Глава 1. Чья-то глупая шутка
Как красив летний Снежинск… Снежинск? Летний? Ну да, а почему нет? Ведь тополиный пух – это тот же снег, только теплый, мягкий и пушистый!
Такие же легкие, как тополиный пух, мысли кружились в голове у Васи Зябликова и медленно в ней оседали. Окно было настежь открыто, и лето через него проникало в комнату, заполняя собой все вокруг.
Вася видел, как солнце щедро заливает лучами улицу, слышал, как деревья мелодично шелестят листиками в такт ветерку, и чувствовал каждой клеточкой, что впереди три месяца летних каникул. А это значит, что можно ни о чем не думать, вернее, думать, но ни о чем. Вася улыбнулся и сам себе объяснил, что он имел в виду. Думать не о чем-то обязательном, а о чем хочешь. Мечтать о приключениях и чудесах, представлять себя отважным героем, сражаться со злыми волшебниками, как уже было когда-то…
Вася взял со стола потрепанную книгу и с головой погрузился в чтение с того места, на котором остановился вчера:
«Я летел к заколдованному ржавому лесу, посреди которого жил в железном доме Хозяин. Настя объяснила, что я должен сделать. Надо пробраться в дом, снять с шеи спящего Хозяина ключик и отпереть на хозяиновой руке браслет..»1
– Вера, Вася! Скорей сюда!!! – крик обеспокоенного папы заставил Васю вынырнуть из книги на поверхность, отчего он недовольно поморщился. – Я совершенно не понимаю, что происходит! Эмоционит ведет себя очень странно! – пояснил папа примчавшимся на зов родным.
Как и большинство ученых, Иван Петрович Зябликов любил всему находить логичное объяснение, раскладывать явления по полочкам, любил понимать, что происходит вокруг. И даже действия такого необычного минерала, как эмоционит, были зафиксированы в научных трудах и легко поддавались анализу. Злость – черный цвет, гнев – красный, покой – синий, нежность – розовый…
– Посмотрите, таких цветов нет в описании! – возмущался он размахивая цветовыми таблицами. – Ультрамарин, цвет фуксии, охра, цвет мокрого асфальта, да и меняются они слишком быстро! Я сделал вывод: эмоционит сломался…
Папа выдохся и грустно присел на краешек дивана. Вася внимательно посмотрел на минерал. Цвета и правда быстро менялись, но не беспорядочно…
– Пап, такое чувство, что эмоционит что-то хочет сказать. Смотри, этот цвет длится дольше, а эти два – короче… Словно какой-то сигнал, – заметил Вася.
В глазах Ивана Петровича забрезжила надежда:
– И точно, как я сам не заметил! Днем зайду в институт имени профессора Морзянкина. Поговорю со старшим научным сотрудником Точкотиреевым. Думаю, он расшифрует послание!
Проводив папу на работу, Вера Антоновна и Вася занялись каждый своим делом. Мама пошла готовить обед, а Вася его ждать. Мальчик снова взялся за книгу. Но не успел прочитать и страницы, как зазвонил мобильный. Номер был не определен…
– Да! – недовольно буркнул в трубку Вася.
Но услышал только шорох и треск, а потом тоненькое: «Вася, Вася помоги нам! Помоги! Мы без тебя погибнем!»
И тут же раздались короткие гудки…
Вася растерянно посмотрел на телефон.
– Сынок, кто это был? – спросила чуткая Вера Антоновна. – Что-то случилось?
– Нет, все хорошо! Просто чья-то глупая шутка! – заставив себя улыбнуться, ответил Вася.
Но пока оставим огорошенного мальчика и перенесемся в кабинет не менее огорошенного Наход Находыча, в котором проходит срочное, секретное заседание…
Глава 2. О том, как сложно наблюдать со стороны и не вмешиваться
Наход Находыч сидел, обхватив голову руками, и раскачивался из стороны в сторону, как маятник. Безделушкин, Ушастик и Клара Карловна ерзали и выжидательно на него смотрели. Безделушкин от беспокойства так часто дергал свои знаменитые усы, что Клара Карловна не выдержала и на правах секретаря сказала:
– Наход Находыч, простите, что я вмешиваюсь… Но нельзя ли прервать молчание, а то наш завскладом на нервной почве лишится своей фамильной гордости.
– Да, да. Простите, друзья, просто не укладывается в голове… – бормотал Наход Находыч.
– Ну что?! Что не укладывается? Не томите же нас! – Ушастик вскочил от нетерпения.
Наход Находыч наконец начал рассказ, и все навострили уши, а особенно Ушастик.
– Как вам всем известно, опасный злоумышленник, волшебник Зловский, уменьшенный до безопасного размера и помещенный под стражу за попытку похитить эмоционит, третьего дня необъяснимым образом сбежал… Более того, он воспользовался машиной времени, хотя всем известно, что трогать ее строжайшим образом запрещено без разрешения верховного мага. Нарушение данного пункта закона карается лишением волшебной силы на срок от ста лет и более. Чтобы разобраться во всех обстоятельствах дела, мне было дозволено отправиться в прошлое, на три дня назад, и своими глазами увидеть, что же произошло, – Наход Находыч налил себе воды из графина, выпил ее, откашлялся и продолжил.
– И вот, что я увидел:
«Теплый вечер плавно перетекал в ночь. Все находчане разошлись по домам, чтобы побыть в кругу семьи и насладиться разговорами за горячим чаем.
Но вот чья-то осторожная толстенькая фигура крадется по задворкам, вот она приближается к двери мэрии и, бесшумно ее открывая, проскальзывает внутрь. На стуле дремлет охранник. Никем не замеченная фигура спускается в подвал и останавливается там перед маленькой клеткой. Пошарив рукой по стене в поисках выключателя, фигура включает свет…
– Охранкин, где тебя так долго носит?! – раздался требовательный злой писк.
– Ваше Злодейство, простите, – несмотря на комичный вид Зловского, который теперь больше походил на насекомое, чем на человека, Охранкин продолжал относиться к нему с пиететом2.
– Нашел? – Зловский сменил интонацию писка на более доброжелательную.
– Да, но очень пришлось постараться. Ведь книга заклинаний хранится только у Наход Находыча дома, да еще эта вязь старинная, еле разобрал, надеюсь, что списал текст верно, а то неизвестно, в кого вы превратитесь на этот раз, – опрометчиво пошутил Охранкин, чем вызвал приступ гневного писка у Зловского. Выждав, пока руководство успокоится, Охранкин достал из кармана смятую бумажку, расправил ее и начал читать:
