.
Если вы полагаете, что в вашей жизни недостаточно хлопот и нервотрепки, то могу порекомендовать слетать в Чехию под Новый год в компании с крупной собакой. Нет, не то, чтобы это было невозможно в принципе, но …
Не буду утомлять вас подробностями, если понадобится, обращайтесь, опишу отдельно.
Мы с Марли летели в Карловы Вары. Мой бывший одноклассник Павел Матвеев, Матюха, которого я не видел уже не помню сколько лет, пригласил меня встретить Новый год в его собственном ресторане поблизости от знаменитого курорта. В свое время Пашка, самый амбициозный среди моих друзей, окончил институт военных переводчиков, после службы в армии занялся риэлтерским бизнесом, который и привел его в Чехию.
В школе мы не были такими уж друзьями, скорее, просто хорошими приятелями, и я никогда не подумал бы лететь куда-то, чтобы встречать Новый год вместе с Матюхой, но так сложились обстоятельства. Я еще не оправился после второго развода, который был хоть и значительно легче первого, но все же, достаточно неприятным, пришлось разъезжаться, а пресловутый жилищный вопрос достанет кого угодно. В результате все остались при своих – жена с тещей, дочь с бойфрендом, а я с Марли. То есть мне повезло больше других.
Ехать куда-нибудь без Марли, мне даже не приходило в голову. Тогда Павел взял на себе переговоры с чешскими авиалиниями, шля мне бесконечные инструкции о ветеринарном паспорте, прививках, различных справках, экипировке, и прочее, прочее, прочее.
И вот, я и отвоеванный у авиаперевозчика Марли комфортно расположились на двух креслах в салоне бизнес-класса (единственный приемлемый для нас вариант, учитывая гигантский собачий размер). Мой добродушный пес был опутан многочисленными веригами ошейника, намордника и других постромков. Захлопнув замок очередной лямки, приковавшей Марли к креслу, я оглядел пассажиров.
Зрелище было впечатляющее, как будто Карловы Варя проводили фестиваль дружбы народов. Ближайшей к нам соседкой оказалась невообразимо уродливая негритянка, или как, бишь, их там сейчас называют, одетая в немыслимо пеструю стёганку. Бугристая, в складках, угольно-черная морда с ореолом щупальцев-косичек. На такую нужно смотреть через зеркало, как на Медузу Горгону.
Двое китайцев, один помоложе, второй недостаточно стар, чтобы быть его отцом. На молодом были элегантные очечки, что придавало ему некую интеллектуальность.
Краснолицый гипертоник, то ли немец, то ли …. Нет, конечно, наш товарищ. Кто еще может надеть в поездку рубашку с тугим воротничком и галстуком.
И, наконец, ухоженная богато одетая женщина с грубоватым лицом бизнес-леди.
Остальных я не разглядел, стало неудобно. Потому, что все как один смотрели на нас с Марли. Старший китаец осклабился в улыбке. Интересно это у них получается, он улыбнулся Марли так, как будто пес был его начальником.
– Let me take wine list? – спросила меня черная уродина.
В отличие от полиглота Павла, я не знаю никакого языка. В школе изучал немецкий, все забыл и сейчас не отличу его от английского.
Наверное, она говорит что-то о моей собаке, подумал я и как можно дружелюбнее ответил:
– Его зовут Марли.
Похоже, я угадал, потому, что женщина улыбнулась. Удивительное дело, улыбка сделала эту Кваземоду прямо симпотяшкой. Жестами объяснил ей, что дальнейший диалог со мной бесполезен, а улыбкой дал понять, что одобряю перемену в ней. Она поняла, улыбнулась еще раз. Черт! Если она будет продолжать в том же духе, то скоро я сочту ее просто красавицей.
Во время полета я налегал на еду и напитки, памятуя стоимость купленного для Марли бизнес-класса, а он спокойно спал в соседнем кресле.
За моей спиной бизнес-леди и краснолицый вели деловой разговор. Говорили они по-английски, я это узнал, потому что услышал знакомое слово – «плис», его всегда говорит моя дочь, когда просит у меня денег.
Самолет прилетел вовремя, несмотря на сильный снегопад, начавшийся, как нам сказали, около двух часов назад. Никаких проблем на таможенном контроле не возникло. Пассажиры в ожидании багажа собирались у ленты транспортера. Мы с Марли тоже ждали свою дорожную сумку. У люка уже стоял брезентовый тюк.
– Видишь, как у них все тут оперативно, – похвалил я, чтобы приободрить Марли, который не любил скопления людей.
Подошла чернокожая красавица. Транспортер дрогнул, тюк в одиночестве доехал до середины ленты, когда та неожиданно резко остановилась, хлипкий металлический запор, распахнулся. Груз развалился и оказался Санта-Клаусом, точнее трупом Санта-Клауса, потому, что часть головы его была превращена в кровавое месиво. Алая шуба и белый обушок были залиты отвратительной бурой спекшейся кровью.
Поднялся страшный шум, в котором явно выделялся истошный визг бизнес-леди. Негритянка не кричала, она вздрогнула и опустилась на пол. У кого-то вдруг распахнулся красный автоматический зонт, наэлектризованная толпа шарахнулась в разные стороны
Всю жизнь меня отличала запоздалая реакция, я не успел испугаться, вместо этого инстинктивно посмотрел на Марли. Я полагал, что собаки должны вести себя как-то иначе при встрече с трупом, выть, там, что ли, или метаться. Марли сидел спокойно, только вопросительно смотрел на меня, что за шум.
Тогда я подошел к Санте и потрогал его за руку. Пассажиры обступили меня полукругом. Рука «трупа» была упругая и мягкая, видимо, резина с наполнителем.
– Это кукла! – воскликнул я. – Розыгрыш!
Все с облегчением вздохнули, кто-то засмеялся, кто-то продолжал возмущаться, мужчины оттащили в сторону изуродованного рождественского деда, заработала багажная линия.
Я подхватил нашу перемотанную скотчем сумку, наполовину заполненную собачьим кормом, и повел Марли на выход.
Паша встречал нас в вестибюле. Он ничуть не постарел за эти годы, скорее стал интереснее, в простом, но каком-то элегантном коротком пальто, он смотрелся бы полным европейцем, если бы не напряженное лицо и выправка бывшего военного. Я, грешным делом, почувствовал неловкость рядом с ним за свой затрапезный вид в джинсах и куртке. Что-то похожее испытал и Марли, уловив Пашкин запах изысканного парфюма, чистоты и свежести, пес недовольно заворчал. Зависть недостойное чувство.
Паша так искренне обрадовался нашей встрече, что через несколько секунд от нашей неловкости не осталось и следа. Мы с ним обнимались, похлопывая друг друга по спине, а Марли, устыдившись, смирился.
Никогда в жизни не видел подобного снегопада, снег стоял плотной стеной. Как самолет сумел сеть, не понимаю. Пока дошли до Пашиной машины, покрылись шапками, как снегурочки, а Марли стал похож на белый призрак.
На задних сидениях машины предусмотрительно был натянут чехол для перевозки собаки, но стало ясно, что если мой пес там сядет, то его голова упрется в светлую обивку салона. Конечно, он мог ехать лежа, но Матюха не захотел рисковать.
