Миром правит порок, и попробуйте доказать мне, что это не так. Синий лес и розовые скалы окружают наш богом забытый город со дня сотворения мира. Белые волны океана и голубые облака призрачно вырисовываются вдали. Но еще ни один наш местный житель не был вдруг внезапно растроган этой удивительной и неповторимой картиной.
Гораздо больше всех волнует состояние собственного кошелька, не подгорел ли бифштекс в соседнем ресторане и то, о чем на самом деле думает сосед, после хлопотного дня застывший вдруг в нелепой позе у своего окна. Неужели и впрямь о том, как неповторим сегодня этот удивительный оранжевый закат?
В нашем городе – две основные достопримечательности. Это огромнейший и шикарнейший особняк на одном конце города и почти точно такой же особняк на другом его конце. Правда, по архитектуре они разные, но зато оба с одинаково паршивой репутацией.
Третья достопримечательность нашего города – это, конечно же, океан, влажно дышащий вдали и ежедневно наползающий на нашу пристань своим прекрасным синим телом.
В этот список я бы с удовольствием включила еще и Александра. Но его сердце принадлежит другой, и поэтому я не включу его даже в список объектов, мало-мальски достойных чьего-либо внимания.
В первом роскошном особняке живет старый сэр Валентино.
Я не знаю, по какому блату этот мерзкий старик приобрел такое милое и романтичное имя, но, доложу вам, он похабит его на каждом шагу. На днях он лично руководил затоплением вражеского сухогруза всего в трех милях от берега.
А враг у него только один, и живет он, как вы сами уже догадались, во втором роскошном особняке. Это молодой Грег Бенито.
Еще дед Грега Бенито, Джон Бенито, враждовал с сэром Валентино. И теперь внучок славно продолжает семейные традиции.
А вражда этих двух семейств началась очень давно, и началась она, как и водится, из-за прекрасной дамы. Прекрасную даму звали Розмарин, и красивее ее, конечно же, никого в нашем городе не было.
Она была моей дальней родственницей, и меня тоже назвали Розмарин. Родители были почему-то уверены, что я получусь такой же красавицей.
И я действительно получилась красавицей, не знаю, была ли к этому причастна первая Розмарин или возымели действие какие другие силы природы. Но на сегодняшний момент в нашем городе никого красивее меня нет, и это не только мое личное мнение.
Так что, почему Александр предпочел мне эту угловатую Лауру Бенито, остается для меня самой большой загадкой нашего времени.
А в ту пору, когда началась моя печаль, мне как раз исполнилось пятнадцать лет.
В день моего пятнадцатилетия к нам приехал мой кузен Чарли, которого я очень давно не видела. Он приехал не один, а со своей мамашей, про которую в нашей родне ходит очень много интересных россказней, и со своей младшей сестрой Моникой, которой было всего четыре года и которую можно совсем не брать во внимание.
Моя семья готовилась к их приезду целых четыре года, а последние полгода – особенно тщательно. В нашей семье стало уже поговоркой:
– Вот приедут наши самые дорогие родственники, что они о нас подумают?
И весь дом после этого выступления тут же начинал тщательно вылизываться и выдраиваться. Как будто это и было в жизни самое главное.
А что творилось в душе у единственного в этом доме ребенка, то есть у меня, так до этого практически никому не было никакого дела.
Но как бы мы их усиленно не ждали, наши родственники все-таки вломились к нам в дом весьма неожиданно. Как снег на голову.
Моя мама была очень разочарована, увидев, что ее родная сестра за те четыре года, что они не виделись, ровно на столько же и постарела.
– Мэгги, разве можно в твоем возрасте так неудержимо стареть?! – радостно воскликнула моя мать.
– Молли, что ты такое говоришь? – чуть не упала в обморок моя старая тетушка. – Я же так тщательно слежу за собой.
Тетушка поправила свою тщательную прическу, а пудра с ее ухоженного лица чуть ли не струйками сыпалась на наш пол в гостиной.
– Ничего не помогает, – сообщила ей моя мать, – весь твой преклонный возраст написан у тебя на лице.
– Я старше тебя всего на один год! – напомнила моя тетка матери, но это ей тоже уже ничем не помогло.
– Сейчас уже мало кто этому поверит, – горестно вздохнула моя мать.
Она была искренне расстроена за свою сестру, свой же возраст был для нее неуловим. Думаю, она по-прежнему видела себя неопытным подростком.
Мой дорогой кузен сразу же отправился тайком покурить за фикус в нашем зимнем саду на веранде. Выглядел он просто сногсшибательно: худой и длинный, как пиявка, но с гонором светского льва.
Резким движением откидывая свои черные волосы назад, кузен Чарли казался себе неотразимым в любых обстоятельствах. Он думал, что никто его не видит, но был не прав – наш вечнозеленый фикус, благодаря ему, дымился в течение нескольких минут.
А их маленькая девочка, которую они взяли на этот раз с собой, и которая как раз и родилась в тот период, что мы все не виделись, с большим трудом соблюдала хорошие манеры за столом во время приветственного ужина.
Такая вот весьма странная семейка приехала к нам в гости в день моего пятнадцатилетия.
Но моя мама Молли очень обрадовалась приезду своей родной сестры, моей тетушки Мэгги. Еще бы, теперь ей будет с кем посплетничать о моих двух бабках, которые занимают в нашем доме самые лучшие комнаты.
Одна из этих бабок приходится моему папе мамой, а вторая бабка является двоюродной сестрой бабки первой.
Ну что делает в нашем доме первая бабка, я еще понимаю. А вот что забыла здесь вторая бабка, я не понимаю совсем.
По всему миру у нас разбросана куча родственников, и любой из них мог бы вполне себе позволить ее приютить.
Но нет, все это должно висеть именно на шее у моего отца Дика Фарли, сына старого Николаса Фарли. А что он получает в благодарность, так это только разговоры о том, какой он там весь из себя благородный.
По ночам обе бабки страдали бессонницей, а потому шарашились по дому на цыпочках со свечками в руках.
Зрелище – не приведи господь, и недавно они до полусмерти напугали нашего нового охранника. В три часа ночи они бегали по саду, а его забыли предупредить.
Но все это такая ерунда по сравнению с тем, что Лауру полюбил Александр, бог мой, вы бы знали!
В глубокой молодости три приятеля: мой дед Николас Фарли, дед Лауры и Грега Джон Бенито и тогда еще не старый сэр Валентино были самыми настоящими пиратами. Эти три почтенных господина были очень дружны, пока наша прекрасная Розмарин не внесла сумятицу в их неискушенные любовью сердца.
Мой дед до сих пор ошивается в порту и рассказывает небылицы о своей бурной молодости приезжим туристам.
Он установил на каменном парапете подзорную трубу. И за «кто сколько даст» показывает приезжему народу то место в середине простирающегося перед ними необъятного океана, до которого он в молодости доплывал с одной привязанной к животу рукой за полторы минуты.
