1. Глава 1
Положив руку на уже хорошо заметный животик, я осторожно ступила на тротуарную плитку. Под ногами приятно захрустел тончайший лед, крошась на мелкие осколки.
Морозно.
Вздрогнув, немного поежилась. Лето в этом году выдалось особенно холодным. И к тому же беспокойным. Всего в паре километров от города несколько дней назад ввысь рванул водный гейзер, и все поселение Энцелада погрузилось в полумрак — купол плотно затянуло тонким слоем инея, через который не пробивался свет, отражаемый Сатурном.
И сколько это продлиться, никто не знал. Снаружи ведь минус девяносто. Само не растает. А коммунальные службы, впрочем, как всегда, ничего подобного не ожидали.
Для них вообще все как в первый раз.
И обледенение купола, и отключение отопления, и скользкие дороги, навернувшись на которых легко можно отправиться в последний путь в ближайший крематорий. Но и там коммунальные службы могут подгадить, у них внезапно закончится запас топлива.
Тряхнув головой, отогнала от себя такие щекотливые мысли. Рановато мне думать о проблемах в работе местного морга.
Нахмурившись, еще и сплюнула через левое плечо... И тут же поскользнулась, но удержалась на месте, схватившись за пластиковый турникет.
Подняв голову лишь печально вздохнула.
Битком наполненный аэробас отъехал от остановки, а следующего еще неизвестно сколько ждать. А народу, поджидающего общественный транспорт, меньше не становилось. Мысленно представив, как я сейчас с пузом буду забираться в салон, расталкивая всех вокруг худыми, но острыми локтями, снова вздохнула и окончательно скисла.
Ну вот куда мне и так еле хожу. Какой тут битком набитый аэробас, когда я иду с трудом. Голова кружится и анализы один другого страшнее.
С утра ноги отекли. Все у меня было не слава богу.
Ребенок только пинаться в утробе начал, а уже проблем на его крохотную головку не оберешься.
И у матери его здоровье не очень, и отец непонятно где опять два дня ходит! Тут я заскрипела зубами.
Его не дождешься, когда он мне так нужен!
Мне бы сопровождающего. Мужчину, чья рука надежно обнимала и поддерживала. Я с легкой завистью взглянула на остановку. Там стояла соседка с третьего этажа. Вот ее муж всегда был при ней и просто не позволял ей одной разгуливать в такое опасное время, когда под ногами вместо прорезиненого покрытия сплошной каток.
Сверху что-то загрохотало, и часть наледи на куполе скатилась вниз как по горке. Взметнулась снежная волна и все утихло. Люди на несколько секунд замерли, убедились, что наша защита от радиации и смертельного холода нигде не дала трещин, выдохнули и дальше заспешили по своим делам.
Я же продолжала таращиться на купол. Там в вышине открылся прекрасный вид на кольца Сатурна. Вмиг вокруг стало светлее и радостнее.
Но восторг мой быстро поутих, когда ввысь взметнулась новая волна соленых ледяных брызг гейзера. Они не осели ровно на поверхность, а их снесло куда-то в сторону...
Вглядываясь в мутный купол Энцелада, я видела, как на нас надвигается снежная буря. А это значит, что опять снизят нагрузку на обогревание панелей фундамента и ночью придется укрываться под несколько одеял.
Тепло не будет.
Душу снова сковала тоска. Я медленно побрела до медицинского пункта пешком.
Плохое предчувствие душило и не давало нормально дышать.
Да день определенно не заладился с самого утра.
И дело было даже не в погоде, и не в отвратительной работе коммунальных служб. Тревожило меня другое. Сообщение из акушерского кабинета, которое пришло несколько часов назад на мой планшет. Оно казалось таким коротким, сухим и потому пугающим до одури.
«Срочно явитесь на прием. Сегодня!»
Да именно так с восклицательным знаком в конце.
Я перечитала его много раз, и каждая мое предположение касательно этой срочности было страшнее предыдущего.
Почему такая спешка? Что могло там случиться?
Но я лукавила... Ведь понимала, зачем иду на прием к врачу.
Результаты скрининга.
Они должны были или обрадовать меня, или просто добить.
Страх шевельнулся, холодными кольцами сжимая сердце.
Я очень хотела этого ребенка. Мечтала о нем. И была готова родить, даже будучи не замужем.
Что же поделаешь, если его отец — нелегал? Второй сын в семье. А при законе: «Одна семья — один ребенок», это считай — тень общества.
Физически человек есть, а вот юридически не существует.
Но мой малыш обязательно будет с документами. Я могла ее оформить по своей регистрации.
Прикрыв глаза, прислушалась к своим ощущениям. Прижала руку плотнее к животу. Ноющая боль снизу, появившаяся еще несколько дней назад, не исчезала. Это не страшно, тут же успокоила я себя. Просто... просто таз расширяется. Растет нагрузка, вот и болит.
Это несущественная мелочь.
Ребенок не шевелился. Пропали и без того редкие толчки.
Это потому что слабость. Вот он и притих.
Она... Тут же поправила я себя.
Я буквально стрясла с акушерки пол моей крохи и теперь подбирала красивое имя, достойное земной принцессы.
Да, у меня родится девочка. Доченька.
Как же я была рада этому!
Как же я была счастлива. И никакая боль, отеки, и головокружение не испортят это состояние отчаянной радости.
Я буду мамой.
И уверена, когда Марджи увидит нашу крошку, он тоже будет счастлив. Перестанет хмуриться и ворчать, что все не вовремя, все не к месту. Прекратятся его долгие отлучки из дому. Он снова станет нежным, заботливым и внимательным. Я убеждала себя в этом. Он любит нас и никогда не оставит.
Любит так же, как и я его.
И дочь будет любить...
... Так, размышляя обо всем, чуть не пропустила нужный поворот. Остановившись. Осмотрелась и, дав себе мыслено затрещину, спешно перебежала оживленную наземную магистраль в четыре полосы. Осталось преодолеть расстояние в еще каких-то два многоподъездных трёхэтажных дома, и я на месте. Но чем ближе подходила к медицинскому пункту, тем отчетливее мне хотелось бежать отсюда подальше.
Внутренний голос вопил — нет там хороших новостей. Все плохо!
Но я шикала на него, не желала слушать и упорно верила в лучшее.
Нужно не терять надежды. Не опускать руки. Быть сильной. Не падать духом.
И главное — не впадать в истерику...
У четырехэтажного здания «п»-образной формы, в котором размещался многофункциональный медицинский пункт номер тринадцать спутника Энцелада, было подозрительно безлюдно. Ни мамочек с ребятней, ни пожилых жителей на многочисленных лавочках. Никого.
Неуютно поежившись, вошла в фойе. Терминал регистратуры работал. В большом помещении жужжал робот-уборщик.
Но в коридорах пункта неестественно тихо. Ни очередей под кабинетами, ни гула разговоров...
«Сегодня неприёмный день» — сообразила наконец.
Шагая к нужной двери, как могла, успокаивала себя... Но все тщетно.
