Ян
– И-и-и… Победителем становится Яростный Кулак! – прокричал ведущий сегодняшних боёв в микрофон.
Сплюнув кровь, я спрыгнул с ринга и, пошатываясь, направился на выход. Ослепляющий свет прожекторов и крики толпы, скандирующей имя победителя, были мне безразличны. Всё, чего действительно хотелось, – просто поскорее уйти отсюда и забыть, пусть и ненадолго, весь фарс происходящего.
– Джереми! – окликнула Элейн, пробираясь сквозь толпу посетителей.
Я лишь вяло махнул ей, как бы сообщая, что со мной всё хорошо. Говорить не хотелось. Сегодняшний бой меня измотал. Причём, больше морально, чем физически.
– Ты как? – обеспокоенно произнесла девушка, идя за мной следом.
– Нормально, – устало выдохнул, приобнимая её за плечи. – Пошли отсюда, а? Устал ужасно.
Она согласно кивнула, и мы вместе прошли в раздевалку, по пути столкнувшись с каким-то мужиком, который разговаривал по телефону. Было в нём что-то странное, и я невольно обернулся к нему. Но тот лишь отстранённо мазнул по мне взглядом и отвернулся, сосредоточившись на телефонном разговоре.
– Ярослава? Я нашёл его, – донеслось позади нас, а моё внимание уже сосредоточилось лишь на одной девушке, которая сейчас шагала рядом со мной.
– Хорошо, что всё закончилось, – тихо произнесла Элейн.
– Да, – только и ответил ей, ободряюще улыбнувшись.
– Люблю тебя, – прошептала она сквозь слёзы, которые я тут же смахнул.
– А я тебя, детка. Спасибо тебе. Даже не знаю, что бы я делал без твоей поддержки.
Внутри от этих слов заворочалось что-то тёмное и нехорошее, словно сказанное – неправда. Но ведь эта малышка действительно мне дорога. Возможно, между нами не было той страсти, которую описывали в её любимых книжках, но, по-своему, я действительно любил эту девушку.
– Ну, всё, милая, ты попала! – проговорил, чуть ли не облизываясь, надвигаясь на любимую.
Она смотрела в ответ непонимающе и настороженно, медленно отступая вглубь комнаты.
Нашего сына забрала сестра по моей же просьбе, а я решил несколько свободных часов посвятить Ярославе. Кстати, Мейси тоже вскоре должна родить, вот и пусть учится общаться с маленькими детьми заранее.
Со всеми этими межклановыми проблемами меня практически не бывало дома этот год – раз в месяц заезжала на денёк навестить всех и тут же возвращался обратно к делам. Волчица злилась, но понимала, хотя я видел, как тяжело ей давалось одиночество. И вот теперь, когда всё вроде бы более-менее устаканилось, мы, наконец, могли побыть наедине.
– Ян, ты чего? – спросила немного испуганно и нервно.
Я? Кажется, кто-то расслабился за этот год!
– Детка, вот вроде бы брюнетка, а иной раз ощущение, что блондинка, – вздохнул удручающе.
– Что? Ах, ты волчара блохастый!
В меня полетела диванная подушка, которую девушка схватила с кресла.
– Почему это блохастый? – возмутился непонимающе.
Да, отвык я за время нашей разлуки от нелогичных вывертов её мозга. Что ж, придётся вспоминать в экстренном порядке. С другой стороны… Да пусть бесится. Мне так даже больше нравится. Всегда нравилось.
– Да потому что! – прорычала та.
Остановился и, сложив руки на груди, пристально посмотрел на Ярославу.
– Нет, я, конечно, понимаю – женская логика и всё такое, но… причём здесь блохи?
В ответ от любимой снова послышалось рычание.
Да что с ней не так?
– Ярослава! Объяснись! – не сдержался и потребовал нормального ответа её поведению.
Я тут по ней соскучился, решил вечер с ней провести, только вот реакция на это вышла какая-то странная.
– Не приказывай мне! – закричала она, вынуждая скривиться. – Думаешь, явился столько месяцев спустя и можешь отдавать мне команды, как собачке?!
Та-ак… Что-то мне уже даже страшно дальше выслушивать!
– Ты даже с сыном не пообщался, отправил его в гости к сестре, мне ничего толком не сообщил… Зато решил сразу уложить в постель? – продолжала злиться моя пара.
– Почему сразу в постель? – стушевался я, а малышка на это скептически приподняла брови. – Нет, и это тоже, но вообще вначале хотел сходить в ресторан на набережной. Я нам там столик заказал. И вообще, это должен был быть сюрприз, – устало опустился на диван и ладонями потёр лицо. – Н-да…
Вот и поговорили!
Так давно с ней не виделся, хотел порадовать…
Вот почему она у меня такая?
Даже шанса никогда не оставит. А спорить совсем не было никакого желания. Хотелось просто смотреть на неё, любоваться любимыми чертами лица, видеть счастливый блеск в изумрудных глазах, чтобы вновь подарила мне свою ласковую улыбку… На деле же… Всё как всегда.
Впрочем, чему я удивляюсь?
Никогда не знаешь, что у этой женщины вспыхнет в голове: радость, веселье или же гнев и истерика.
И за что я её только люблю?
Глупый вопрос.
Разве любят за что-то?
Вот и я люблю, потому что просто не могу иначе, потому что она – весь мой мир. Мой личный и единственный уголок счастья и света во всех нескончаемых тёмных вселенных.
– Почему не сказал? – присела Ярослава рядом со мной и взяла за руку.
Душу затопило тепло и нежность к своей паре. Чьи это были чувства – не понятно, но для меня это и не важно. Главное, что она со мной.
– О сюрпризе? – посмотрел на неё скептически.
Волчица виновато вздохнула и отвела взгляд.
– Прости. Если ещё не передумал, то я быстро соберусь, – пробормотала она.
Ну и как на неё обижаться?
Вздохнул тяжко, скорее, правда для вида, повернулся к этой заразе зеленоглазой и привлёк к себе, усаживая на колени. Лицом уткнулся в её шею, невесомо целуя, пропустил тёмные локоны сквозь пальцы и провёл кончиком пряди по открытой коже плеч.
Вот что сказать?
Сначала оденется так, что у меня крышу от желания сносит, а потом ещё и возмущается!
Все эти короткие джинсовые шортики и короткие маечки на тонких бретелях, да ещё и без лифчика…
Да ни один нормальный мужик, а тем более оборотень, не устоит перед таким соблазнительным видом!
А у меня ещё и голова впервые за последний год не думает о каких-либо проблемах. Я просто наслаждаюсь близостью моей красавицы. Ну или собирался насладиться, что вернее, учитывая её реакцию.
– Ян, хватит на меня смотреть, словно я твоё любимое шоколадное мороженое! – заявила она строгим тоном и прикрыла руками увеличившуюся от молока грудь.
Хмыкнул на подобную реакцию.
– Поверь, ты аппетитнее и вкуснее, – улыбнулся ей.
– Да, Эйдан тоже так считает, судя по тому, сколько он ест, – съехидничала Ярослава.
Ну и где справедливость? Может, тоже громко заплакать?
Вот уж никогда не думал, что буду ревновать к собственному сыну его мать!
– Жестокая! – пробормотал обиженно.
Пересадил Ярославу с колен на диван и поднялся.
– Куда ты? – удивилась она, когда я направился к выходу.
– За сыном, куда же ещё? – расстроенно огрызнулся в ответ. – Всё равно уже никуда не идём ведь, – пробормотал, чуть поморщившись, и вышел в коридор.
