Церковная жизнь православной семьи
Епископ Орехово-Зуевский Пантелеимон (Шатов)
Дорогие друзья, мы живем в эпоху, когда после катастрофы, случившейся в России в XX веке, после богоборческих, антихристианских тенденций, которые наблюдались в прошедшем веке во всем мире, после разрушения духовной жизни человека и восприятия каких-то других, нетрадиционных для нашей страны «ценностей» стала разрушаться (и сейчас некоторыми разрушается совершенно сознательно) та колыбель, в которой рождается и воспитывается человек, та общность, без которой невозможно существование общества, невозможна дальнейшая жизнь человека, – стала разрушаться семья.
Говорят, по статистике сейчас на 100 браков приходится 95 разводов. Я недавно смотрел в новостях интервью одного священника, который отвечает за помощь семье в Санкт-Петербурге. По его словам, в 2015 или 2016 году в Санкт-Петербурге было заключено примерно 1500 церковных браков и в то же время подано 800 прошений о расторжении брака. Он говорит, что в Ленинградской области число разводов составляет 72 процента по отношению к количеству заключенных браков. Снижается также число венчаний, люди не считают нужным освящать свой союз в Церкви.
Очень часто в наше время люди живут по одному. Говорят, что в Европе большинство людей живет в одиночестве, у них даже квартиры строятся так, чтобы человеку было удобно жить там одному и с кем-то встречаться. Поэтому сокращается рождаемость и разрушается то, без чего человек жить не может, – семья.
Подобно тому, как вещество, материя этого мира состоит из молекул, а те, в свою очередь, из атомов, так и общество состоит прежде всего из семей, а не из отдельных людей. Для того чтобы общество было благополучно, нужны крепкие семьи. И конечно, мы знаем, как на детей влияют семейные разлады, разводы, распад семьи. Это травмы, которые остаются на всю жизнь, как остаются рубцы от полученных некогда ран, как шрамы на душе ребенка, у которого затем могут появиться трудности в создании собственной семьи.
И я бы скорее поговорил не о церковной жизни православной семьи, а о ее духовных основах. Потому что когда мы говорим о церковной жизни, то прежде всего подразумеваем хождение в храм, участие в церковных таинствах. Это, конечно же, очень важно, но все-таки духовная жизнь этим не ограничивается. Необходимо и находясь дома следить за собой, каяться в грехах и про себя тоже, а не только на исповеди, стремиться жить по-христиански всегда и везде, чтобы противостоять тем губительным, страшным процессам, которые происходят сейчас во всем мире.
Говоря о семье, я буду основываться на собственном опыте. У меня был очень интересный и достаточно сложный опыт семейной жизни, потому что мы с моей женой вступили в брак, будучи людьми неверующими, некрещеными. Мы не думали, что наш брак – это что-то долговечное. Когда я пришел к вере, она не понимала, почему я крестился, почему начал ходить в храм. Но потом наша жизнь устроилась: моя жена тоже пришла к вере и стала замечательной матушкой. Я даже часто говорю, что она была более матушкой, чем я – батюшкой. Она оказалась замечательным миссионером, привела многих людей к Богу, и когда она заболела, то восприняла это по-христиански, кротко и молчаливо терпела все муки и страдания, связанные с болезнью, и умирала без страха, хотя у нас оставалось четверо дочерей, младшей из которых было шесть лет. Когда ее спрашивали: «На кого ты оставляешь своих детей?» – она отвечала: «На Божию Матерь». Божия Матерь не посрамила веры моей жены: все мои дочери вышли замуж, у меня 22 внука.
Очень многое в моей жизни совершалось по ее молитвам, даже после ее смерти. Когда она заболела, мне очень захотелось служить в больнице, стать больничным священником: после того, что я сам пережил в связи с ее болезнью и кончиной, мне стали близки горе и страдание других людей. И так сложились обстоятельства, что вскоре я получил то, что хотел: меня назначили настоятелем в больничный храм – первый больничный храм, открытый в постсоветской России. Известный старец отец Павел (Троицкий) написал мне тогда, что это произошло по молитвам моей жены, ее предстательством перед Богом. Она была удивительным человеком, прошла на моих глазах путь от абсолютного безбожия к глубокой вере и стала замечательным миссионером. Мне без нее было очень трудно в первые годы после ее смерти.
Конечно же, опыт жизни с моей супругой дал мне очень многое. Я понимаю, как трудно бывает людям жить вместе, если они далеки от Бога, как все непросто в семье, где один человек верит в Бога, а другой не верит, как тяжело пережить кончину одного из супругов. Встречаются и романтические истории, где говорится о том, что супруги жили долго и счастливо и умерли в один день. Но чаще всего так бывает, когда случается авиакатастрофа или автомобильная авария, – тогда, может быть, они и умирают в один день. Обычно один из супругов переживает другого и остается один. Это очень сложный период в жизни человека, о котором тоже нужно говорить в рамках семейной темы, потому что жизнь семьи продолжается и после смерти супруга. Я верю, что моя жена молится обо мне. Я верю, что она в Царствии Божием, и надеюсь с ней встретиться. Когда она умерла, меня спрашивали: «Как ты это переживаешь?» Я говорил: «Как будто я одной ногой в Царстве Небесном». Конечно же, хорошо, когда одна нога в Царствии Божием, но, с другой стороны, на одной ноге здесь, на земле, тоже не очень удобно прыгать.
В чем ошибался Лев Толстой?
Говоря о семейной жизни, я основываюсь не только на своем опыте, но и на опыте тех людей, которые создавали семьи на моих глазах. Некоторые из них разрушались, но в нашем приходе, слава Богу, есть опыт счастливых семей. За 27 лет со дня открытия храма при Первой градской больнице у нас было заключено около трехсот браков, из которых, по моим сведениям, распалось только около двадцати. Остальные браки все же счастливые, причем в основном это многодетные семьи, из опыта которых мне тоже хотелось бы что-то рассказать. Но, с другой стороны, мои рекомендации носят субъективный характер. Мир, в котором мы с вами живем, очень разнообразен. Хотя я уже дожил до солидного возраста, но не перестаю удивляться, сталкиваясь порой с ситуациями, которые раньше даже представить себе не мог. Очень сложно бывает решать вопросы, возникающие в современном мире, где зло становится все более изобретательным и принимает новые формы, несет новые искушения и трудности.
Великий русский писатель Лев Николаевич Толстой в своем известном романе «Анна Каренина», где он описал жизнь несчастливой семьи, говорил, что все счастливые семьи счастливы одинаково. Это неправда. Он ошибался, как и во многом другом. Может быть, в ослепительном свете Царства Божия теряются все другие цвета, и разница между горящими радостью семьями стирается, но все они – это абсолютно разные образы, и путь к счастью у каждого из них свой. Я думаю, что вам,
