Родители и обе младшие сестры человека погибли при очередном штурме городских кварталов правительственными войсками.
Много горожан сгинуло в эти несколько страшных месяцев. Словно смертельная мозаика собиралась в городе из бесконечной неразберихи, паники, погромов, страшных пожаров. А ведь кроме этого дважды произошла практически ковровая бомбардировка жилых кварталов, еженедельно наносились массированные артиллерийские удары, и во всем этом хаосе регулярно происходили рейды беспредельных банд.
В этой вакханалии в принципе нереально было выжить обычным горожанам, тем, кто не успел покинуть пределы города.
Человек был в курсе некоторых событий, мать уговаривала отца уехать подальше, он упирался. Дочери молчали до последнего, даже больше, они обе вместе с однокурсниками ходили к правительственному кварталу и поддерживали митингующих. Затем, когда начались бесчинства и погромы, девушки опомнились и больше в колледж не ходили. Отец работал хирургом в центральной больнице и теперь в нем нуждались, как никогда. Пока он спасал жизни незнакомых людей, его собственная семья попала в смертельную ловушку обстоятельств. Однажды ранним утром, собираясь на очередные сутки, мужчина начал это осознавать, но было уже поздно. К этому времени почти все соседи либо уехали, либо погибли. Уже двое суток, как был перекрыт последний эвакуационный коридор, в городе хозяйничали банды, голод.
Когда человек вернулся в разблокированный мегаполис, родных уже кремировали. Он сам прошел несколько проверок, чтобы попасть в город и едва не был арестован при попытке подкупить персонал крематория и выкупить личные вещи родных.
Многочисленные команды зачистки, без малейших даже попыток имитации деятельности по идентификации, собирали останки погибших по всему городу и свозили в так называемый центральный санитарный термина, который уже через два дня с начала запуска в народе прозвали Гриль.
Первые полторы недели новой унылой жизни человек старался вообще не выходить из арендованной комнаты. Лишь дважды он решился добежать до ближайшего, частично разрушенного мини-маркета, чтобы купить бутыль воды и десяток упаковок полуфабрикатов. Там работали двое настоящих людей, не признающих роботизацию совладельцев, семейная пара примерно лет пятидесяти. Редкие счастливчики, уцелевшие во время уличных боев, грабежей и бомбардировок.
В городе по-прежнему действовал жесткий комендантский час, и невозможно было пройти и квартала без очередной проверки.
Военные нового режима при поддержке дронов, совместно с вновь формируемыми отделениями полиции, практически круглосуточно прочесывали городские кварталы в поисках сепаратистов, мародеров и членов группировок.
Никакой компенсации за разрушенное жилье, ни страховки человек не получил. После третьей попытки он осознал бессмысленность своих действий в борьбе с бюрократией и одновременно собственную ничтожность. Новое правительство аннулировало все предыдущие законы, а также социальные гарантии и имущественные права граждан.
Спустя практически месяц после десятка запросов, человек получил электронную справку о погребении родственников. И сразу же забыл о ней, точнее о крохотном бессмысленном файлике, затерянном в облачном боксе среди тысяч таких же.
Теперь его больше занимали мысли приземленные, сиюминутные потребности, где найти работуи как достать еду.
Человек не лез в политику, зато политика залезла в жизнь человека и каждого жителя города, страны, всего мира.
Почти ежеминутно на смарт-браслет приходила очередная порция спам-рассылки. Кого-то крайне срочно нужно было поддержать голосами и лайками, кого-то необходимо немедленно выбрать, обязательно за что-то аморфное предлагали проголосовать, безотлагательно выразить свое мнение об очередной фальшивке, убеждая человека, что он что-то решает сам, его мнение в стране, в обществе важно, именно он предопределяет выбор, от его голоса что-то зависит.
Вся эта маркетинговая нейро-лингвистическая суматоха и кавардак, громко гудящим роем круглосуточно висели над каждым жителем, мешая сосредоточиться на обдумывании действительно важных вещей, не давая понять суть, правду и увидеть всю фальшь современного мироустройства.
Победили в гражданской бойне, так называемые повстанцы. А на деле обычные группировки отъявленных мерзавцев, садистов и моральных уродов, начавшие заваруху, финансируемые соседними странами по нескольким официальным каналам гуманитарной помощи и еще сотне неофициальных.
Слабый президент, слабая политическая воля и отсутствие радикальных мер из-за боязни жертв среди гражданских подставили в итоге именно мирное население под главный удар и привели к огромным потерям. Так считал сам человек, так считали все, с кем ему удавалось поговорить.
В основном же теперь горожане старались избегать друг друга и людных мест.
Переворот, переросший в кровавую, почти год продлившуюся бойню ничего кроме рек крови не дал. Затем, как это и было принято со времен первой и второй мировых войн, основные крупные геополитические игроки собрались на каком-то высокогорном курорте и, попивая элитные напитки, поделили фишки.
Человек в общем-то со средней школы догадывался, что живет в эпоху кардинальных перемен, в момент слома старых режимов и разрушительное реформирование абсолютно всех социально-экономических институтов.
Но как это происходило всю человеческую историю, сколько не готовься к проблемам, к войне, никогда готовым не будешь. Все будет резко, неожиданно, необычно.
Весь крупный бизнес в стране в считанные дни окончательно перешел в руки международных корпораций. Где-то предприниматели попросту забыли о своем имуществе и не приезжали из новых мест проживания, где-то юридические отделы корпораций перекрывали кредитный кислород бизнесменам через подконтрольные банки и при поддержке лояльного нового правительства, а в нескольких случаях произошел откровенный рейдерский захват.
Согласно новому экономическому укладу больше семидесяти трех процентов промышленной продукции в стране теперь производилось в недрах автоматизированных мультикомплексов.
Интересы транснациональных корпораций продвигали и отстаивали щедро вознаграждаемые руководители министерств финансов и промышленности, бесчисленные директора, председатели и президенты многочисленных союзов и клубов.
Блага цивилизации, предназначенные для людей, теперь производили роботы. Только вот вместо обещанных благ и облегчения жизни для людей, роботы отнимали ежемесячно по полтора миллиона рабочих мест. Человеческий труд, как впрочем, и сама человеческая жизнь окончательно обесценились.
