Ванная, как всегда, была занята. Из-за хлипкой двери доносилось громкое, жизнерадостное пение. Валентина, ужасно фальшивя, исполняла забытый шлягер:
– Золотится роза чайна-я!
– Валька, мне на работу надо! – крикнула я в дверь без надежды на успех.
– Между нами дверь стеклянна-я! – проорала она в ответ.
Я в сердцах пнула дверь. Хорошо, что она на самом деле не стеклянная: стеклянная от такого пинка разлетелась бы на куски, а эта только жалобно скрипнула. Правда, Валентина на этот раз услышала, щелкнула задвижкой и показалась на пороге.
Я невольно попятилась: ее лицо покрывала густая буро-зеленая субстанция, а огненно-рыжие волосы, накрученные на крупные бигуди, делали мою соседку похожей на какое-то сказочное чудовище со змеями вместо волос. Или просто на жабу в бигуди.
– Ты чего ломишься? – проквакала она, вынимая изо рта шпильку.
– Валь, ну пусти меня на десять минут! – взмолилась я. – Мне на работу нужно!
– Работа – не волк, в магазин не убежит! – ответила она наставительно. – И вообще, работа – она каждый день, а свадьба у человека бывает раз в жизни!
– Ну, уж и раз! – проворчала я, понимая, что в ванную мне сегодня не попасть.
– Ну, два! – уточнила она, не моргнув глазом. – Пусть даже три! Ну уж не каждый же день…
Конечно, Валентина сильно скромничает: только на моей памяти это у нее уже четвертая свадьба. Или даже пятая, я уже, честно говоря, сбилась со счета. Причем, что характерно – с одним и тем же мужиком.
Мы живем в одной квартире с Валентиной уже пять лет – с тех пор, как я в результате обмена получила комнату в этой квартире и соседку в придачу.
За эти пять лет я не устала поражаться ее богатой и насыщенной личной жизни. Притом, что главный мужчина у нее один – это Великолепный Гоша, мастер со станции техобслуживания.
Конечно, за эти годы у любвеобильной Валентины случались приключения на стороне, но Гоша – это ее судьба, это мужчина ее жизни, мужчина с большой буквы «М», как выражается сама Валентина словами из своего любимого сериала «Мелодия любви».
Правда, так она выражается исключительно в моменты примирений, перед очередной свадьбой. В другие моменты она называет его козлом, жирным кабаном, сволочью красноносой и еще многими не столь литературными именами.
Их взаимоотношения строятся на циклической основе, как времена года в нашем нездоровом северном климате. Время от времени они переживают недолгую, но бурную весну чувств, завершающуюся очередной свадьбой, затем еще более короткое лето благополучной семейной жизни, после чего наступает промозглая осень с охлаждением отношений, непрерывными скандалами, взаимными упреками и обвинениями. Все это завершается очередным разводом, и наступает суровая северная зима.
Правда, в отличие от нашего унылого климата, их отношения протекают на высоком эмоциональном градусе: разрыв – так разрыв, с битьем посуды, с вышвыриванием вещей в окно… Валентина в эти периоды щеголяет то с подбитым глазом, то с выбитым зубом, документально оформляет побои в травмпункте и пытается привлекать меня в качестве свидетеля. Я от этого всячески уклоняюсь: голубки непременно помирятся, и мне же она потом все выскажет…
После разрыва на какое-то время в нашей квартире наступает относительный покой. Валя залечивает синяки и побои, вставляет выбитые зубы и ходит по дому тихая и пришибленная. Потом она начинает тосковать, от скуки и безысходности приводит какого-нибудь случайного мужика, убеждается, что никто не может заменить ее несравненного Гошу, и впадает в глубокую депрессию.
А тут как раз появляется и сам герой ее романа.
Он носит цветы и конфеты, просит прощения, обещает исправиться… и все начинается сначала.
По мне, так пусть живут как хотят, но Валентина – женщина принципиальная, ей каждый раз снова нужно устраивать свадьбу по полной программе.
Вот и сейчас – она уже три дня таскает из супермаркета полные сумки продуктов, вчера весь день что-то жарила на кухне, так что было не продохнуть от чада, а сегодня с утра занялась внешностью. Ну, как же – невеста на свадьбе должна быть неотразима!
У нее даже белое платье имеется – она его как купила для первой свадьбы, так и держит в шкафу, только время от времени распускает в швах, когда оно делается тесным.
Вообще, Валентина – баба не вредная, только очень уж шумная и скандальная. И ее регулярные свадьбы действуют мне на нервы даже хуже, чем скандалы с Гошей. На эти свадьбы приходят Валькины подруги из кафе «Василек» и Гошины приятели из автосервиса, кто-нибудь из них непременно в стельку напивается и по пьяному делу наносит нашей многострадальной квартире существенный урон: то раковину своротит, то зеркало в ванной разобьет. Кто-нибудь начинает вязаться ко мне, а это еще хуже, чем разбитое зеркало.
Чего я никак не могу понять – почему они устраивают свадьбы дома? Казалось бы, сейчас такой выбор ресторанов, кафе и прочих заведений, где можно отметить семейное торжество. Можно, в конце концов, организовать все в том же «Васильке», где работает Валентина, для нее явно сделают скидку. Впрочем, дело тут не в деньгах – Гоша вообще мужик не жадный и все время повторяет, что ему не жалко на свою свадьбу никаких денег. Нет, все дело в том, что дома они чувствуют себя свободнее и могут оттянуться по полной, с битьем зеркал и прочими народными забавами…
– Ну ладно, Мария, чего ты дуешься? – Валентина подмигнула мне, отчего зеленая маска пошла волнами, как покрытый ряской пруд. – Приходи сегодня пораньше, свадьба все-таки! Посидишь с нами, может, наконец найдешь себе кого-нибудь, а то что ты все одна да одна? Разве ж это жизнь?
Да, хорошо бы сегодня вообще не приходить домой!
Даже если удастся проскользнуть в квартиру незамеченной, запереться у себя в комнате и сделать вид, что меня нет, – все равно я не сумею заснуть под шум и гвалт соседской свадьбы, под недружное пение разухабистых шлягеров прошлого десятилетия и под доносящийся из-за стены хохот.
Валентина снова удалилась в ванную, и оттуда донеслось ее пение. Я кое-как ополоснулась на кухне, выпила чашку кофе и поплелась на работу, думая, что делать вечером.
– Что они там – заснули, что ли? – я вытянула шею, стараясь заглянуть за тонкую занавесочку из переливчатого шелка, которой в этом ресторане был стыдливо завешен вход на кухню. – Сорок минут уже ждем!
– Не сорок минут, а всего двадцать пять, – немедленно уточнила Ольга, демонстративно поглядев на свои золотые часики, – вполне приемлемо для такого приличного ресторана…
– Приличный ресторан! – фыркнула я. – Людей голодом морят! Эх, вставать лень, а то бы я на кухню смоталась и устроила им веселую жизнь!
– Привыкла по разным забегаловкам ходить! – тут же вскипела Ольга. – Совершенно не умеешь себя вести!
