Бег. Стремительный бег на последнем дыхании. Страх, ноющий в животе тупой болью и сливающийся с огненным возбуждением от которого подкашиваются ноги. И странное ощущение неправильности всего происходящего. Гулко стучит сердце где-то в желудке. Деревья мелькают одно за другим. Темнота размазывает очертания паркового леса, превращая все вокруг в черное пятно. Но то и дело взгляд цепляется за мелкие детали, отправляя в мозг тревожные сообщения, смысл которых пока неясен.
Прячусь за какими-то кустами, полностью скрывающими мою яркую внешность. Все. Осталось только ждать, что ОН не найдет...
Почему и куда я убегала? А главное: от кого?
Чтобы понять это, придется начать издалека.
Меня зовут Валерия Соколова. Мне – двадцать семь лет. Я – вокалистка малопопулярной андеграунд группы и по совместительству – кассир в онлайн-банке.
Нет. Это слишком далеко. Попробуем поближе.
Есть у меня одна проблема. Практически проблема всей моей жизни. И зовут ее – Влад. Ударник нашей группы, красавчик и абсолютно безголовый рокер. Мой мужчина.
Уже пять лет как мы вместе. Несмотря на то, что у меня длинные розовые волосы, пирсинг, где ни попадя, и тату на линии бикини, я, как и все приличные девушки, мечтаю о замужестве. Мечтала. Ровно до сегодняшнего дня.
Субботний вечер в Castle Rock club мы привычно отыграли свою программу. В зале под зажигательные аккорды одной из песен остервенело трясли длинными волосищами по большей части наши же собственные друзья. Я окинула помещение скептическим взглядом: вот она слава, к которой мы шли всю жизнь. Под пьяные выкрики: “Бладууун!”, что должно было означать наше гордое название: “Blood moon”, мы покинули сцену.
– Лер, ты домой? – окликнула меня маленькая миловидная блондинка с родинкой над губой. Такая миловидная, что частенько рядом с ней я казалась себе инопланетянином. Знакомьтесь – моя сестра.
– Кать, я устала, – ответила я, когда мы уже выходили из метро на своей станции.
– Давай отпразднуем выступление, ну что ты опять, как синий чулок! – воскликнула она, нахмурив свои кукольные бровки.
Эх, дать бы ей хорошего пинка… С детства мечтаю. Нет, я люблю ее, конечно. Но, в конце концов, кто из нас неформальная молодежь? Я со своим кожаным корсетом и волосами из классики аниме, или она – со своей черной юбочкой, светлой блузочкой и кожей без намека на пирсинг и тату?
– Кать. Не начинай, а?
– Лерусик, ну что ты ворчишь, – прижался ко мне Влад, нежно сопя в ухо, как подвыпивший лабрадор.
Терпеть не могу его такого. Но привычка – страшная штука. Музыка значит для него слишком много. А группа – вообще все. Наши скромные выступления, которые и концертом-то назвать язык не повернется, похоже, кажутся ему веским поводом для праздника. В принципе, я могу это понять. Еженедельные репетиции, полугодовая подготовка и потом полтора часа на сцене – есть, что отметить.
Раньше и я так думала. Но последние месяцы меня все чаще стала посещать мысль, что до конца своих дней я так жить не хочу.
– Давай, выпей с нами винца, а домой пойдешь попозже, – проговорил Пашка, наш гитарист.
Всунул в руки пластиковый стаканчик и налил золотисто-желтого напитка.
– Ребят, мне завтра вставать в шесть утра, – ответила я, задумчиво заглядывая в наполненный стакан. – Меня шеф вызвал.
– Тогда, конечно, другое дело, – кивнул басист. – Давай, с тебя один тост. И иди уже.
Я улыбнулась. Неисправимые они у меня.
– В раю нам пива не дадут, поэтому и пьем мы тут, – немного вяло проговорила я, подняв пластик с вином вверх. Пошловато, зато в тему.
– Четко подмечено! – ухнул мой Влад и опрокинул в себя стакан.
Катя хихикнула, отпивая из своего, и проговорила:
– Пойдешь домой, унеси с собой мою сумку, хорошо?
Я взяла протянутую кожаную вещицу, напоминающую чересчур раздутый кошелек и ответила:
– Думаешь, если оставить ее здесь, она напьется в хлам вместе с вами?
– Ха-ха, – скривилась Катя. – Это что, была шутка, или мне показалось? Лер, ты и шутки – вещи несовместимые.
Пожала плечами, слабо улыбнувшись.
– Пошли, сумка, – сказала вместо ответа, – здесь тебя плохому научат.
Попрощалась с ребятами. Влад обещал быть дома не позже часа ночи. Катя временно остановилась у нас на съемной квартире. Вообще-то она совсем недавно приехала из Воронежа, где все это время жила с родителями. Но вот уже три дня, как моя любимая сестренка околачивается в Москве под предлогом поступления в институт. Эх, я ей немного завидовала – лучшие годы впереди. Мои-то уже отгремели…
Тьфу, что за странные мысли меня посещают? Как это отгремели? Я ж еще – ух! УХ!
Подбадривая себя таким нехитрым образом, я поднялась домой в нашу скромную однушку на семнадцатом этаже новостройки. Разделась, приняла душ, смыла клубный боевой раскрас.
Подошла к зеркалу, окинула себя быстрым взглядом: бледная кожа, два колечка в левом ухе и одно в правом, зеленые глаза, розовые волосы. В детстве мне хотелось прическу, как у Ариэль из диснеевского мультика. Помню, мама очень удивилась, когда однажды именно с такой шевелюрой я и приехала к ней в гости.
Высунула язык, дразня саму себя. В зеркале и здесь блеснула штанга пирсинга.
– Ух! – повторила я на этот раз вслух.
И уже собралась лечь спать, как из сумки сестры донесся звук телефонного вызова. Честно говоря, я совершенно не намеревалась лезть в ее личную жизнь, узнавая, что за редиска трезвонит моей сестре в двенадцать часов ночи. Но противный аппарат совершенно не собирался замолкать.
Пришлось распотрошить кожаную “подругу по трезвости”, выволакивая на свет божий маленький розовый мобильник.
– Господи, до чего ж ванильно, – пробурчала я. – И, как в стиле сестры!
На экране под именем “Джесси” красовалось фото какой-то девчонки, щелкающей саму себя на фоне тарелки с суши.
– Мда, “если ваша девушка не делает селфи хотя бы раз в день, проверьте, может ее давно съели пришельцы, и вы общаетесь с одним из них”, – вырвалось у меня сквозь смешок.
Звонки сыпались один за другим, и мне пришлось поднять трубку. На том конце тонкий девчачий голосок требовал немедленно подать ему Катю. Вопрос жизни и смерти!
Пробурчала в ответ нечто невнятное, сунула ноги в мягкие тапки и вяло поковыляла к лифту. Вся наша компания должна была сидеть сейчас внизу под подъездом, распивая остатки вина. Так что мне нужно лишь отдать телефон нерадивой сестренке, и я свободна. И почему я не плюнула на это неблагодарное занятие? Ведь даже банального “спасибо” я вряд ли дождалась бы.
У подъезда никого не оказалось.
– Блин! – проговорила в ночную пустоту, кутаясь в мягкий халат. И ведь могла же позвонить Владу, спросить, где они…
Впереди на площадке увидела тени. Там, на лавочках деревянной беседки мы частенько болтали и поглощали семечки. Или портвейн. Так что, видимо, мои друзья все же здесь.
