Глава 1
Вера вошла домой и с силой захлопнула за собой дверь. Бросила в угол сумочку и, не снимая обуви, прошла в комнату. Внутри ее все кипело. Обида и злость буквально душили. Сев на диван она обхватила голову. Слезы навернулись на глаза. Мысли в голове носились, как стая растревоженных ос.
«Почему я такая не счастливая? Почему? Все против меня, весь этот гребаный мир. Почему одним все, а другим ничего. Почему я одна должна растить дочь, ухаживать за больной матерью? Выпрыгивать из шкуры, разрываясь, что бы везде успеть и что-то еще заработать. Почему?! За что мне это все одной? Дочь, которая перестала меня понимать и сторонится. Больная мать, еще не старая женщина, но ставшая инвалидом и к ней надо бегать каждый день. А эта долбанная работа!? Сил моих больше нет. Не могу больше, не – мо – гу!
Денег просто не хватает уже на элементарные мелочи. Я не могу себе позволить что-то купить. Дочери, которая стала подростком, я тоже не могу купить новых вещей. Ей стыдно, я это чувствую, и мне стыдно. На работе сочувствуют за мой внешний вид. Начальство грузит по полной, как на лошадь, (хотя, я может такой и стала), а зарплаты достойной, как не было так и нет. Уйти на другую работу я то же не могу. График хороший и рядом с домом. Муж в бегах. Хоть бы о дочери вспомнил, ей помог одеться. Козел! Встретить бы человека настоящего, только… Только кому я такая нужна? Ну, кому, кому я нужна?! Кто на меня обращает внимание? Да никто.»
Вера встала с дивана и подошла к зеркалу. Провела рукой по волосам, которые были не уложены, а так, слегка приглажены и внимательно посмотрела на себя. Потухшие голубые глаза напоминали вымирающие озера, в которых были остатки жизни. Брови и не накрашенные ресницы, словно осенний поникший камыш на берегах этих озер. Напряженные, как струна и плотно сжатые губы, забывшие цвет помады и потерявшие живую натуральную красу, не вызывали желания, что бы почувствовать на себе их прикосновения. Лицо без макияжа вызывало сожаление и грустную улыбку.
Кофточка серого цвета, как и само лицо, давно потеряла свой первоначальный вид, размеры и цвет. Черные брюки, когда-то купленные явно на другой размер, висели, потеряв бедра.
Посмотрела на кисти своих рук.
«Руки, ну что за руки? Ногти не ухожены, не накрашены, некоторые поломаны, как будто вагоны весь день выгружала. В кого я превратилась? Нет, лошадь гораздо красивее, а мне ведь только еще тридцать шесть лет… А что на мне одето? Кошмар! Футболка, кофточка, да и кофточка ли это уже?»
Взяв кофту за низ, она потянула ее руками, стараясь сделать длиннее, но как только отпустила, кофта вернулась в прежний размер. Вздохнув, Вера вновь посмотрела на свое отражение.
«Брюки, которым сто лет, туфли… В них только по огороду ходить. Когда я пользовалась косметикой? Да и нет ее. Ее просто у меня нет. И времени нет.»
Она взяла со столика туалетную воду, которая была с дочерью на двоих и уже почти пустая.
«Вот и весь наш парфюм. Сколько ж ему уже по срокам-то…» Понюхала флакон, грустно улыбнулась тому, что она почувствовала от такого запаха. «Повеситься, что ли… А дочь, а мать…»
– Ненавижу! – вдруг, громко крикнула Вера и с силой бросила флакон в зеркало, пытаясь попасть в отражение своего лица. Посыпались осколки разбитого флакона. Зеркало треснуло паутиной там, где только что было ее лицо. – Дура! Так тебе и надо! – Она показала новому отражению рукой знак, который представлял фигуру из кулака и поднятого вверх среднего пальца. Медленно подошла к дивану и упала на него, разрыдавшись от бессилия.
Лежа на диване, плача, Вера не видела и не слышала того, что происходило у разбитого зеркала.
Из зеркальной паутины послышалось легкое шипение и стал просачиваться какой-то пар, словно утренний туман, который не стелился, а собирался в небольшой шар. Шипение прекратилось, туман собрался в шарик и повис на какое-то время без движения. Повисев, он стал увеличиваться в размерах, стараясь вытянуться вниз и вверх, пока не приобрел силуэт человека. Коснувшись пола, туманный силуэт стал проявляться, как фотопленка, а проявившись, приобрел объем и ожил.
Перед нами стоял мужчина среднего возраста в элегантном темном костюме, черных ботинках и белой рубашке с расстегнутой верхней пуговицей. Волосы зачесаны назад и там завязаны в короткий хвостик. Приятной внешности, словно с обложки глянцевого журнала, которая могла вызвать восхищение и интерес у женской половины человечества. Немного постояв, он сделал несколько бесшумных шагов по комнате, внимательно осмотрел ее, взял стул, поставил рядом с диваном и сел. Понаблюдав за рыдающей Верой, провел рукой по хвостику своих волос, словно пытаясь затянуть его еще сильнее, закинул одну ногу на другую, опустил на них сверху сложенные ладони и произнес:
– Вера, я могу тебе помочь.
Голос был спокойный и приятного тембра. Вера стала медленно затихать в рыданиях, пока совсем не затихла. Полежав немного в тишине, она резко приподняла голову и посмотрела в ту сторону, откуда послышался голос.
Заплаканное лицо застыло в недоумении. Чувство испуга она не испытывала, но в глазах был вопрос. Мужчина молчал и смотрел на Веру.
«Все, поехала головой.» Она снова опустила голову на диван, полежала в прежней позе, а затем медленно приподнялась и села. Мужчина никуда не исчез.
«Что со мной, откуда он здесь, как он сюда попал, если я его здесь вижу? Может правда начались расстройства в моей психике и это такие галлюцинации?»
– Вера, я могу тебе помочь. – Он вновь повторил свои слова.
– Я, правда, поехала головой? – спокойно спросила его Вера.
– Нет. Ты видишь и слышишь, то, что происходит на самом деле.
– Как вы сюда попали и с какой целью?
– Ты меня впустила сама. – Он кивнул в сторону разбитого зеркала.
– Вы вошли через зеркало?! – Голос у Веры повысился и выразил ее состояние легкого испуга. Дрожь пробежала по телу, в горле немного пересохло. – Как можно войти через зеркало?
– Ты его разбила и открыла мне, вот таким действием, сюда дверь. – Ответил незнакомец. – А пришел я, тебе помочь. Помочь так, как могу. Единственное, что эта помощь не безвозмездная. Но и решать тебе.
– Вы так со мной пошутили? Войти через зеркало невозможно. Вы вскрыли мою дверь и вошли. Но, зачем? Что-то украсть? Но у меня нет ценностей и накоплений.
Веру стало немного лихорадить, испуг усилился, а в голове пронеслась мысль. «Что делать? Закричать? Но кто услышит. Позвонить в полицию? Но телефон в сумочке, которая в прихожей, да и даст ли он позвонить. Выскочить на балкон, но он сидит перед балконной дверью. Капец…»
– Успокойся, если бы я хотел нанести тебе какой-то вред, то я бы это давно сделал. Что за глупость, звонить в полицию, бежать на балкон. Зачем? Сама-то подумай хорошо. Хотел бы, так уже сделал тебе плохо. – Он усмехнулся. – Взрослая женщина, а думаешь, как дите неразумное.
