ВОИН ТЕНИ
Все герои вымышлены, все совпадения случайны.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1982 год, Япония
Упади семь раз, поднимись восемь.
Метель пришла на гору Ига. На гору, окутанную легендами, мифами и историями, будоражащими души живущих. Еще утром ничто не предвещало ее прихода, лишь мелкий дождь увлажнял собой поля и леса. Но вечером все изменилось. Снег повалил из темных небес, он разносился повсюду, подгоняемый, подхваченный холодными ветрами. Ветра жалобно и одновременно злобно завывали, они стучали в окна и срывали ветви с деревьев.
Разве умный человек покинет свой дом в такую непогоду, рискуя своим здоровьем, и быть, может, даже жизнью?
Покинет, если для этого будут веские причины. Вернее, одна веская, кричащая, вопящая неистово пока еще маленькая, и, что самое важное, живая причина. Причина, в которой трепетала жизнь. Маленький комочек – плод запретной страсти, так отчаянно нуждающийся сейчас в более теплом месте, нежели эта плетеная корзина.
Мужчина постучал в дверь дома, что разместился столь далеко, что путь до него отнял немало сил у незваного гостя. Дверь отворилась. Седовласый хозяин нахмурил свои пепельно-серые брови, глядя на стоявшего у порога незнакомца. Тот молча протянул корзину. Хозяин отрицательно кивнул головой, приглушенно говоря:
- Нет. Нас больше нет.
Незваный гость был непреклонен. Он продолжал держать вытянутую перед собой руку. Из глубины корзины послышалось негромкое всхлипывание.
- Муромасу Нагато, - прошептал незнакомец.
Седовласый хозяин дома вздрогнул и поднял пронзительный взгляд на мужчину. Тот кивнул головой. Хозяин протянул руку и медленно забрал из пальцев гостя корзину. Аккуратно, затаив дыхание, он откинул покрывало с нее и тяжело вздохнул. Прямо на него смотрели пронзительные темно-зеленые глаза младенца. Седовласый мужчина поднял голову, желая задать вопрос незваному гостю, однако того уже не было. Он ушел так же внезапно, как и пришел…
Вскоре, младенец, оказавшийся абсолютно здоровым, без каких – либо внешних изъянов, мальчиком, накормленный, мирно посапывал в подвешенной колыбели. С этого момента началось его обучение. Едва дав малышу свыкнуться с новым миром, окружавшим его, учитель принялся за становление младенца на нелегкий путь…
Проходя мимо колыбели, седовласый мужчина намеренно ударял ее посохом, таким образом, приводя ее в движение. Первое время это были несильные удары, но с каждым днем они становились ощутимее, особенно для малыша, лежавшего на дне колыбели. Раскачиваемый кем-то извне, младенец пугался, вздрагивал и плакал. Но это было недолго. Вскоре, он приспособился. Теперь, при каждом ударе он реагировал уже совсем по - другому: малыш научился сжиматься в комочек, и спустя недели, уже группировался, словно настоящий профессионал. Странное сравнение для ребенка, возрастом всего несколько месяцев…
В шесть месяцев подкидыш научился плавать. Этим навыком он овладел прежде, чем научился ходить. Очень скоро малыш мог делать в воде немыслимое – оставаться часами на ее поверхности, нырять на немалую глубину, задерживая дыхание на пару минут.
В шесть лет зеленоглазому ребенку и другим мальчишкам предстояло пройти новое испытание. Сперва, всем им показалось, что ничего трудного в нем нет – подумаешь, узкое бревно, чуть подвешенное повыше. Однако, вскоре, расстояние от бревна до земли значительно увеличилось – оно было поднято столь высоко, что падение с него грозило если не смертью, то серьезными травмами.
- Ну, кто начнет? – учитель пытливым взором обвел всех собравшихся. Мальчишки колебались. Но среди колеблющихся, нашелся тот, кто был достаточно уверен в себе и дерзок, чтобы попытаться.
- Я готов, учитель, - промолвили зеленоглазый подкидыш. Даже сейчас, он все равно внешне отличался от своих соплеменников – смешанная кровь, что поделать.
- Начинай, - кивнул головой седовласый мужчина.
Мальчишка ухватился голыми руками за ствол дерева, стремительно взбираясь до самого его верха. Он глянул вниз – собравшиеся внизу казались маленькими муравьями. Подкидыш посмотрел вперед – его глазам простирался лес, утопающей в зелени и распускающихся цветах, а еще – небо – пронзительное, голубое. Обнаженной стопой мальчик ступил на узкое бревно. Устремив свой взгляд вперед, он сделал пару шагов и… поскользнулся. Мальчик непременно бы свалился, не обладай он такой молниеносной реакцией, но успел не только ухватиться за бревно, но и, подтянувшись, вновь встать на него и пройти до самого конца.
- Акира, - восхищенно произнес седовласый учитель. В переводе означает «яркий». – Настоящий Акира.
9 лет спустя
- Как думаешь, мы долго еще тут простоим? – полушепотом обратился один из юношей к стоящему рядом Акире. Позади них разместились другие члены их общины, сотрясаясь телами от подкатывающего холода. Они стояли так уже достаточно долго – солнце успело взойти, зайти, и вновь показаться на востоке. А юноши так и стояли, не сдвигаясь с места – легко одетые, по плечи в водах горного озера. Вода была холодная, а дождь, льющийся на их головы, тоже не отличался теплой температурой.
- Я бы хотел согреться и поспать, я даже согласен отказаться от еды, - произнес юноша, поглядывая на непроницаемое лицо соседа. Холодные капли стекали по его безразличному лицу.
- Испытания с каждым годом становятся все поизощреннее, - раздался голос позади. – Любопытно, выживем ли мы.
Повисло молчание. Каждый, вероятно, призадумался над последним вопросом. Наконец, зеленоглазый юноша произнес:
- Все когда-нибудь умрут. Но испытания стоят того, что мы сможем обрести. Быть избранным – удел немногих. Лишь пройдя все испытания и овладев необходимыми навыками, мы сможем постигнуть в полной мере нин – дзюцу…
ГЛАВА ВТОРАЯ
90-е годы, Лос- Анджелес
Прекрасная блондинка с пронзительными голубыми глазами на загорелом лице откинулась на подушки с тяжелым вздохом. Только что она сделала непростую работу – произвела на свет существо. Хм, ну ладно. Свою дочь. Та где – то жалобно попискивала, раздражая своим голоском и портя солнечное утро. Лучи его заполнили собой одну из самых лучших и баснословно дорогих палат современной больницы. Здесь было комфортно, с десяток людей из медперсонала, готовых прийти на помощь или же выполнить какой-нибудь каприз. Все это было оплачено.
- Посмотрите, какая хорошенькая у вас дочь, - обращаясь к роженице, произнесла врач-неанатолог. В своих руках она заботливо держала крошечный комочек, ребенка, совсем недавно родившегося у своей красавицы – матери.
- Хм, - выдохнула Кейт, оглядывая лицо своей дочери недовольным взглядом.
Что тут может быть хорошенького? Сморщенная, слегка синеватая кожа, опухшие глаза и русые волосы на головке. Русые. А не чистый блонд, как у нее, Кейт. И ЭТО она родила? Именно это существо растерзало ее там, внутри? Толкало? Вызывало приступ изжоги, спазмов и, апофеоз, словно разодрало ее, когда выходило на свет?! Неужели нельзя было быть покрасивее, хотя бы в качестве утешения или компенсации за эти месяцы мучений?
