Ана Гратесс - Вечность

Вечность
Название: Вечность
Автор:
Жанры: Контркультура | Современная русская литература | Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2022
О чем книга "Вечность"

Разобраться в смыслах бесконечно наслаивающегося космоса идей или махнуть рукой и просто окунуться в этот калейдоскопической океан, забыв про всё на свете? Он многок, сей океан идей. В нём можно даже потеряться. Наверно, так рождается понятие вечности, в виде бездны, которая скручивается и развёртывается каждое мгновение времени, обдавая наблюдателя бессчетными фантастическими картинами.

В данном произведении автор переживает очередной виток прохождения через пространства той самой Вечности.

Бесплатно читать онлайн Вечность


Эмпатия

Да мне вообще по барабану

Мне просто нравится смотреть

Как толчая по бани-вани

У Мани лопается штырь

И пушки-черепушки выхватывают бег

И странных дней лицо на красочном бедре

Стяжательный глагол услужливо в уме

Пускает слюни


Коты у Марта стылый вздох

Очей очарование мечты гнезда

Во птицы близорукой сам по себе находит

Очередной резервуар

Места он просит самых первых


Всегда везде улажен фарс

Процесс идёт

На плахе происходит казус

Кто или что размазали пургу

Поджарой красно-розовой

Испортили коту шифонову фату


О, эти любвеобильные животные

Среди оних и я кажусь себе

Тучливой мордой о шести стволах

Звезды пяти и шестигранной


Дворцы у света просят подать

А храм внутри займётся выдвижением

Разума-планеты

И так и вот исходит

Эмпатий треск

Бродит Бродвей

Бродит учтиво бровей на Бродвей

Танцует там травник, а с ним и очейка морей


Голубое и роза

Зазумруд и ультра

Марин

Танцуют секстет

Умерщвлённого травника


Игудя Бродвей бродит учтиво бровей

Чарованье персиковой морды

Кожа с правосудием

Нашли игумена с пчелой

Во красном уголке


Се смотрят глупыми глазами

Видят всюду чистый ноль

На полочке хот-дожной

Дожди идут

О да

Дожди пылают в клетке из бровей


Бродвей тут бродит

Проклятым ученьем

Из книжек тысячарублевых

Гложет мудрый сон

О мираже, что где-то

И когда-то существовал

Танцор сиянья млечного

Морского зазумруда сияния


Бровей охапка служит чай

Он бродит в сумраке обыкновенных дней

Без малейшего участия

Щепотки заинтрижника Бродвей


Печеного печатит

Красный ум

Он многок и велик

На острие комарья ушка


Заботы дней тире

И зазумруд забыт

У памяти танцоров туча

И все они похожи

На липучки мыслей


Хороводят мох еловую сосну

Храпят хрустят со вкусом

Медяного грома и грозы


Бродвей учтиво пашет землю

Дверей ки открывает гостетцам

Всего запомнишь разве?

Без годя минута

Осталась на танцора смута

Ровно три копейки


Бровей дуга изгибом лёгким

Множит фигуры на клетчатой доске

Игра идёт, а танцы маршируют

Река забвения уже вострит лыжню


Клубок идей

Получка кроет кратким счастьем

Бродяжник ветки втихоря

Суёт Бродвею на поля

И шляпы – пук – и нет

И бродят бродят бродят брови без пощады!

Всюду

Electric

Night

Множитель кривляется раз

Множитель кривляется два

Множитель кривляется три

Спрут на телах

Ты замри!


Фигура-французская булка

Пышная мягкая нежная

Кошка


Я собираю капусты листву

И кладу на множитель

Психоделия – говорит забористый ум


Я собираю ума червячков

И кладу их на спрута плечистого

Три балабам переварили

Кривляку и переиграли его

На свет раз два три


Электрическая ночь

Вместилище порока

Пороги страха сырого

И тандем с убогим

Интернета богом


Экраны сети трескотнёй

Занятной говоруны миллионов

Электронных голосов

Выпускают моль на раз два три

Счета души очнутся ровно в полночь


Множитель кривляется раз

Множитель кривляется два

Множитель кривляется три

Спрут на телах

Ты замри!

Цирк удодов

Стоит ли портить жизнь человеку

Пусть он тонок цветастый красив

Трехпалый и гонок до sorrow изврата

С монетками золото щуплыми


Стоит ли толчонки сливовое масло

Добавляемое для улучшения вкусового

Пралине


Стоит ли малое счастье

Большого скакуна бодуна

Трехпалого паломника

К синему треугольнику


Смена заканчивается в пять

А мне снова нужно в уборную

Чтобы сказать пару ласковых

Цирку удодов в моей голове


Цветные заплатки на пожухе

Титанового ревулье

Отборный факт

Что требует незамедлительной

Развязки


Так стоит ли портить жизнь человеку

Пусть он тонок толст цветастен

Трехглазый матрос или кармин


Человешка покрышка с мартышками

А носик гладок, глава трухлявого

Стула человешка мартышка

Опрокидывает цирковое шоу

Лесной макатель

Суп очнись!

