Ник Дженс - Волк по имени Ромео. Как дикий зверь покорил сердца целого города

Памяти Грэга Брауна посвящается

1950–2013

Другу всех живых существ

© Платонова Т. Л., перевод на русский язык, 2017

© ООО «Издательство «Э», 2017

1. Биг-Рок

2. Остров Крачек

3. Парковка на маршруте подъема на Западный ледник

4. Стрельбище

5. «Хижина конькобежца»

6. Дорога к «хижине конькобежца»

7. Дом Ника и Шерри

8. Палаточный лагерь «Менденхолл»

9. Озеро Менденхолл

10. Ледник Менденхолл

11. В сторону реки Херберт и бухты Амальга

12. Устье реки Менденхолл

13. Национальный заповедник «Менденхолл»

14. Аэропорт Джуно

15. В сторону центра Джуно

16. Гора Макгиннис

17. Гора Буллард

18. Гора Сандер

19. Монтана-Крик

20. Дорога к Монтана-Крик

21. Ледниковая трасса/ Иган-драйв

«Ты уверен, что это правильно?» – выдохнула моя жена Шерри. Она обернулась, бросив взгляд на уютный свет, льющийся из окон нашего дома на берегу озера, а потом пристально вгляделась в черного волка, стоявшего далеко впереди на льду в сгущающихся сумерках. В этот раз мы решили взять с собой только одну из трех наших собак – песочную лабрадоршу Дакоту. Она отличалась идеальным нравом и всегда слушалась нас, оказавшись на природе среди диких животных, будь то медведи или дикобразы.

Несмотря на нервную дрожь, охватившую Шерри, от радости она готова была выпрыгнуть из собственной кожи. После долгих лет бесплодных попыток это наконец-то свершилось: вот он, ее первый волк. «Прекрасно, – подумал я, – и намного проще, чем могло бы быть». Но по мере того как мы продвигались дальше на ледник, ситуация стала меняться. Волк, вместо того чтобы наблюдать за нами от границы леса, как это бывало не раз, рысью припустил в нашу сторону, двигаясь под углом, а затем понесся прыжками, взметая лапами снег и открыв пасть. Я притянул к себе Шерри и ухватил Дакоту за ошейник. Зрение мое обострилось, я ощутил прилив адреналина.

Прежде мне не раз доводилось встречаться с волками, иногда лоб в лоб. И я всегда старался не поддаваться панике. Но любой, кто утверждает, что способен сохранять хладнокровие при виде несущегося прямо на тебя волка, когда ты безоружен и некуда бежать, а рядом любимый человек, которого нужно защищать, – он либо безмозглый идиот, либо лжец.

Всего несколько ударов сердца – и вот уже волк сократил расстояние между нами до тридцати – сорока метров. Он встал, напрягшись всем телом, хвост поднят, немигающий взгляд направлен на нас – поза доминирования, и это совсем не вселяло оптимизма.

Протяжно заскулив, Дакота резко рванулась вперед, заставив меня отпустить два пальца, которыми я зацепился за ее ошейник, и понеслась прямо на волка. И как бы отчаянно Шерри ни звала ее, эту собаку ничто не могло остановить.

Лабрадорша затормозила, скользя по льду, на расстоянии от своего визави всего в несколько собственных корпусов и застыла в полной боевой готовности, вытянув хвост, и мы заметили, раскрыв рты, как волк принял соответствующую позу. Увидев их обоих так близко друг от друга, я вдруг впервые осознал, каким крупным на самом деле был хищник. Дакота, приземистый классический лабрадор, весила не больше двадцати восьми килограммов. Черный волк возвышался над ней, будучи крупнее ее более чем в два раза. Одна лишь его голова с шеей были размером с ее туловище. «Килограммов шестьдесят, – прикинул я, – а то и больше».

Волк сделал несколько осторожных шагов к Дакоте, она тоже. Если собака и слышала наши окрики, то не подавала виду. Она была полностью поглощена происходящим, хоть и вела себя предельно тихо, что совсем не свойственно жизнерадостным лабрадорам. Ее словно загипнотизировали. Они с волком внимательно изучали друг друга, как будто каждый узнавал в другом знакомые черты и пытался что-то припомнить. Это был один из тех моментов, когда время словно остановилось. Я поднял фотоаппарат и сделал единственный снимок.

И после этого, как по щелчку пальцами, мир снова пришел в движение. Поза волка изменилась. Уши встали торчком и заострились, он сделал прыжок вперед, присел, вытянув передние лапы, затем отклонился назад и поднял лапу. Дакота боком придвинулась ближе и стала кружить вокруг него, ее хвост по-прежнему был напряжен. Взгляды обоих были прикованы друг к другу. В тот момент, когда их носы сблизились до расстояния полуметра, я снова нажал на затвор. И опять этот звук словно разрушил магию. Дакота, наконец, услышала голос Шерри и понеслась обратно к нам, забыв, по крайней мере, на время о зове природы.

Несколько долгих минут мы стояли рядом с поскуливающей Дакотой, пристально глядя на темного симпатичного незнакомца, который тоже смотрел в нашу сторону и выл, нарушая тишину своим плачем на высоких тонах.

Потрясенные, мы с Шерри тихо обсуждали увиденное, пытаясь понять, что это было и что бы это значило. Однако уже темнело – время возвращаться домой. Волк стоял, наблюдая, как мы уходим, его хвост повис, затем он задрал морду к небу и протяжно завыл, словно сокрушаясь. Наконец он рысью направился на запад и скрылся в лесу.

Мы шли домой в сгущающихся зимних сумерках, первые звезды уже мерцали на вечернем небосклоне. Позади нас со стороны ледника эхом отзывался приглушенный зов волка.

С той первой встречи декабрьским вечером 2003 года дикий черный волк стал частью нашей жизни – не просто мимолетным видением в сумерках, а существом, которое нам и другим людям предстояло узнать в ближайшие несколько лет, как и ему нас. Мы были соседями, это бесспорно, но и – пусть кто-то усмехнется – друзьями тоже. Это история, в которой переплелись свет и тьма, надежда и печаль, страх и любовь и, возможно, немного волшебства. Это повествование о нашем времени в таком изменчивом, сжимающемся мире, это то, что я должен рассказать – прежде всего самому себе. По ночам воспоминания заполняют все мое существо и просятся наружу, заставляя проснуться. Поведав эту историю, я не стремлюсь ни избавиться от нее, ни даже просто понять, а хочу лишь максимально точно изложить все факты, свои размышления и вопросы, оставшиеся без ответа. И тогда, спустя годы, я хотя бы буду знать, что сделал больше, чем мечтал, рассказав, что когда-то жил такой волк по имени Ромео. Вот его история.