Глава 1. Порхай как бабочка, жаль как пчела.
Мой обнажённый по пояс противник был похож на облезлую гориллу с пивным животиком и вонью изо рта. Высокий, под два метра ростом, волосатый, с шишковидной лысой головой и мощными плечами. Его маленькие глазки злобно сверкали с обрюзгшего лица с перебитым носом и толстыми губами. А на правой руке красовалась татуировка голой девушки с огромными титьками.
Несмотря на свою внешнюю неповоротливость, он здорово гонял меня по импровизированному рингу, устроенному на небольшом складе.
Собравшийся тут народ бурно приветствовал каждое действие моего противника, точно он был стриптизершей, снимающей одежду. Публика жаждала крови. Хотя весь дощатый пол «ринга» и так был покрыт красными пятнами и выбитыми зубами. Здесь даже лежало откушенное ухо. Предыдущие бои оказались весьма кровавыми. Но народ не насытился зрелищем.
Портовые грузчики, рабочие, бывшие военные, моряки-иностранцы, слабенькие маги-простолюдины, проститутки, да и просто желающие насладиться грубым мордобоем. Все они в несколько рядов окружили «ринг», топали ногами и исступлённо орали:
– Да попади ты по этому задохлику, жирдяй! Подправь его смазливую мордашку! Он же просто сосунок! Выбей из него всё дерьмо!
М-да, зрители явно меня невзлюбили такого красивого и обаятельного. Но в чём-то они оказались правы. Мордашка у меня и правда была смазливой. Десять Бредов Питтов из десяти. Возрастом же я сильно уступал своему противнику. Мне только месяц назад стукнуло восемнадцать годков.
А вот по поводу задохлика я был категорически не согласен. Да, мой вес при росте в один метр восемьдесят сантиметров составлял всего семьдесят пять килограммов. Но каких килограммов! Господи, да об мой рельеф можно было порезаться! Одни сплошные сухие мышцы, перевитые венами! Даже мои ноги, торчащие из шорт, почти не имели жира!
Ноги-то пока и спасали меня от ярости противника. Его очередной хук пронёсся в считаных сантиметрах от моей скулы. И я еле успел сделать шаг назад
Толпа же восторженно взревела. А особо азартные зрители стали истошно голосить, потрясая руками:
– Ещё ставка! На Борю Мясника! Сто крон! Двести!
Ставки собирал расторопный коротышка в зелёной шляпе-цилиндре и потёртом сюртуке того же цвета. Он ловко скользил между мужчинами, которые по большей части носили жилетки, сорочки, брюки, шейные платки и шляпы-котелки. Но коротышка не забывал брать ставки и у потрёпанных дам. Местные «леди» могли похвастаться дешёвыми корсетами, глубокими декольте, длинными платьями с рюшками и надушенными платочками. Последние они жеманно прижимали к носикам.
Да-а-а, на складе воняло будь здоров. У неподготовленных людей аж слёзы на глазах выступали. Табачный дым, мужской пот, крепкая брага, дрянные женские духи – все эти запахи сплетались в жуткое амбре.
К тому же здесь было ужасно душно. Даже я уже порядком вспотел, хотя имел отменную физическую форму. Однако моё тело всё равно влажно поблёскивало в свете пяти ламп, выглядывающих из жестяных плафонов. Они свисали с потолочной балки, на которой уютно устроилась семья крыс. Вредители бесплатно смотрели бой, в котором Мясник выглядел Майком Тайсоном, а я – Майклом Джексоном.
Но вот коротышка в сюртуке снял цилиндр и многозначительно глянул на меня. Отлично! Пора действовать. Я криво улыбнулся и поверх кулаков хищно посмотрел на противника. Он уже потерял скорость и стал тяжело дышать. А из его волосатых подмышек стекали настоящие водопады вонючего мутного пота. Да, точно пора действовать.
Я сделал пару резких пробных прямых ударов левой и правой рукой. И неожиданно один из моих выпадов достиг цели. Костяшки пальцев попали в правую бровь мужика. Но тот лишь рассерженно всхрапнул и попытался угостить меня хуком слева. Но я тотчас отпрянул. И его кулак не достиг цели.
Мясник яростно прошипел, продемонстрировав жёлтые зубы:
– Дерись, шлюхин сын! Не бегай от меня как баба!
– Да от тебя сам чёрт убежит. Ты рожу-то свою видел? – глумливо бросил я, состряпав издевательскую физиономию. В этом я был мастер каких поискать.
– Сам ты урод! – хрипло выдохнул он и снова начал наступать на меня, словно рассвирепевший бык.
– Враньё! Мама говорила, что я красивый. Хотя я и не помню её, но уверен, что она именно так и говорила, – весело протараторил я и стал ловко отступать, выжидая, когда он ещё больше устанет.
Но Мясник крепко удивил меня. Он ещё целую минуту махал своими граблями и лишь затем ушёл в глухую оборону. Видимо, решил отдышаться.
Зрителям поступок Бориса не понравился. И они принялись недовольно свистеть.
Тогда Мясник всхрапнул, дёрнул башкой и попёр на меня, точно шерстяной танк. При этом его зрачки расширились, а мышцы будто налились силой. Он принялся активно месить кулаками воздух, пытаясь попасть по мне. А я лихорадочно отступал, порой блокируя удары противника.
Твою мать! Да этот портовый увалень явно умеет работать с аурой! Конечно, не на уровне паладина, но кое-что он может… Видать, самоучка. По книгам обучился или кто-то башковитый подсказал.
Дело приняло совсем дурной оборот. Запахло фиаско, братан. По правилам, в бою на кулаках нельзя было пользоваться магией или как-то иначе усилять себя. Но если жирдяй сейчас вырубит меня, то я хрен кому докажу, что он мухлевал.
Кажись, мне придётся пойти на риск и тоже нарушить правила.
Я начал привычно отрешаться от окружающего мира. Крики толпы ушли на второй план, превратившись в приглушённый рокот, напоминающий шум морского прибоя. А всего через миг в моём солнечном сплетении разлилось тепло. Это магия послушно откликнулась на мой призыв.
Однако хватит ли мне мастерства утихомирить этого лося безрогого? Ведь чем сложнее было магическое воздействие, тем больше оно требовало вспомогательных действий, вроде транса, пассов руками или пальцами, особого тембра голоса и нужных слов.
Благо, на моём противнике не было артефактов, защищающих от ментальных атак. А сам он казался довольно тупым малым. Подобные ребята в отличие от интеллектуально развитых людей легко поддавались магическому внушению. Бьюсь об заклад, что он даже не запомнит ментальной атаки. Она навсегда сотрётся из его воспоминаний.
Но смогу ли я завалить Мясника лишь с помощью транса и голоса? Мне нельзя было слишком явно демонстрировать свою силу, а то в этом гадском мире менталистам жилось совсем несладко. Поэтому я скрывал свой дар.
В теории, дымку моей магии мог заметить только опытный человек, знающий куда смотреть и что подмечать. А такие в зале вряд ли найдутся. Тут, конечно, были маги, но так – шелупонь. Вряд ли кто-то из них имел хотя бы тринадцатый, предпоследний уровень дара. К тому же все они были заняты лицезрением мордобоя, а не наблюдением за воздухом.
