Холодный ноябрьский день. Ничего необычного. Со стороны выглядит, будто три подружки решили прогуляться в парке, прихватив глинтвейн в термокружках, и пощебетать о своей непростой студенческой жизни. Яркие шарфы, длинные ресницы и громкий смех – всё именно так, как должно быть у красоток, которым нет и двадцати. Но у одной из них нет в глазах и капли жизни. Не то чтобы для неё это в новинку – она и раньше жила мёртвой внутри. И лучше бы так и оставалось. Однако последние полгода её, будто в насмешку окунули с головой в самую настоящую жизнь, и потом всё отобрали. Звон кружек, голоса подруг и музыка из колонок, которая окутала парк атмосферой уюта и скорого зимнего чуда – это всё словно издёвка откуда-то сверху. Она только телом стоит здесь, рефлексом отвечает на посторонние раздражители, а мыслями её снова нет. И лучше бы и не было
.
Идея с вечеринкой в лесу мне не нравилась изначально. Но я никогда не принимаю участия в организации праздников, а только таскаюсь туда, убеждая себя, что мне это нравится. Молли и Эмбер – мои подруги и однокурсницы – постоянно упрекают меня в безэмоциональности и отсутствии вкуса к жизни и тем не менее продолжают меня везде с собой брать. Наверно, стоит сказать им спасибо. Университет и специальность за меня выбрали родители, друзья нашлись сами собой на лекциях, студенческая жизнь подхватила мощной волной, которая с невероятной силой сносит на своем пути даже тех, кто в ней не заинтересован. Единственное, что я делаю для себя, и место, где я, кажется, чувствую жизнь, – это маленький класс изобразительного искусства, где я пишу красками свои мысли. И никому никогда их не показываю. Мне это не нужно, да и никому это не нужно.
– Ты правда хочешь тащиться через эти заброшки в ночи? – Молли уже почти перешла на нервный писк, скрестив руки на груди в знак протеста.
– Так быстрее и уж точно дешевле, чем на такси! – протестовала Эмбер. Её ноздри широко раздувались от напряжения, а брови были высоко подняты. Ей хотелось оказаться на месте раньше всех, ведь музыкант, в которого она влюблена, будет там со своей группой к самому началу. Она давно грезит о нём, надеясь, что именно её он заметит в толпе, и у них будет настоящее "долго и счастливо". Молли умоляюще посмотрела на меня, но тут же отвела взгляд, ведь знала, что мне все равно – пешком так пешком. Теплый майский вечер, воздух пропитан запахом костра и свежести. Уже около десяти вечера, тусовка давно началась, а мы с подругами всё ещё блуждаем по кварталу между заброшенными домами. Девочки, словно курицы на рынке, кричат друг на друга всю дорогу и попивают шампанское прямо из бутылки.
– Мы явно заблудились, Эмбер! Ты просто невозможная со своим помоечным рокером! – вопит Молли и почти уже плачет, однако Эмбер не сдаётся :
– Я тебе сейчас оторву твою белобрысую шевелюру, сучка! В том, что мы не знаем, где находимся, твоей вины столько же!
Внезапно в одном из зданий что-то глухо зашумело, будто упала на пол доска или дверь. Я судорожно остановилась на месте, как вкопанная. Тусклый свет далеких фонарей до нас не дотягивался, и мрак начал на меня давить. Я словно снова вернулась в ту страшную ночь, которая изменила мою жизнь семь лет назад. В голове шумело, хотелось тереть виски, но руки не двигались. Я прекрасно слышала, как подруги кричали мне, что надо бежать и что они вот-вот догонят нас. Но тело не слушалось. На секунду я подумала, что и не хочу никуда бежать. И, может быть, пора уже исчезнуть и телом? Душой я давно умерла.
Я почувствовала удар по затылку, и только это заставило меня двигаться. Упав на колени, я резко повернула голову и увидела моего обидчика: высокий лысый парень, у него нет даже ресниц и бровей, глаза карие, и будто стеклянные, губы потрескались и высохли хлопьями. Весь его вид показывал опасность, вселял страх и какой-то странный дикий трепет. Однако показывать страх я и не думала, просто сидела и смотрела на него.
– Что, сучка, допрыгалась? Сейчас я разрисую твое красивое личико! – стеклянные глаза забегали по моему телу, а в руках я увидела нож. Надо бежать, надо бояться. Но я сижу и смотрю. Ощущение, что это шанс наконец-то все закончить. У меня никогда не было мыслей о самоубийстве, но мысль, что это сделает со мной кто-то другой, меня заворожила. Я слышала, как остальные парни побежали за Молли и Эмбер. Шум в голове сменился пустотой. Интересно, мои глаза сейчас такие же стеклянные, как у этого животного? Лысый парень опустился перед моим лицом, встал на колени и начал проводить лезвием по щеке, оставляя тонкий порез. Стекло из его глаз испарилось и сменилось удивлением.
– Ты тупая? Это настоящий нож! У тебя что девять жизней? – он начал орать мне в лицо, упираясь своим лбом в мой, а я чувствовала только запах дешёвого пойла из его рта и просто ждала, что будет дальше.
– Чокнутая стерва, ты портишь весь кайф! – парень практически прорычал это.
– Если ты хотел страха, то извини. Во мне его нет. Делай, что хотел, или иди нахер отсюда, – наконец прервала я молчание.
– Ты точно больная! – огрызнулся лысый и посмотрел вслед друзьям. Никого не было: только я, он и заброшенная больница рядом. И для меня, и для этого урода вечер сложился явно не так, как мы планировали.
– Вали отсюда! – прошептал бандит и пошёл обратно в здание. Я же не двигалась с места. Осознание только пришло, и вот теперь началась дрожь. Я все ещё не боялась этого урода, я боялась теперь себя и своих мыслей. Меня пугало разочарование, что всё закончилось.
– Ты точно тупая, – вернулся ко мне парень.
– Я не знаю, где я и куда идти, – призналась я.
– Мисс богачку не ждёт лимузин на выезде? – лысый усмехнулся и отпил что-то из пластиковой бутылки.
– Нет, меня никто не ждет, – ответила я, подняв глаза на далёкие фонари. – А ты тут девушек убиваешь? – не ожидая от себя таких слов, вдруг спросила я.
– Нет, я не убийца, просто попугать. Хотелось послушать, как богатенькая сучка умоляет трахнуть её, только чтобы не изуродовали её глянцевую морду, – лысый ухмылялся и противно скоблил ножом кожу на пальце.
– Угостишь выпивкой? – я кивнула в сторону бутылки. Да что со мной?
– Конечно, госпожа! – он сделал довольно правильный реверанс и протянул бутылку. На запах ещё хуже, чем на вид. Я сделала большой глоток и вернула алкоголь парню.
– Лика, – представилась я и встала с земли. Черные джинсы были все в песке, а на ладонях кровавые ссадины. Я коснулась щеки в месте, где она сильнее всего горела, и обнаружила там кровь. Он меня и правда порезал.
– Кит, – вдруг ответил парень. Называя свое имя, я не очень-то надеялась на ответ. Вечер становился всё интереснее. Отпив ещё из нашей бутылки, Кит предложил пройти с ним в заброшку. Молча мы поднялись на второй этаж, и я увидела костёр, прямо посередине здания. Вот откуда эти запахи на улице. Около окна стояли стопкой сложенные поддоны, а рядом виднелась стяга такого же пойла, что была в руках у моего нового знакомого. Я взглядом попросила разрешения и взяла бутылку себе, размещаясь на поддонах.
