Многие люди сегодня – как христиане, так и не христиане, как верующие, так и неверующие – не понимают или неверно понимают основы христианской веры. «История Бога и людей» излагает эти основы в повествовательной форме очень простыми словами, не предполагая никаких предыдущих знаний. В некотором роде «История Бога и людей» – это простое введение в христианскую веру в доступной каждому форме. Однако она не похожа на любое другое подобное введение, потому что в ней систематически используются очень простые слова и фразы, и она не предполагает никакого предыдущего знакомства ни с христианской верой, ни с христианской лексикой (например, такими словами, как «благодать», «спасение» или «воплощение»).
Цель использования ограниченного словаря простых и понятных слов состоит не в том, чтобы упростить религиозные идеи и истины, а, наоборот, в том, чтобы разъяснить их и сформулировать их составляющие ясно и точно. Кроме того, слова, используемые в этой «Истории», не только просты, но и по большей части универсальны. Хотя она написана на русском языке, она не сформулирована на «полном русском», сформированном историей, культурой и традицией, но на «минимальном русском» – словами, большинство из которых имеют точные семантические эквиваленты во всех или почти всех языках мира.
«История Бога и людей» не привязана к какой‐либо конкретной культурной традиции и может быть понятна читателями любого культурного и этнического происхождения. Но хотя язык очень прост и прозрачен, были приложены большие усилия, чтобы избежать любых упрощенных или искажающих смысл формулировок. Цель «Истории» состоит в том, чтобы передать основы христианской веры точно, делая каждое слово значимым и оправданным как с теологической, так и с исторической, а также лингвистической точки зрения.
Для слова быть оправданным с лингвистической точки зрения означает здесь, прежде всего, быть полностью переводимым (то есть иметь эквиваленты в большинстве, если не во всех языках) или быть ранее объясненным через полностью переводимые слова. Предполагается, что никакие слова не могут восприниматься как нечто само собой разумеющееся, понятное любому человеку, независимо от его культурного происхождения, если они не отвечают одному из этих двух условий.
Удивительно, но опыт показывает, что в наше время для многих людей даже такие обычные и как будто простые слова, как, например, «крест», могут представлять препятствия для понимания. Тот факт, что Иисус умер на кресте, лежит в основе христианства, и образ креста является центральным христианским символом. Тем не менее для многих (как детей, так и взрослых) слово «крест» ассоциируется не больше чем с формой буквы «т» или одним из двух вариантов в игре «крестики-нолики». Книга для всех, то есть не предполагающая каких‐либо фоновых знаний, должна объяснить даже значение слова «крест». Как показывает глава 26 «Истории», это тоже можно сделать с помощью очень простых и легко переводимых слов, которые все читатели знают и понимают.
Я также использовала в этой «Истории» ограниченное количество слов, которые не являются универсальными и которые не имеют эквивалентов во многих языках мира. Эти слова являются неотъемлемой частью истории, рассказанной в Евангелиях, и глубоко укоренены в культуре и истории Палестины I века. К ним относятся, например, «пастухи», «рыбаки», «солдаты», «царь», «река», «хлеб», «вино» и «ягненок». В то время как «Историю о Боге и людях» можно легко перевести на большинство или почти на все языки мира, такие слова, как «пастух» и «рыбак», в некоторых случаях потребуется включить в глоссарий и объяснить с помощью более простых слов.
Что касается таких слов, как «творец», «вседержитель» или «спасение», которые важны для христианских литургий и прочих богослужений, их не нужно использовать для того, чтобы донести суть христианской веры до людей, живущих в секуляризованном и глобализованном современном мире, где слова христианского Символа веры не могут восприниматься как нечто само собой разумеющееся в рамках необходимой культурной грамотности. я уверена, что, если христианская вера хочет сделать себя понятной для любого в глобализованном мире, кто захочет еë услышать, ей нужно говорить иногда без таких слов и пытаться вместо этого, насколько это возможно, полагаться на универсальные (легко переводимые) слова. «История Бога и людей» стремится удовлетворить эту потребность.
Удивительно, но, возможно, опора на ограниченный словарь очень простых слов позволит нам не только представить одну и ту же веру на разных языках, но и сформулировать эту веру с большей точностью, чем это было бы возможно в одном конкретном языке со всем его культурным богатством.
Помимо очень малого словарного запаса, еще одной необычной особенностью «Истории» является фактическое отсутствие метафор, кроме тех, которые, как показывают факты, понимаются повсеместно, – таких как «Бог есть кто‐то над людьми» и «люди могут жить с Богом».
Новый Завет рассказывает историю Бога и людей в основном через метафоры. Такой способ передавать эту историю всегда был и всегда будет необходим. Тем не менее я думаю, что есть также место для неметафорического пересказа и переосмысления, особенно при попытке объяснить христианскую историю и христианскую веру молодым людям и нехристианам в современном глобализирующемся, но тем не менее очень разнообразном в культурном отношении мире – мире, где многочисленные древние метафоры незнакомы и могут быть непонятны.
