© Алексей Наст, 2021
© Художественное оформление серии «Центрполиграф», 2021
© «Центрполиграф», 2021
Баринова били ногами три раза в жизни. Первый, – когда он был школьником и не отдал хулиганам двадцать копеек. Второй, – когда его непосредственный начальник (а работал Баринов в то время в оперативно-следственной части областного УВД) застал сэра Баринова в постели своей жены совершенно голым. И третий раз (уже после увольнения из органов, вслед за упомянутым выше инцидентом) избили Баринова сегодня вечером в подворотне у родной пятиэтажки.
Избили жестоко. Били и смеялись, а после содрали с него кожаную куртку и ушли, пританцовывая от радости легкой победы. Эдакие двадцатипятилетние юноши-переростки, наглые, уверенные в себе спортсмены-бойцы. Один из нападавших все время, пока Баринова пинали подельники, боксировал, посылая град ударов в воздух и наслаждаясь какой-то мелодией, звучавшей в мини-наушниках продвинутого смартфона.
Избили Баринова, конечно, не профессионалы боевых искусств, но люди тренированные и организованные, кичившиеся в областном центре своим грозным прозванием вазеловские. Пьяные или обкуренные. Было их пятеро, в модных водонепроницаемых куртках и джинсе. Избили, забрали кожанку и ушли.
«Какие хорошие ребята». Злости не было на негодяев, была обида на себя, на свою предрасположенность к неудачам и бедам. Что случилось сегодня – неудача или беда, было не так важно. Хрен редьки не слаще.
Баринов отер кровь с разбитого рта, с трудом поднялся и побрел к родному подъезду. Требовалось умыться и чего-нибудь поесть. Было больно, а в душе крепла досада – видно, судьба ему выходила сегодня лишиться и кожаной куртки, и кожаного бумажника в ее внутреннем кармане…
После увольнения из УВД Баринов, опираясь на профессиональные связи, зарегистрировал частное сыскное агентство и промышлял по мелочам привычным делом – искал, следил, составлял отчеты и давал объяснения.
Сегодня днем он закончил слежку за неверной супругой владельца мясной лавки. Клиент, пылая жаждой мщения к дряни жене, легко отдал Сергею (Баринова все звали Сергеем) сто пятьдесят тысяч рублей.
Теперь, из-за наглого грабежа, он опять оказался на финансовой мели…
А ведь такой беспредел начался не так давно. Еще несколько лет назад в Степногорске, гордящемся вторым (после московского) университетом военных разработок, о вазеловских никто слыхом не слыхивал. Да и не могли они объявиться здесь. Несмотря на общий развал «лихих девяностых», университет имел важное государственное значение, а ФСБ не дремала, не сильно позволяя местным бандгруппам распоясаться. Положение изменилось после Сочинской олимпиады, ибо из мест не столь отдаленных явился в город ожесточенный казематами известный авторитет в определенных кругах, Африкан Иноземцев. Столь удивительным именем он был обязан директорше приюта, куда малютку скинула в свое время его непутевая мамаша. Африкан был славянин, но во время празднования дня рождения директора приюта половину суток новости трещали о боях в Анголе между доблестными кубинцами и захватчиками из ЮАР, а потому пьяная женщина наделила новоявленного подкидыша таким именем: Африкан. В честь свободной Африки. Кто-то говорил, что оно дурацкое, но Африкан таким умникам умел прикрыть рот, ибо верил, что имя его ничего общего с Африкой не имело и не могло иметь, так как было простым старым русским именем. Потом Африкана «выпустили в свет» из детдома, естественно не предоставив жилья и всего положенного – он бегал по инстанциям несколько лет, пока перестройка, введенная Горбачевым, не смела всех законов, оставив только закон силы. Тогда Африкан, подтянув нескольких таких же отброшенных жизнью в кювет детдомовцев, навел свой порядок в городе и нескольких прилегающих районах. С той «великой поры», которую ныне так возносят США как время торжества правды, воли и демократии в России, тогда и появились «иные» – жестокие рэкетиры и убийцы Африкана Иноземцева.
Поговаривали (в полиции поговаривали, когда там еще служил Сергей, на оперативных совещаниях, между разносами и заданиями), что из двухмиллионного населения столицы Степного края больше тысячи человек обоих полов состояли на службе у Африкана Иноземцева и носили гордое прозвание «иных».
Этнические наглые диаспоры, привыкшие повелевать на рынках в российских городах, тут же ушли сами – люди Африкана с ними не церемонились, оставшиеся – подчинились «иным». Независимость сохранили только Паша Степной, потому что его авторитет был даже выше авторитета Африкана (но он не был таким жадным хапальщиком), и прибалт Инвар, промышлявший в области еще со времен социализма.
«Иные» взяли верх без разборок и доказательств своего превосходства – так решили смотрящие федерального округа.
Но вдруг наступила пауза: Африкана повязали по мелкому проколу, и он тупо сидел несколько лет в далекой колонии, обжираясь крабами и красной икрой в просторной уютной камере, больше похожей на опочивальню феодального владыки. И всем было хорошо. Но хорошее рано или поздно кончается. В стране хорошо провели Олимпиаду в Сочи, Крым вернулся в состав России, ну, и Африкан вернулся из зоны домой, в Степногорск. Спокойствие в городе тут же было похоронено – «иные» подчинили себе наркобизнес, проституцию, рэкет, запрещенную игровую индустрию.
Банды молодых негодяев сделали невозможным продвижение по улицам в вечернее время без свирепой собаки на поводке и газового пистолета в кармане. Сводки УВД пестрели цифрами грабежей и драк. Степногорцы тихонько ворчали, боялись, но терпели. Терпел и частный сыщик Баринов.
Стерпел и в этот раз – утерся, умылся дома, вздохнул о потерянных деньгах и куртке (хоть в рубахе ходи по улице. В апреле! Ха-ха), сел в кресло перед телевизором и загрустил. Новых дел на горизонте не маячило, а питание организму требовалось уже завтра утром, на худой конец – завтра в обед…
Сергей потер свой лоб. Достали всех бандиты Иноземцева. И тут же усмехнулся – Африкан Иноземцев был умным злодеем, потому и выбился в крутые авторитеты. Его мафию называли по его имени, но основная масса населения злилась на сторонних бригадиров, которым Африкан разрешил именовать собственные шайки своими прозваниями, потому такой огромной тысячной мафиозной организации как бы не существовало. Все думали, что отдельные бригады ведут разрозненную политику, и спецслужбы считали обстановку в областном центре «стабильной». Из всех бригадиров Иноземцева особняком стоял некий Вазелин. Он слыл самым беспощадным бандитом, хотя прямых компроматов на него силовики не имели.
Как бы там ни было, Вазелина все в городе боялись, ибо он и без опоры на Африкана был круто скручен…
