Изяслав Винтерман - Вниз головой напополам

Вниз головой напополам
Название: Вниз головой напополам
Автор:
Жанры: Стихи и поэзия | Русская поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2021
О чем книга "Вниз головой напополам"

Изяслав Винтерман, живущий в Иерусалиме, – автор более десяти книг. «Вниз головой напополам» – его новая книга, которая продолжает основные мотивы лирики автора и расширяет их. Поэтический стиль в ней характеризует не нарративное повествование, а экспрессионистское, ассоциативное восприятие мира, постигаемого чувственным человеком. Это книга о поиске смысла собственного существования, который открывается прежде всего через любовь во всех её проявлениях.

Бесплатно читать онлайн Вниз головой напополам


© И. Винтерман, текст, 2021

© С. Овакимян, обложка, 2021

© Формаслов, 2021

* * *

Это небо в день гнева…

Это небо в день гнева —
с облаками над луковицами церквей —
обольётся слезами и птицами (от крестов до… червей),
и деревьями лиственными и хвойными дворняжьих пород —
осеннее, чумовое, от которого поворот —
в землю или под землю на конце реки,
то ли Волги верблюжьей, то ли, выколи глаз, Оки.
И глядишь на Стрелку[1], на остриё направления вверх или вдаль,
по течению или против него,
будто по недомыслию замысел разгадал…

Кувшины, распухшие от воды…

Кувшины, распухшие от воды,
распахнутые врата.
Входи, живи и вкушай плоды,
не выронив изо рта.
Живём – отравленные водой,
отвратным на вид плодом,
с наколотою в глазах звездой,
сжигающею наш дом.
И если снова вернусь сюда —
свой лёгкий свершить нажим, —
пусть звёзды капают, как вода,
окуклившись до снежин.

Не утонуть два раза в одной реке…

Не утонуть два раза в одной реке:
в омут сперва, потом головой с моста.
Одна голова летит – эге-ге-е! —
другая молчит, пузыри изо рта,
раздулась на двадцать бульбулей она,
встречает рассвет, провожает закат:
запас золотой от плоского дна
вбирая в погашенные глаза.
И катятся дальше река, голова.
И роется луч в шевелюре волн.
Любовь провожает до гроба, ловя
головы, с плеч летящие вон…

Всё забрызгано пятнами света…

Всё забрызгано пятнами света,
тенью старых и новых дерев.
Мало ветра, чтоб листьями с веток
отрываться, лететь, одурев.
Тени тьмою набухнут. Бескровье
колыхнёт к ледяному окну.
Полечу как отродье бесовье,
бошку в плесень ночную макну.

Джонни Уокер и Дэниэлс Джек

Джонни Уокер и Дэниэлс Джек
спят в остатках на донышках тёмных,
друг у друга в движении век
продолжаясь, в словах мегатонных.
Друг у друга мы есть или нет…
То ломясь, то вливаясь друг в друга,
разделяем ли мы тьму и свет —
изнутри подожжённого круга —
то сминающих нас, точно сон,
то бессонницей душащих смертной.
А в висках два дружка в унисон,
как навлоны валютою местной.

Русский актёр проходит пробы…

Русский актёр проходит пробы,
вступительные экзамены —
изображает пьяного.
Это же нулевой уровень,
клятва на знамени,
слёзы над гробом,
управленье туманами,
контурами пустоты.
Захлёбывается слюной,
выхлопным газом
клятвы:
«Я знаю, что трезв,
и со мною народ мой,
в роль входящий,
как в куст горящий,
не моргнув и глазом».

Мы подняли листву, смели…

Мы подняли листву, смели,
как фрагменты старинной карты
неоткрытой ещё земли
то ли плоской, то ли покатой.
Нам бы землю эту открыть,
в сердце не убавляя прыть,
выбивая ревнивый ритм,
выколачивая тайну рифм
из стволов, из груди, из глаз,
текущих по карте вниз, —
это сердечный оргазм,
естественный магнетизм.

