Апрель 1990 года, Белый Город.
– Ты глянь, какие ноги! А задница! Даже интересно – мордаха хоть симпатичная или уродина какая-то?
– С фейсом тоже порядок, тёлка вся прикольная, только строит из себя королевну. Я к ней пару раз подкатывался – отшивает на раз! Вроде и без хамства, но конкретно!
Болтовня братков раздражала Михаила. Сотый раз за это утро он проклинал себя за тупость. Ну почему вчера после сауны и серьёзного разговора с Большим Боссом о проблемах на рынке и требования немедленно разобраться, он не отправился домой, а куролесил с друзьями до глубокой ночи в кабаке, ещё и ту размалёванную лохудру зачем-то домой притащил. Хорошо хоть хватило мозгов под утро отправить её восвояси, хоть пару часов удалось поспать. Теперь голова гудит как колокол, тело ноет, ноги еле держат, а от перегара ни один Орбит не спасёт. Миха лениво проследил глазами в направлении сальных взглядов парней. Через пару лотков от него на прилавке стояла высокая стройная девушка и развешивала цепочки с товаром на верхнюю перекладину своего лотка. Она легко наклонялась к стоящей рядом клетчатой сумке, доставала следующую вешалку и пристраивала её наверх. Привычную утреннюю работу девушка выполняла быстро и проворно, болтая при этом с соседом. Достав очередной свитер, она придирчиво осматривала витрину в поисках свободного места, постепенно поворачивая голову в сторону Михи.
«Твою ж мать!» Похмелье как рукой сняло. В несколько шагов Миха приблизился к лотку красавицы.
– Зайчонок, ты чего туда влезла? Глядя на твои формы, пацаны слюнями захлёбываются!
Удивлённый взгляд зелёных глаз.
– Вот уж не думала, что среди гоблинов встречаются эстеты… А мои формы, сам знаешь, куда ни поставь… Привет!
Михаил протянул руки и, обхватив девушку за талию, легко приземлил её рядом с собой. Руки разжимать не хотелось. Сердце отчаянно заколотилось.
«Вот тебе, бабка, и Юрьев день! Ты, здоровый баран, два года свято верил, что излечился от чумы по имени Вета?! Наивный! Стоило её увидеть, дотронуться рукой – и всё? Приплыли?»
Миха всё-таки отпустил её талию, приобнял за плечи, чмокнул куда-то в висок.
– Здравствуй, милая! Я смотрю, ты после родов ни грамма не набрала. Или диетами себя изводишь?
– Господь с тобой, Моня, какие диеты? Мне на них силы воли не хватит! Просто повезло. Ты только маме своей не говори, её, помнится, мой бараний вес всегда огорчал. А ты чего в такую рань приехал?
Миха неопределённо пожал плечами:
– Дела. Я не знал, что ты здесь работаешь. Ты что, бросила институт?
– Зачем бросила? Просто перевелась на заочное.
– Как малой?
– Отлично! Растёт, развивается не по годам. Сбитый, как гриб-боровик, ручки-ножки в «завязочках», шустрый, весёлый. Шило во всю задницу! Прикольный парнишка получился!
– Ну и здорово! Рома, – Михаил позвал одного из братков. – Запомни хорошенько девушку. Это моя бывшая жена. Для вас всех она – Виолетта Евгеньевна, предмет вашего постоянного внимания. Вы все будете её холить и лелеять, пылинки сдувать, ограждать от неприятностей, решать конфликты, исполнять капризы. Держаться на пионерском расстоянии. Обо всём докладывать мне лично. Задача ясна?
Братки дружно закивали. Вид у всех был весьма изумлённый. «Ну и дела!»
– Зачем ты так, Миш?– Ветка в крайнем недоумении уставилась Михе в глаза.
« – Господи, за что мне это?– Окружающий мир мгновенно стих и сжался до размера её изумрудно-зелёных зрачков, по телу понеслась горячая волна, как после доброго глотка выдержанного коньяка. Он едва устоял на ногах. – Бежать немедленно!»
