое стекло. Я попробовал враскачку, но все напрасно, к тому же мотор быстро перегрелся, и кузов начал ощутимо вибрировать – заработал разбалансированный вентилятор охлаждения. Ну что ж, остался последний вариант – ждать помощи. Телефон не брал, как я ни пытался его поворачивать и поднимать повыше.