Гоняет ветер здесь чаи…

Гоняет ветер здесь чаи
с потомками орды.
Причудливы обычаи
всегда живой воды.
Стучит в мозгу тестостерон —
есть слух даже у глаз.
Любовью с четырёх сторон
и с пятого угла —
проходят люди взад-вперёд,
неся свои кресты,
пьют кислород и водород
и бегают в кусты…

Меня пробирает дождь…

Меня пробирает дождь,
по листьям скользящий вниз.
Внизу ставят штамп подошв
сочнее транзитных виз.
Ласкает каблук земля.
Припудривает носок
серебряная зола,
и шепчет дождю листок:
«Уже никуда не лечу…»
Проводит по мне водой,
хлопает по плечу,
будто я неродной.
Голосом голых ветвей,
криком синего дня,
дождь рукою твоей
перебирает меня.

Вышел, упал головою в снег…

Вышел, упал головою в снег,
сердцем – в прохладный пух.
Зверь мой, ты оставила мне
запах свой, свет и дух…
Волнами покатили дни:
за волною ещё волна.
Ты оставила мне задолго до них
жизнь ещё одну – вот она!

Диптих

1.
Неба волчица накормит
звоном в ушах —
кровью – до метеошторма
в обычных вещах.
Вот, ещё звонче, звонче —
там, глубоко вверху.
В завывании волчьем —
страх во рту.
Ширина, глубина —
невозможная голубизна…
И прекрасная темнота —
звёзды выпали изо рта.
2.

Небо – пепельно-чёрный дух

переводит на два щелчка:

замри! А чего он хочет:

человек без кожи и нервов

от неба? —

Может, коре деревьев завидует,

шерсти зверья,

нежному меху космоса,

пока не сожжёт заря.

Успехам первых листьев…

Успехам первых листьев,

С этой книгой читают
«Хоть на минуту мысленно присядьте…» Вот яблоко – образ узнаваемый и понятный. А что означают пол-яблока? А четверть? Многие стихи новой книги проделывают с читателем нечто похожее, предоставляя ему только часть образа в надежде, что остальное он отыщет в себе самом. В стихах чувствуются необходимая сжатость и насыщенность смыслом, требующие принять поэта и его поэзию как форму настоящей жизни, пусть даже и в «лжевремени».Художник Сергей Байтельм
Ненависть и боль оберегают любовь и радость, потому что они более хрупки и нуждаются в защите, в оболочке, в которую их и прячет, да и сам прячется автор. Стихи новой книги лирики поэта, живущего в Иерусалиме, дарят именно такое ощущение. Но тем, кто сможет проникнуть в их суть, выпадет счастливая возможность насладиться и сложностью, и притягательной игрой.
Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.
Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.
В этой книге собраны стихи с автобиографическими комментариями, рецепты и шуточные присказки четы поэтов. Рецепты публикуются впервые, а стихотворения супругов, посвященные друг другу, связаны с их любовью. Также в сборник включены яркие семейные фотографии. Стихи расположены в хронологическом порядке. Составление книги закончено в мае 2018 года.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Жизнь может и дальше, сколько угодно, отбирать у меня все – здоровье, семью и деньги, но не стихи.Стихи – это моя вечная душа, ее у меня не отобрать никому и никогда.
Книга для поднятия настроения – динамичные сюжеты, легкий слог и добрый юмор.Принцесса упряма, как железная цепь, норовиста, как коза, и умна, как обоюдоострое лезвие. Она действует, ошибается, влюбляется, дерется и постоянно что-то ищет: еще не подаренное кольцо, драгоценного коня, обманутого рыцаря, городскую казну.Шесть историй, шесть приключений принцессы в самых разных обстоятельствах. Неизменно одно – решать проблемы надо немедленно: ждать
Бей всех подряд,Без разбора, по одному или стоящих в ряд!Ну, а если тебя будут бить,То, кроме как себя самого, некого будет винить!
После того как в 1978 г. на третьем пленуме ЦК КПК одиннадцатого созыва было объявлено о проведении политики реформ и открытости, социалистический Китай постепенно скорректировал свою первоначальную плановую экономическую систему и окончательно построил новую экономическую систему социалистической рыночной экономики.Автор Дуань Чанпин придает большое значение изучению вопросов управления предприятием. В последние годы он способствовал формировани
Эта книга писалась в режиме реального времени. В ее основе воспоминания поэта-композитора Сергея Борисовича Кузнецова о создании им группы «Ласковый май» с солистом Юрием Шатуновым.Сюжет должен был ограничиться творческим вечером основателя группы «Ласковый май» Сергея Кузнецова, но через два дня после аншлаговых концертов маэстро ушел из жизни в результате сердечного приступа. Соавтор книги и подруга Сергея Борисовича Ландыш Ахметшина завершает