На нас идут

Глупцы

С лиловыми мечами


Мне в них юдово

Безумное отчаяние

Что брызжит

Соком яблок

Свежих


Морока песчака

Мешок с костями

Грустных глаз

Великое очарование


Суп очнись!

На нас идут

Младцы

В папахах белого сукна


Сражение-кувырок

Апрель и майского

Жука уполдник

Глупцы лиловы

Что овечья шкура


Слова – крупа овалы

Треугольники и параллелограммы

Вещают на порах разлуки


Свежий супчик

Пора подавать

На стол открыт

Изумруд

Зелёный вторник

Труд мир май

Отель тепла

Тело раздевается

Перед огасшим камином


Девичий вой и лай

Да волчий студень


С этой книгой читают
Наш ребенок самый лучший прототип для преображающей любви. Наш ребенок самый славный поток для водяного же присутствия в нашем мире. Наш ребенок марширует с ангелами света. Имя нашему ребенку – Орфи!Нет, это не реклама. Просто наш ребенок – котенок.
Сборник стихов об абстрактных чувствах к миру внутри и к миру снаружи, к любимым людям и жизни вообще. Через формы сюрреализма протягивается тонкая золотая нить вдохновения, ведущая к хрустальным оазисам творческих идей, которые так необходимы чувствительному человеку.От горячего, авторского сердца направляю энергию художественного Понятного к сердцам, жаждущим Освобождения.
Овен – Великий падший воин, что имя давно стерлось с лица земли обетованной. Его дремотные позывы к творческой агрессии давно перешагнули все дозволенные границы. Но он продолжает. Он идет и вспахивает стылую землю. Некогда безжизненные длани наполняются временем и пространством. Бытие движется. Его траектории теперь Древо, и оно сочится фантастическими буйствами красок.
Однажды я смотрела в калейдоскоп и мне пришла замечательная мысль о расщеплённой сфере, которая под гнётом многомерного пространства совершала дивные движения. Они настолько заворожили восприятие, что мне непременно захотелось написать собрание психоделических стихотворений. Внутри есть и кусочек прозаической миниатюры, так сказать, для разбавки калейдоскопического блюда!
Нобелевская премия и мировая слава – чего еще может желать ученый? Но доктору Антону Головному этого мало. Используя свои достижения в работе с человеческим мозгом, он решает коренным образом преобразовать общество и цивилизацию, подключив к работе, в качестве главного советника, старого друга – неудачливого и безработного журналиста. Но пойдут ли его советы, как и вся затея в целом, на благо человечества? Кое-кто из власть предержащих сомневаетс
Есть мании опасные и не слишком. Пиромания, определённо, относится к опасным. Любому пироману не повезло категорически, он опасен для общества и для себя, и неизвестно, для кого больше. Хотя, если у пиромана есть друзья, разделяющие его страсть, может, и повезло немного. А если есть враги, то не повезло уже им. Это и сборник советов для поджигателей, и история о том, как они пытаются побороть свою страсть и невозможно сказать, что в большей степе
Добро пожаловать в Бар "У Констанции"! Здесь вам всегда рады! Историю со вкусом чего вы больше любите? Лимонада, а, может, имбирного эля? В этой обители самых разнообразных литературных напитков вы точно найдёте что-то по вкусу. Содержит нецензурную брань.
Собрание избранных стихотворений таких жанров, как любовная, философская и гражданская лирика.
Память преподобного Серафима, Саровского чудотворца, совершается в день его преставления и второго обретения мощей – 2/15 января, обретения мощей 19 июля/1 августа, а также в дни соборов Дивеевских, Курских, Нижегородских и Тамбовских святых.
«Одна из самых почитаемых в России святых – блаженная старица Матрона Московская (Матрона Димитриевна Никонова) – родилась в 1881 году в селе Себино Тульской губернии в бедной крестьянской семье…»
Жорж Сименон писал о комиссаре Мегрэ с 1929 по 1972 год. «Мегрэ и привидение» (1964) повествует о стремительном и захватывающем расследовании преступления в мире искусства, нити которого ведут из Парижа в Ниццу и Лондон.
Жорж Сименон писал о комиссаре Мегрэ с 1929 по 1972 год. Роман «Мегрэ в меблированных комнатах» пользовался особой любовью Сименона: «Лично мне он очень нравится. Немного приглушенный, размытый, словно этюд в миноре» (из письма Свену Нильсену, 23 февраля 1951).