«В какой же переплет ты попала, девчонка глупая? – в который раз подумала Надежда. – Где тебя искать?»
Этот вопрос терзал ее четвертый день – с того момента, когда из московской гостиницы внезапно исчезла молодая девушка, на поиски которой Надежда и примчалась в Стамбул.
На раскидистой ветке платана сидели два зеленых попугая, каждый размером с сороку, и о чем-то деловито переговаривались. Надежда пришла в умиление от такой картины: раньше попугаев она видела только в клетках. Причина, которая привела ее сюда, вовсе не предполагала лирических отступлений, но вряд ли могла повлиять на ее неунывающий характер и способность удивляться окружающему миру.
В прозрачной лужице близ фонтана плескались жизнерадостные воробьи. Пенные струи, поочередно меняя высоту и напор, весело искрились на солнце. Виды, открывающиеся с площади, могли поразить воображение любого человека, оказавшегося здесь впервые: с одной стороны – величественные стены легендарного храма Святой Софии, или, как его называют здесь, – Айя-София, с другой – изящная мечеть султана Ахмеда Первого, она же – Голубая мечеть, окруженная шестью минаретами.
Надежда находилась в самом сердце Стамбула, в одном из самых его примечательных мест: в районе Фатих, на древней площади Султанахмет – в историческом центре столицы трех великих империй.
«Задохнуться можно от восторга!» – подумала женщина. Но ни чарующая магия знаменитого места, ни умиротворяющий плеск воды в фонтане не могли заглушить ее волнения и тревоги.
Мысли Надежды путались, то выдергивая из памяти какие-то известные ей исторические события, связанные с этим древним городом, то возвращаясь в день сегодняшний. Где-то здесь, неподалеку, столетия назад располагался невольничий рынок. Давно миновали те времена, когда работорговля во многих цивилизованных странах считалась обычным делом. Но до сих пор в криминальных сводках периодически встречается информация о задержании преступников, замешанных в похищениях людей. Как бы дико это ни звучало, но даже сейчас в мире имеют место торговля живым товаром и рабство… хоть это и противозаконно. Такая вот объективная современная реальность, ничем не уступающая по жестокости нравам Средневековья…
Надежда Устинова, председатель регионального отделения одной из многочисленных политических партий России, везла делегацию на очередной съезд…
Типичная представительница нового времени, она мало чем отличалась от женщин своего круга. Если жизненные обстоятельства заставляли ее быть сильной и самодостаточной, то преодолевая собственную слабость, комплексы и страхи, она таковой становилась. Хотя бы – ненадолго, пока это требовалось.
Инженер-строитель по образованию, Надежда успела поработать по основной специальности и, как многие ее коллеги, не раз сменила квалификацию в лихие девяностые. Нельзя сказать, что все ей давалось легко, но, взявшись за какую-то работу, через некоторое время она искренне полагала, что именно эта работа – ее любимая. Теперь Надежда с увлечением занималась преподавательской деятельностью.
Пытаясь противостоять житейским трудностям и социальной несправедливости, женщина принялась за политику. Случилось это с легкой руки бывшего мужа, порекомендовавшего ее кандидатуру нужным людям. А что самое главное – в ней жило необоримое стремление изменить мир или хотя бы жизнь в своей, отдельно взятой стране к лучшему. Намереваясь осуществить это заветное желание, она с радостью ухватилась за идею создания регионального отделения одной из оппозиционных партий. Вопрос о том, получится у нее это или нет, Надежда не рассматривала. Ее жизненное кредо: «И медведя можно научить на мотоцикле кататься».
Уверенность в том, что она не менее способна и обучаема, чем медведи, подстегивала Надю всякий раз, когда ей приходилось осваивать новую профессию или начинать непривычное, но нужное дело.
Ее имя вполне соответствовало характеру: надежды она никогда не теряла. Пройдя сквозь множество житейских бурь и волнений, Надя могла быть благоразумной и рассудительной, а могла – бесшабашной и взбалмошной, но всегда оставалась отчаянно любящей жизнь, открытой к общению и доверчивой…
Командировка в Москву начиналась, как всегда, шумно и весело. Друзья-партийцы еще в аэропорту, ожидая посадки, начали бурно обсуждать самые разные вопросы, связанные с предстоящим путешествием в столицу…
Самолет лениво тронулся с места, побежал по взлетной полосе, разогнался и совсем незаметно для пассажиров оторвался от земли. Прозрачная утренняя дымка поплыла за иллюминаторами. Надежде нравилось сидеть у окошка: можно было наблюдать за облаками, за удаляющимися вдаль поселками и городами с крошечными зданиями, похожими на спичечные коробочки. В ясную погоду при наборе высоты она легко могла отыскать свой микрорайон и даже дом.
Вот и сейчас среди городских кварталов она без труда нашла коробочку-девятиэтажку, в одной из квартир которой, на девятом этаже, еще, должно быть, подремывали ее домочадцы: Аленка, она же – Лапочка-дочка, студентка первого курса педагогического университета, и Прелестница-кошка – очаровательная, но своенравная зверушка породы «невская маскарадная». При мысли о них на душе у Надежды потеплело…
В этот раз на съезд летело шесть делегатов, включая Устинову. Земляки-партийцы занимали весь ряд в салоне воздушного судна.
– Как настроение, Иринка? – обратилась она к расположившейся рядом белокурой девушке.
– Хорошо, – ответила та.
– Пересядешь на мое место? В окошечко посмотришь…
– Нет, не надо! Очень уж высоко… еще голова закружится.
Ирина, студентка художественно-педагогического колледжа, в котором преподавала Надежда, летела в самолете первый раз в жизни. Отличница, активистка, заместитель председателя городского молодежного отделения партии. Ей уже исполнилось восемнадцать, и она имела полное право быть делегатом взрослого партийного съезда.
Справа от Ирины сидела Наталья Федоровна – закадычная подруга Надежды и одна из рядовых активисток партии. Она уже много лет трудилась бухгалтером на железнодорожном вокзале.
На противоположной стороне у иллюминатора пристроился Сергей Валентинович, или просто Серега – врач по профессии и первый заместитель председателя, то есть Надежды. Один из основателей регионального отделения, Серега принимал активное участие во всех партийных делах – вплоть до разгрузки вагонов с агитационными материалами и расклейки листовок. Из-за довольно плотного телосложения выглядел Серега несколько старше своих тридцати лет, но это его совсем не портило и ничуть не смущало. Веселый нрав, кудрявая шевелюра и белозубая улыбка делали его вполне симпатичным малым. Шутник и балагур, он любую ситуацию легко мог превратить в повод для веселья и пересказывать ее позже, как анекдот. Вот и сейчас он, жестикулируя, со смехом что-то говорил соседу.
