Если кто и любит зиму, я таких не знаю. Ладно бы ещё снег, санки, лыжи и все такое, но если снега никакого нет, а только мрак, промозглость и обледенелые тротуары? От такой зимы мало кто будет в восторге.
Вот и та зима была сплошным разочарованием. Я уходила в школу засветло, а возвращалась с уроков, когда уже включали фонари. На градуснике плюс, но ледяной ветер и морось заставляли постоянно зябнуть, я куталась сильнее, чем в крепкие морозы. В добавок ещё домашки задавали выше крыши, будто специально, чтоб мы и не думали совать носы из дому, хоть туда и без того не особо хотелось.
Но в этот день нас отпустили пораньше, и мы со Светкой вышли из школы, когда на улице было ещё совсем светло. Мы купили себе в ближайшей бургерной по стаканчику фанты с трубочкой, взялись под ручки и пошли гулять по широкому людному проспекту, как взрослые двадцатилетние женщины, которые вольны ходить, куда им вздумается.
Настроение поднялось, мы шли и хохотали над всем подряд, впрочем, с нами так всегда и бывало. Как вдруг в потоке незнакомых лиц я заметила Колю Жаркова, нашего одноклассника. По привычке, я начала хихикать (мы со Светкой над ним всегда подтрунивали), но тут я поняла, что он не один. Очередной смешок словно бы застрял у меня в горле.
Я заметила, что и Светкино лицо при виде Колиного спутника переменилось. Вот ещё секунду назад она, уморительно сморщившись, готова была отпустить шуточку про Колькину забавную шапочку, в которой он напоминал Буратино, или в адрес его смешной походки (ходил он тоже, как деревянный человечек), как тут она округлила свои и без того круглые глазищи и захлопала ресницами.
Я бы и над ней похохотала, но в ту минуту сама растерялась. Мальчик тот был, прямо скажу, необычный! Высокий (но не длинный, как жердь), русоволосый, загорелый (или просто смуглый, ведь откуда взяться загару посреди зимы?), он выглядел круче любого актера из сериалов, и в то же время держался как-то совсем просто, даже скромно: шел, засунув руки в карманы, и внимательным взглядом осматривал все попадавшиеся на его пути витрины магазинов. Никакой тебе заносчивости и восторга от самого себя, лишь сосредоточенный взгляд, как у какого-нибудь ученого.
Повинуясь внезапному порыву, я дернула Светку за рукав.
– Давай подойдем, а? – шепнула я. И она, хотя обычно бы не упустила случая насмешливо фыркнуть, в этот раз согласна закивала.
Мы подошли к мальчишкам.
– Привет! Куда идёте? – одновременно заговорили мы со Светой, причем обе обращались вроде бы к Коле, но смотрели в большей степени на его товарища.
Коле, кажется, польстило наше внимание. Он, похоже, рад был и перед другом порисоваться, и перед нами поинтересничать.
Самодовольно ухмыльнувшись, он бросил:
– Да, мой кореш заехал. Ему тут какой-то магазин нужен, вот, ищем.
– Книжный, – сказал мальчик как-то очень просто, ничуть не воображая, что он тут самый умный, и не стесняясь при этом, что может сойти за ботаника.
Мы со Светкой переглянулись.
– Да мы здесь знаем книжный! – снова затараторили мы в один голос. – Нам же тоже что-то надо было там, помнишь, Свет? – вытаращилась я на нее, давая ей знак, таким образом, чтоб она подыграла.
Но она и без моих подсказок уже все придумала:
– Да! Контурные карты для географии! Обязательно надо купить сегодня! Пойдёмте вместе, мы и дорогу покажем!
– Да завтра же нет никакой географии, – начал было возражать Колька, но быстро смекнул, что он и сам не слишком-то против нашей компании.
До книжного добрели за пару минут, он был здесь же за углом. Мне даже досадно стало, что пришли так быстро, расставаться пока совсем не хотелось.
– А что тебе надо купить? – обратилась я к незнакомцу (Колька, дурень, до сих пор не сообразил нас друг другу представить, а мне как-то неловко было называться первой). – Давай, я помогу отыскать? Я этот магазин, как свои пять пальцев, знаю.
Здесь я, мягко говоря, немного преувеличила: заходила я сюда нечасто. Но моя готовность помочь была вполне искренней.
Парень ответил задумчиво:
– Мне нужна книга, такая с виду древняя с фиолетовым вензелем на обложке. Как называется, точно не знаю.
В этот момент он так трогательно развел руками, будто извиняясь, что не помнит название, что мне ещё сильнее захотелось ему помочь, найти книгу, да хоть прочитать ее ему вслух.
Я бросилась на поиски. Завернув за ближайший стеллаж, я окинула взглядом все обилие стоявших на полках книг, ещё раз подумав про себя, что значительно переоценила свою осведомлённость о здешнем ассортименте.
– С фиолетовым вензелем? – переспросила я, как вдруг заметила у соседнего стеллажа… свою маму! Она стояла, задумчиво перебирая пальцами корешки книг и беззвучно шевеля губами, явно погруженная в собственные мысли.
Я уже была готова попятиться назад, чтобы быстро уйти оттуда (встреча с мамой, вот честно, была ужасно некстати), но она уже оторвала от книжной полки взгляд и повернулась в мою сторону. Увидев меня, она будто вся просияла и заулыбалась.
– Вероника! – воскликнула она. – Привет, крольчонок! Вот не ожидала тебя здесь увидеть! Обычно ж тебя в книжный силком не затащишь.
– Тссс! – зашипела я на маму и встревоженно оглянулась назад. – Мам, не зови меня так! Я здесь с друзьями!
Я многозначительно округлила глаза.
– Ааа, – до мамы, кажется, начало доходить, что ее присутствие сейчас не очень желательно. – Ну, давай, хоть книгу тебе найду? Ты какую искала? С фиолетовым вензелем?
Я сделала несчастное лицо и закатила глаза.
– Лучше просто исчезни, мам! Ну, пожалуйста!
Мама явно ничуть не обиделась, поскольку, улыбнувшись, она сказала:
– Я только книгу тебе достану и тут же исчезну!
С этими словами, мама подмигнула мне и пальцем указала на самую верхнюю полку стеллажа. Я задрала голову и невольно охнула: там стояло красивейшее издание с виду очень старинной книги с толстенным переплётом и витиеватым фиолетовым вензелем на обложке.
– Дверь в прошлое, – я прочитала название и озадаченно посмотрела на маму.
Но она уже встала на цыпочки и пыталась дотянуться до книги.
– Ой, крольчонок, боюсь что и мне ее так просто не достать.
Но оглядевшись вокруг и заговорщицки улыбнувшись мне, она наступила краешком ботинка на нижнюю полку и , подтянувшись, ухватилась за книжку. Я услышала ее недоуменный возглас:
– Верок, да она что присохла там? Не отрывается… – И тут она с необычайной лёгкостью подтянулась ещё выше и посмотрела прямо на обложку книги, но "посмотрела" слово ужасно неточное, поскольку на самом деле, мама не посмотрела, а словно бы заглянула в эту обложку, будто то было не плоское изображение, а самое настоящее окно, или скорее проем в стене, за которой она увидела что-то, что ее ошеломило.