– Мне так будет спокойнее. – Собственный голос доносился до него приглушённо, как из погреба. « Какой, к чёрту, погреб? Я посреди базара!» – Народ сейчас, сама знаешь, дёрганный, придурков расплодилось, хоть отстреливать начинай. Так что страховка тебе не помешает. По любому вопросу обращайся к любому из пацанов, помогут.
– Спасибо конечно, но как-то это… Ладно пойду работать, «солнце уже высоко». – Вета ловко высвободилась из его рук, резво шмыгнула за прилавок. Только бы он не заметил вспыхнувших алым щёк, дрожащих пальцев и коленок. «Вот ведь дура! Пустырник пить пора! Совсем распустила нервы!»
Его рукам сразу стало как-то пусто, захотелось тут же сунуть их в карманы, но джинсы слишком плотно облегали бёдра. Он всё же сумел втиснуть пальцы в один из карманов, достал зачем-то ключи от машины, сфокусировал взгляд на брелке. Серебристый котёнок обнимает сердечко, украшенное розовыми стразами. «Откуда у меня эта пошлятина?!» Сжал побрякушку в кулаке, пряча от любопытных взглядов, мечтая побыстрее запихнуть её обратно.
Серёга Бора, наблюдавший за происходящим чуть со стороны, приблизился к Михаилу.
– Здравствуй, Вета! Ты всё хорошеешь, портреты бы с тебя рисовал, если б умел! Миха, Стас уже приехал, идём? – Михаил со вздохом облегчения растерянно кивнул то ли другу в знак согласия, то ли Ветке, прощаясь, и компания чинно удалилась.
Веткин сосед по прилавку пребывал в шоке. Виолетта, конечно, девушка видная и замечательная, но, как же так?… Миха Бархатов, выдающийся спортсмен, известный и авторитетный человек, занимающий высокую ступень в самой мощной в Белом Городе группировке – бывший муж этой девочки? Уму непостижимо…
– Вет, он что, действительно был твоим мужем?! Когда ты только успела? А твой сын – что, его?
– Ты же сам всё слышал. Он был моим мужем давно и недолго. А к моему сыну он не имеет никакого отношения – у Маугли совершенно другой отец, и биологически, и юридически. Тема закрыта! – Ветка не стала вдаваться в подробности, провожая взглядом удаляющиеся спины. Раз Миха считает нужным сообщить всему рынку что Вета – его бывшая жена – пусть так и будет, у него на это свои основания. Бархату она всегда безоговорочно доверяла, а к пересудам за своей спиной давно привыкла.
Направляясь по рынку в сторону конторы, Бора внимательно наблюдал за другом, анализируя ситуацию. Мастеру спорта по дзюдо необязательно слышать слова – они, как правило, мало что значат. В борьбе важнее уметь читать язык тела, движения намного красноречивее. Серёга был хорошим борцом и из увиденного понял намного больше, чем остальные из услышанного. Ему хватило одного взгляда на то, КАК друг её держит…Дела….
– Что, братан, не ржавеет старая любовь? Я был уверен, что ты уже давно и думать о ней забыл.– Он старался говорить как можно ироничнее, чтобы придать перевороту вселенского масштаба видимость пустяковой случайности. Выходило как-то не очень. Бархат был не просто «под впечатлением», а обухом по голове треснутый… Состояние для него уникальное.
– Я тоже был уверен. Видишь – ошибался. И что теперь с этой радостью делать?
Они всегда были откровенны друг с другом. Дружили уже больше десяти лет, с тех пор как девятилетний Серёга пришёл в спортивную школу. Пятнадцатилетний Миха к тому времени уже был мастером, звездой, победителем всего и вся. Именно наблюдая за Бархатом на тренировках и соревнованиях, общаясь с ним, обсуждая непонятное, отрабатывая сложное, Серёга учился и влюблялся в этот вид спорта. Несмотря на разницу в возрасте, Миха стал для юного Боры не только наставником, но и другом.
