1. пролог
— Так, говорите, пропали только эти чертежи? Больше ничего? — Сорвени с брезгливым видом пнул сапогом очередной обломок, некстати подвернувшийся под ноги. Тот, отлетев совсем недалеко, немедленно увяз в целой куче таких же.
— Да, господин генерал. Хотя... Сами видите, что здесь творится. — Один из инженеров, сопровождавший их по некогда аккуратному помещению с опрокинутыми сейчас кульманами и шкафами, нервно повел рукой вокруг. — Точно можно будет сказать, когда разберем все полностью, но очень похоже на то.
Министр обороны облегчил душу, загнув конструкцию, которой эти стены отродясь не слышали и слышать не могли. А потом снова набрал в грудь воздух, но выдал уже совсем другое:
— Прошу прощения, господа. Вырвалось.
— Да-да, мы понимаем. — Все еще крайне растерянный господин Карнит, руководитель проектного бюро при министерстве обороны, готов был простить генералу и не такое, лишь бы тот не стал искать виноватых среди его людей.
Впрочем, тот и так не стал бы. Потому что лучше других знал, кто виновен в устроенном разгроме. Вернее, догадывался, но... Ошибался вряд ли. А потому выругался еще раз — сквозь зубы, но не менее сочно — и отдал распоряжение шагавшему рядом адъютанту:
— Договоритесь о срочной встрече с Ретенауи. Чем быстрее, тем лучше.
Господин Карнит, краем уха уловивший имя главы тайной канцелярии, отчетливо вздрогнул и решил, что лучше бы все-таки генерал искал этих виноватых здесь. Но сам. Увы, его мнения на этот счет никто не спрашивал. И вряд ли спросит.
А ровно через полчаса, уже в кабинете главы имперской тайной службы, бывший бригадный генерал и нынешний министр обороны вовсю делился своими догадками с вышеупомянутым рессом Ретенауи. Которого, кстати говоря, терпеть не мог и на дух не переносил.
— Так что ситуация, как вы понимаете, крайне неприятная: пропали чертежи наших последних разработок в области авиастроения, проектное бюро при этом разгромлено полностью. То есть восстановить их теперь будет затруднительно и потребует массы времени. А наши противники не дремлют и не собираются этого делать. Но самое страшное даже не это.
Поскольку гость замолчал, в упор рассматривая совершенно пустой угол обширного, но аскетичного кабинета главы тайного ведомства, хозяин счел уместным его поторопить:
— Что же тогда?
— Я знаю, кто мог навести этих погромщиков на наше бюро. Почти наверняка.
— Так это, наоборот, хорошо...
Генерал глянул странно и крайне невежливо прервал собеседника на полуслове:
— Норин Сорвени.
Ретен выдохнул сквозь зубы и осторожно поинтересовался:
— Генерал, вы не будете возражать, если я приглашу сюда лорда Равеслаута?
— Напротив. Сам хотел просить вас об этом. Но... надеюсь, вы понимаете, что имя дочери я не назову больше никому, даже если это будет стоить мне карьеры?
— Понимаю. Раз так, давайте немного прервемся и подождем лорда. Чтобы не повторять все дважды.
Сорвени молча кивнул, соглашаясь, и пригубил предложенную ему чашку кофе, скорее понюхав напиток, чем отпив. Ресс свой вообще не тронул: не до того.
Пепел вошел в дверь кабинета пару минут спустя и тут же застыл на пороге, подобравшись:
— Та-ак... — оценил он открывшуюся ему картину. — Ресс Ретенауи... генерал Сорвени... Боюсь даже предположить, что могло свести вас тут вместе. Империю втянули-таки в войну? С какой стороны на нас наступают?
— Эрдари, — Ретен сразу дал понять, что сейчас не время для пустой болтовни. — Рин втянули в нехорошую историю.
— ...! — подтвердил генерал.
2. глава первая
Проснувшись затемно на узкой койке в каюте для персонала, Пепел еще разок прокрутил в голове вчерашний разговор в кабинете начальства. Сейчас для этого был самый подходящий момент: дирижабль «Эхо» почти беззвучно плыл в утренних сумерках, тихий и умиротворенный, как большая рыба на глубине. Вечерняя суета на его борту закончилась, утренняя еще не началась — самое время привести мысли в порядок и разложить все по полочкам.
Когда Пепел вошел в кабинет и закрыл дверь, а речь министра обороны стала менее экспрессивной и более осмысленной, выяснились и некоторые подробности случившихся неприятностей.
С господином Вусли Олифуэллом, дальним родственником посла Сиенуры в Реске, приехавшим полюбоваться на красоты имперской столицы, Рин познакомилась на аэродроме.
— Надо сказать, она и раньше упоминала о попытках с ней... э-э... подружиться... — не сразу подобрал подходящее слово Сорвени. — Упоминала вскользь, не придавая особого значения, но для опытного человека сомнений быть не могло: мою дочь явно пытались увлечь, причем не самыми чистоплотными методами.
— Почему вы не приняли меры? — слишком уж равнодушно поинтересовался Ретенауи.
— Принимал. И ограждал. И все остальное тоже. Но потом, признаюсь, немного расслабился. Когда понял, что вы, лорд, крепко держите сердечко моей дочери.
— Как и она мое, — согласно склонил голову Пепел.
— Да, это я тоже знаю. Вы верны, как истинный ресс, принесший клятву.
— Лорд Равеслаут и есть истинный ресс, — напомнил Ретен и кивнул на ранговые косы, стягивающие волосы Дари в низкий хвост на затылке. Правда, не чисто белые, как у представителей старой крови, а пепельные, за что это прозвище ему когда-то и досталось.
— Полукровка, — по-армейски прямо возразил генерал, имея в виду именно это — цвет.
— Лорд Эрдари Равеслаут еще и четвертый ресс Ретенауи, — уже с нажимом произнес хозяин кабинета.
— Неважно, половина лордской крови не делает его хуже, — внезапно вспомнил о вежливости Сорвени и столь же внезапно о ней забыл: — Наоборот, то, что он не чистый беловолосый, делает его лишь лучше. Менее упрямым. По сравнению хотя бы с вами, ресс.
Ретен удержался и даже зубами не скрипнул:
— Не заблуждайтесь. Упрямым в наших спорах меня делает должность, а не прическа, — напомнил он.
Пепел же, наоборот, едва сдержался, чтобы не хмыкнуть:
— По-моему, генерал, мы немного отвлеклись от темы.
— Да, — спохватился тот, сообразив, что отвлекся он вообще-то много и несет его явно не туда. — Так вот, поняв, что этим путем ничего не добиться, они нашли другой вариант, к которому я, признаться, оказался совершенно не готов.
— Достали Рин через ее любимые самолетики, — расставил точки над «и» Дари, которому надоел этот словесный туман и кружение вокруг да около.
— Да, — генерал спорить не стал, туманы он любил еще меньше своего будущего зятя, на чем они когда-то и сошлись. И отношения их до сих пор были неизмеримо теплее, чем с начальником тайной канцелярии.
— Господин… э-э... Олифуэлл тоже пилот? — уточнил ресс.
— Нет, — зло выплюнул генерал. — Но очень увлеченный энтузиаст. Хотя и боится летать.
Пепел все-таки хмыкнул, не удержался.
— Вот именно, — кивнул ему Сорвени. — Но Рин поверила. Тем более что дурили голову ей почти неделю, и очень профессионально. Возможно, даже используя ваши ресские штучки со внушением. И в итоге она все-таки устроила этому энтузиасту целую экскурсию, включающую посещение проектного бюро.
