Начало лета 1992 года в Калинове не было особенно жарким. А для здешних мест лето – это всегда большое событие. Это не просто одно из времен года – это возможность заново поверить в жизнь. В нашей стране как-то так сложилось, что лето действительно меняло многое в судьбах людей. И это обещало не стать исключением.
Каждый, кто помнит то время, наверняка задавался вопросами: «Как?» и «Что?». Не важно, чего именно касались вопросы, начинавшиеся с этих удивительных слов. Удивительных – потому что именно это чувство они часто и выражали. «Как такое могло произойти?», «Как жить дальше?», «Что теперь будет?» и, конечно, «Что делать?». Не обошли стороной они и Макара с Женей.
Макар и Женя были знакомы со школы, но только по возвращении Макара из армии решили, что им, как начинали говорить в то время, надо попробовать. Сейчас им обоим было по двадцать пять, у них была трехлетняя дочка Арина, а совсем недавно родился еще и сын Родион.
Макар работал в автотранспортном предприятии водителем автобуса, но Женя настаивала, больше, правда, внутри себя, что это занятие временное. Макар собирался поступать в институт или, как хотела его жена, глядя по сторонам, стать предпринимателем. Им казалось, что деньги еще обязательно придут в их небогатую семью, и сегодняшнее сложное время надо просто пережить. Но работа Макара тоже позволяла ему зарабатывать дополнительно: он с удовольствием мог привезти кому-нибудь из Москвы что-нибудь на заказ, перепродав по завышенной цене. Совершив первую такую сделку и получив относительно легкие деньги, он впервые понял, насколько сильно они могут изменить их жизнь. Но даже этих заработков едва хватало на то, чтобы более-менее достойно существовать.
Женя была учительницей, но хотела оставить эту профессию и освоить торговлю на рынке, которая ей казалось куда более перспективной. Она даже присмотрела себе «рабочее место», но пока дальше разговоров дело не заходило. Зато ее мечты и амбиции, как и у многих местных девушек, простирались далеко за пределы Калинова. Ведь Женя знала, что кто-кто, а уж она точно рождена для другой жизни, больших высот и ярких красок. К этому располагало все – например, ее желания и завышенные требования ко всему вокруг. Да и учительницей-то она стала не по призванию, а потому, что никуда, кроме педагогического, не смогла поступить, а во времена ее учебы там часто бывали недоборы, и двери многих факультетов были полуоткрыты. «Какая я училка, это же смешно, – часто говорила Женя после проверки очередной пачки тетрадей. – Другие вон в моем возрасте по Турциям ездят, а я кроме Селигера нигде не была». Как это обычно и бывает, такое отношение ко всему приводило к постоянному недовольству собой, окружающими и всей своей жизнью.
Главной ее мечтой, традиционной для Калинова и ставшей особенно модной в то время, был переезд отсюда подальше, в крупный город. Женя целилась сразу на Москву – зачем ей мелочиться, ведь она была не такая, как все. Это хорошо, тогда еще журналы не печатали статьи о том, что богатые и успешные люди просто обязаны перебраться жить за границу на берег моря. Иначе бы бедная Женя просто сошла с ума от переживаний.
Макар под ее влиянием тоже периодически начинал задумываться о переезде. Но, как говорила Женя, ехать в Москву, чтобы там снова стать водителем автобуса, было «шило на мыло». Это могло быть лишь на время. Поэтому Макар и хотел поступить учиться. Ну как хотел, собирался. Надо ведь было привезти в столицу хорошего специалиста в лице себя. А так как в глубине души ему все-таки больше нравилось в Калинове, он не торопил процесс получения знаний. Женя же понимала, что он просто еще не дозрел, и она точно вот-вот его окончательно допилит.
Мешало Макару на малой родине лишь отношение Жени к жизни. И со временем он стал ассоциировать ее агрессивную меланхолию с Калиновым. Это было опорной точкой в его сознании, с помощью которой родная земля и простая жизнь сдвигались в сторону ради призрачных золотых гор, правда, никем, кроме своих собственных иллюзий, не обещанных.
И это при том, что им, как казалось со стороны, уж точно было грех жаловаться. По меркам многих простых людей, у Макара и Жени было все – любовь, семья, лучше, чем у многих, жизнь, и даже маленькая, зато своя двухкомнатная квартира, доставшаяся в наследство от бабушки Жени.
Казалось, в квартире только добавилось жильцов, а все остальное было по-прежнему. И бабушка вот-вот выйдет откуда-нибудь из кладовки (раньше такие делались в квартирах и были особенно любимы детьми как самые таинственные и сказочные места) и начнет ворчать. А потом скажет, что сделала смородиновый пирог, и можно идти пить чай. Кто бывал в таких квартирах, знает, что они обладают особой атмосферой. Это сегодня жилье может быть чьим угодно, и в нем могут пожить за год несколько совершенно разных и чужих друг другу людей. Да и само слово – «жилье». Разве можно так сказать о доме? А тогда квартира была не просто домом. Она была частью человека. Сама квартира и была непосредственно бабушкой, а бабушка – квартирой. Все ее привычки, радости и скорби, вся ее жизнь была в этих стенах. Причем она не просто там находилась, эта жизнь, она была частью этих стен – она вросла, впиталась в них навечно, и никаким ремонтом достать ее оттуда было совершенно невозможно. А если еще на ремонт не хватало денег, что было тогда самым естественным состоянием, то люди годами так и жили – внутри этих заботливых и немного странных, но очень добрых бабушек. А бабушки помогали им всю жизнь, чем могли, хотя иногда очень любили поворчать. Бывает, заскрипит у старушки сустав где-нибудь в районе кухонного крана. Но заботливые внуки тут же вызовут доктора, тот осмотрит и буркнет себе под нос: «Трубы уже старые, менять тут все надо». Но с пониманием добавит: «Изолентой сейчас замотаю, будет как новая. Есть изолента?»
Изолента, конечно, была. В каждой квартире. Если бы ее создатель знал, что его изобретение будет почти что единственным средством ремонта, а иногда даже и декора, для миллионов людей и их домов, он бы назвал его как-нибудь более громко. Например, «лента спасения» или «лента жизни». Будучи скромным и не придав словесного величия своему инженерному шедевру, он ограничился лишь уникальным цветом, который до сих пор у людей, помнящих те времена, ассоциируется с надежность и долговечностью.
А поворчать повод сегодня был особенный. Только вместо так и не вышедшей из кладовки бабушки эту важную обязанность, без которой не может существовать ни одна семья, по праву прямого наследства с большим удовольствием взвалила на себя ее внучка. Тем более, что они были даже внешне похожи. И, как полноправная хозяйка, понимающая, что именно и как должно быть в ее доме, Женя четко дала понять: щенка здесь не будет, потому что не будет никогда!
