Где-то на краю Вселенной, вдали от остального мира, где зимой не греет солнце и почти всегда царит суровый холод, берет начало история моей жизни. Мой город был невелик, далек и пуст. Там тишина проникает в тебя так глубоко, что время на фоне мира замедляет свой темп. В этой пропасти, раскинутой на равнине забвения, принимала меня в объятия матушка Россия. Как предвестник моего появления на свет, весенняя гроза показала себя во всей красе. Я родилась в обычной семье, в начале шестидесятых годов. Что было в первые лет шесть моей жизни я и не вспомню, но после, каждый мой день отпечатался в памяти навсегда.
Первый класс! Коса до колен цвета колоса, тяжелый портфель за спиной и мама, глядящая на меня с гордостью в красивых темных глазах под густыми бровями. Вера в свои силы только набирала обороты, чаша мечтаний была наполнена до краев. В открытом взгляде светились пытливый ум и бесстрашие, а ноги мчали навстречу новым знаниям и впечатлениям, преодолевая любые преграды. Мне понравился первый день в школе. С того момента я поняла, что учеба для меня так же проста, как для кого-то игра в куклы.
Жили мы на первом этаже старенького двухэтажного дома, нуждающегося в ремонте, в небольшой двухкомнатной квартирке. Напротив него у нас была своя стайка, где мама держала свиней и коров. Каждое утро у нее начиналось с кормления скотины, затем она отправляла меня в школу, а по возвращении домой мы с младшей сестрой помогали ей по хозяйству. Стайка всегда была чистой, а животные сытыми. Дома тоже действовали строгие законы, которые установила требовательная мама. Она была сильной властной женщиной, исключающей любое неподчинение. Каждый день нужна была влажная уборка дома, и мы не имели права забыть об этом. Моя сестра Лида не любила убираться, и поэтому всю работу я выполняла за двоих. Но мне это было не в тягость, я любила постоянно себя чем-то занимать.
Мама еще с самого детства готовила нас к тому, что жизнь устроена непросто. Я внимательно прислушивалась к каждому слову, дивясь ее уму и житейской мудрости. Моя семья была простой, и каждый из нас выполнял ту роль, которая ему была отведена изначально. Все мы отличались друг от друга, как по характеру, так и внешне. Я часто сравнивала себя с родными, выискивая общие черты.
Мама была красивой и статной женщиной. Внешностью и характером Лида походила на нее. Такая же сильная и напористая, всегда готовая настоять на своем. Пронзительный взгляд на открытом лице, в обрамлении темных волос, подчеркивал сходство с мамой. Отец же был стройным мужчиной невысокого роста, которого даже можно было назвать красивым. Всегда молчаливый и глубоко погруженный в свои мысли. Худощавым телосложением я пошла в отца. Черты моего лица еще полностью не сформировались, но глаза цвета хамелеон выделяли меня из всей семьи своей редкой особенностью менять оттенок от светлого к темному, в зависимости от настроения. Уже тогда, глядя на себя в зеркало, я понимала, что стану красивой девушкой. Детские глаза не видят изъяна, да и с самооценкой у меня было все в порядке.
В школе я обгоняла всех по программе, так как все то, что они проходили сейчас, изучила сама еще до того, как пришла в первый класс. Моя учительница видела, как сильно меня увлекает учеба, и как много я пытаюсь впитать в себя новых знаний. В один из школьных дней, неожиданно для себя, я обнаружила подарок на своей парте. В недоумении огляделась по сторонам: «Только ли у меня лежит такой свёрток? Да, только у меня!»
– Власова Валерия, подойди ко мне вместе с тем, что лежит у тебя на парте, – услышала я тихий голос Нилы Васильевны.
Я без промедления поднесла ей сверток, подумав, что, наверняка, кто-то просто оставил его случайно.
– Это тебе, Валерия, небольшой подарок от меня.
Она улыбнулась и сделала жест, подразумевая, чтобы я открыла его. Ее глаза светились теплом.
Я развернула яркую обертку. Там была книга. Да, моя первая книга! Именно тогда родилась моя первая и самая настоящая любовь, – любовь к книгам. Это был сборник сказок, такой красочный и такой большой, что моей радости не было предела. От переизбытка чувств я хотела было обнять Нилу Васильевну, но сдержалась.
– Большое вам спасибо, Нила Васильевна! – с чувством произнесла я.
С того дня все мое вечернее время заполняли всевозможные книги: рассказы, сказки, поэмы, а после романы и детективы. Я набиралась знаний, пролистывая книгу за книгой. Читала дома и в то же время старалась как можно больше времени уделять учебе. Каждый урок, каждое домашнее задание откладывались в памяти.
В детстве дружба с девочками у меня как-то не складывалась. Мне всегда было скучно с ними, а скуку я на дух не переносила. Моими друзьями были мальчишки–сорванцы, которые давали мне почувствовать себя живой. Я очень много времени проводила во всевозможных уличных играх, носилась до изнеможения. Постоянное движение заставляло мое сердце биться так быстро, что порой, казалось, вот-вот и оно выпрыгнет из груди. Ощущение ветра на лице дарило мне чувство свободы и придавало сил, а по вечерам приходило время для книг. Чтение было моей страстью. Мысленно я уносилась в дальние страны и проживала невероятные приключения, погрузившись в мир грез. Именно из книг я узнала, насколько огромен и разнообразен мир. Но наяву далеко не все было так прекрасно. Мне хотелось вырваться из своего захолустного городка, наполнить жизнь красками, проживая каждый день ярко и насыщенно. Мне здесь было не место. Раздражала невоспитанность и недалекость окружающих, их примитивное и бесцельное существование, казалось, в тягость им самим.
В нашем краю был свой местный говор, и меня коробило от этой провинциальной манеры вести речь. Мои родители никогда не выбирали выражений, частенько прибегая к ненормативной лексике. Как и многие, они как будто обрубали слова, резко выплевывая их в лицо собеседнику. Звучало это грубо и сухо. Те немногие, что умели красиво и правильно изъясняться, одаренные богатой речью, стали для меня примером для подражания. Я была внимательным смышлёным ребенком и задыхалась в этом забытом Богом месте. В книгах много того, что с детства учит уму–разуму. Лучшей мотивацией для саморазвития был страх погрязнуть в серой массе. Ведь красивые истории уже тогда влекли меня, а моя детская и чистая душа жаждала чудес.
Еще в детстве я поняла, что мой отец не всегда бывает молчалив. Порой, за бутылкой, рождалось его новое Я, которое страшно пугало меня, отталкивало и настораживало. Я каждый раз боялась наступления выходных, ведь именно в эти дни, кошмар становился явью. Слезы, пустота, одиночество… все это было привычным для меня в те годы. Его поведение порождало во мне боль разочарования, сея страх и ужас в детской душе. Еще не зная жизни, я уже стояла на краю пропасти, на дне которой было битое стекло. Как было понять маленькому ребенку зачем и почему его мир наполнен этими событиями. Мой отец, возможно, не был плохим человеком, но он точно становился озлобленным монстром в моменты пьяного угара. Я помню, как моя мама пыталась бороться в тщетных попытках утихомирить разбушевавшегося отца, но всегда лишь напарывалась на его кулаки. Помню бесконечные скандалы, звуки ударов, крики боли, а затем резко наступающую пугающую тишину. Это означало, что мама больше не может сопротивляться… Каждый день, который заканчивался на ступеньках в подъезде, где мы с сестрой пережидали очередную бурю, в холод или зной, у меня все мышцы сводило от страха за маму.
