1. Часть 1
После жуткой аварии, унёсшей жизнь его невесты, Герман Ильинский превратился в равнодушного монстра. Теперь в его жизни - лишь беспорядочные связи и море алкоголя. И желание забыть.
Однажды в жизнь Германа врывается известие - у него есть дочь, мать которой умерла при родах, и теперь он - единственный, кто сможет подарить малышке любовь и ласку. Но для того, чтобы это сделать, Герману придётся обзавестись женой. Задача не из лёгких, ведь мало кто захочет оказаться… в постели с монстром.
***
- Ильинский, вставай!
Кто-то с нечеловеческой силой ударил Германа чуть повыше задницы, и он выматерился сквозь крепко стиснутые зубы. Это могла быть только его сестра. Ирина. Вроде имя такое ласковое, а сама его обладательница - не очень.
- Ир, если ещё раз так сделаешь, я за себя не ручаюсь, - хрипло пообещал Герман, накрываясь подушкой с головой.
Зараза-сестра уже успела убрать с окна шторы, и теперь прямо ему в морду лица лился поток солнечного света. Охренеть, как вовремя это сраное солнце появилось. Прямо под занавес декабря.
- А я тебя не боюсь. Вставай, иначе уже я за себя не ручаюсь.
Довод был весьма себе доходчивый. Герман снова выругался, на этот раз мысленно, и, откинув одеяло, буркнул:
- Отвернись, я не одет.
- Ой, что я там не видела? - отозвалась сестра, но всё же отошла к окну и встала спиной к Ильинскому.
И зачем он так вчера надрался? На этот вопрос у Германа ответа не было. Как впрочем каждый раз, когда он задавался им наутро.
Подняв с пола мятые джинсы, он натянул их прямо без белья и, заприметив на столе початую бутылку минералки, прихватил ту и плюхнулся в кресло. Какого хера сестра подняла его ни свет, ни заря, он не знал.
- Чего тебе надо? - поинтересовался довольно грубо, и Ира повернулась к нему.
- Я так и знала, что ты обо всём забудешь.
- О чём?
Нет, она издевалась, иначе как ещё можно было назвать эти Ирины хождения вокруг да около очнувшегося после попойки и ни черта не соображающего мужика?
- Мы едем в дом малютки. Знакомиться с твоей дочерью.
Б*я… опять она за старое. А он ведь, было, понадеялся, что эта тема канула в прошлое.
Когда несколько недель назад с ним связались и сообщили, что одна из тех девок, которых он имел неосторожность трахнуть, не только родила ему дочь, но ещё и умудрилась отправиться на тот свет во время этого прекрасного процесса, Ильинский ржал конём. Потому что это походило если не на сюрреализм чистой воды, то на фантастику и попытку поживиться за его счёт как минимум.
А вот Ира, которая восприняла новость с таким воодушевлением, будто на неё просыпалась манна небесная, начала раскапывать детали. Их оказалось не так и много. Некая Дарья Землянская родила дочку, которую назвала Алиной. Почти сразу после родов умерла, но успела перед смертью кого-то там попросить связаться с отцом ребёнка, коим и оказался Герман, чтобы тот позаботился о малой. Вот и всё, что было известно.
- Исключено. Ты ради этого меня разбудила?
- Я думаю, тебе будет интересно взглянуть на бумаги. - Ира устроилась напротив брата и положила ногу на ногу. Кивнула на папку, лежащую на туалетном столике. - Это результаты ДНК. Пришлось повозиться, чтобы взять пробу у Али.
Герман воззрился на сестру с неподдельным изумлением. Он напрочь не понимал той прыти, которую она проявляла относительно этого дела с ребёнком. Ну нашлась дочка или бог весть кто. Ну ей и в доме малютки явно будет совсем неплохо. По крайней мере, там у неё шансов обрести нормальную семью гораздо больше, чем рядом с уродом-отцом, у которого из развлечений в программе только вечера неистового бухания.
- Просто скажи, что там, я не настроен на то, чтобы изнурять себя утренним чтением.
Ира фыркнула и покачала головой. Взяла папку и, вынув из неё одну из бумаг, кинула Герману.
- Вероятность девяносто девять процентов, что она твоя.
Ильинский тупо уставился на столбцы и цифры, не видя ровным счётом ничего. Снова хотелось выпить. С ним такое редко бывало, чтобы нажирался прямо с утра, а тут что-то накрыло.
- Окей. И что ты предлагаешь?
- Для начала - сходи в душ.
- Ир, я серьёзно.
- И я. Сходи в душ, приведи себя в порядок. Позавтракай, что ли, уже наконец нормально. Потом скатаемся в дом малютки. Познакомишься с Алиной. Я договорилась.
Договорилась она, мать-перемать. А его вообще хоть кто-то спрашивал, чего хочет он?
- Зачем тебе это? - поинтересовался Герман, возвращая ей бумаги.
- Потому что по счетам надо платить, Ильинский. Ты задолжал.
- Ир, ты стареешь. Такую хрень ты не выдавала до этого ни разу.
- Если хочешь меня зацепить - не выйдет. Срать я хотела на твои попытки. В душ, одевайся, завтракай и я жду тебя через час в машине.
Она поднялась из кресла, взяла документы и пошла к выходу из комнаты. Надо будет отдать приказ не пускать сестру на территорию его дома. Хотя, о чём это он? Даже если Герман на это и решится, Ира наверняка найдёт способ проникнуть к нему.
- Слушаюсь, товарищ командир, - вяло проговорил он, отворачиваясь от сестры и переводя взгляд за окно. Какой сегодня день, не помнил. То ли середина декабря, то ли уже двадцатые числа. Кажется, Новый год скоро. На который ему плевать. И почему всё вот так стало? Раньше и праздникам радовался, и ждал всё чего-то нового. Впрочем, на этот вопрос ответа у него не было, да он его и не искал.
Когда за сестрой закрылась дверь, Герман ещё некоторое время посидел в кресле, размышляя. Он поедет в этот чёртов дом малютки. Тогда будет существовать вероятность, что мелкая, увидев его рожу, устроит концерт по заявкам, и необходимость забирать её домой отпадёт сама собой.
Ильинский невесело ухмыльнулся и всё же поднялся и поплёлся душ. Это будет самым правильным вариантом и для него, и для неё. Так что оставалось надеяться, что Алина в этом плане не подкачает.
2. Часть 2
Выйдя из душа и повязав полотенце вокруг бёдер, Герман оперся обеими руками на раковину и посмотрел в зеркало. Да уж… морда опухла с перепоя, потому шрамы казались ещё более уродливыми. Один из них пересекал щёку от верхней губы, заканчиваясь на внешнем уголке глаза, оттягивая тот вниз. Остальные «боевые ранения» были ещё более живописными. Не мужик - мечта.
И снова, как то бывало всегда, будто любой взгляд в зеркало - это триггер, в памяти всплыли воспоминания. Даже сейчас, по прошествии нескольких лет, он чувствовал, как острые стёкла впиваются в лицо и тело, пока он захлёбывается беззвучным криком от понимания, что сидящая рядом женщина, за которую был готов любому глотку перегрызть, - мертва.
