– Мы к Игорю Васильевичу. Нас ждут.
– Ждут только одного.
– Это мой сотрудник, я за неё отвечаю.
Охранники переглядываются, но пропускают. Меня внутренне дёргает это. Пусть небольшая, но есть вероятность, что она со своими вые*онами не выйдет отсюда. Мара не показывает никаких признаков беспокойства. И мне хочется верить её чуйке.
Двойные двери открываются, и мы ныряем в сумрак, басы и мельтешение неоновых лучей.
Мара хватает меня за руку. Я резко торможу.
– Что?..
– Слишком ярко!
Здесь темно, и она в очках.
– Светомузыка? – непонимающе оглядываюсь я.
– Звук.
Закрывает уши.
Ааа… реально? Эхолокация?! Я недоверчиво хмурюсь.
– Выходим? – наблюдаю за её болезненным выражением лица.
– Нет. Дай мне пару минут адаптироваться к громкости. Но если музыка станет тише, то я на время частично ослепну. Имей в виду.
– Я понял.
Обнимаю её за талию, медленно ведя к закрытым дубовым дверям. Там ещё два охранника. Эти пропускают нас без комментариев.
Двери за нами закрываются, приглушая музыку. Мара расслабляется. Бросаю взгляд на камеру над дверным проёмом, который прикрывают шторы из стеклянных бусин. Мелодичный перезвон – и мы внутри. Мара стоит за моим плечом, незаметно кладёт руку мне на спину между лопаток.
– Добрый вечер, – оглядываю я трёх мужчин и двух девушек.
В центре обтянутого сукном стола рулетка. На столе два зеркальца, несколько свёрнутых купюр, кокс…
Игорь Васильевич в центре дивана. Его светлые глаза затянуты поволокой кайфа.
Он смотрит на меня изучающе. Я видел его пару раз, когда отец вводил нас по молодости в дело. Потом был не вхож в их круг. И меня этот факт нисколько не обламывал!
С обеих сторон его девочки. Блондинка и брюнетка. Брюнетка с каре. Но это ничего не значит. Каждая из них вчера могла постричься и перекраситься, так ведь? Однако, мне всё равно непонятно, каким образом моя семья могла перейти дорогу этим женщинам.
Сзади – охранник. Справа в кресле – сын Игоря Васильевича. Очень нехороший мальчик лет тридцати четырёх. Артур. Капризный, жестокий, извращённый. С такими же светлыми обдолбанными глазами, как у отца.
Я киваю ему, он кивает мне в ответ.
– Присядь, Сергей.
Спиной ко входу маленький двухместный диван. Я беру Мару за руку, усаживая её первой, потом сажусь сам.
– Ты не один… – они все открыто рассматривают Мару.
Она спокойно сидит, нога на ногу.
– Это моя правая рука.
– Нда, – облизывает её взглядом Артур. – Дрочишь ты явно не левой.
Игнорирую выпад. Хотя хочется подойти и всечь ему подзатыльник, чтобы словил носом кокс на столе. Нет, не думаю, что Мару покоробило его замечание, не смутило и меня. Но меня, чёрт возьми, напрягает такого рода внимание к ней.
Игорь Васильевич кивает кому-то за моей спиной. Позвоночник превращается в кол, я сглатываю ком в горле. Внимательно разглядывает мою реакцию. И я её не выпускаю наружу, продолжая дышать медленно и размеренно. Уверен, Мара так просто не пойдёт на убой. И очень греет её оберег на шее. Иррациональные глупости? Да. Но на что ещё можно надеяться в такой ситуации?
Нам с Марой прилетает не пуля, а по бокалу чего-то горящего.
Собственно, чего я запаниковал? Зачем ему убирать меня?
Кто знает...
Делаю глоток, не чувствуя вкуса.
– Ты, Сергей, займёшь место отца. Прими дела.
– Боюсь, я далёк от них. Я же всего лишь солдат.
– Теперь будешь офицером. Я тебя повышаю. Постарайся не облажаться.
Ну, б*ять, спасибо.
– Угощайтесь, – вдруг в одно мгновение Игорь Васильевич становится благодушнее, пододвигая нам через стол зеркало с чайной ложкой кокса.
Достаю сотку, сворачиваю, их взгляды всё так же скользят по Маре.
Наклоняюсь, делаю вдох. По мозгам лупит холодом, и я моргаю, пытаясь вернуться в реальность и спрыгнуть с этой карусели, на которую взлетел. Бодрит…
– И сотрудник твой пусть угощается, – склоняет голову набок Артур.
Игорь Васильевич пытливо смотрит на неё.
Поворачиваюсь к Маре.
СДЕЛАЙ ЭТО! – давлю на неё взглядом.
Хотя бы сделай вид, что ты делаешь это!
– Как её зовут?
– Ма… рина, – в последнюю секунду вру я.
– Марина. Сними очки.
– У неё повышенная чувствительность к свету.
– Здесь не ярко. Сними…
Мара не торопится исполнять распоряжение.
Господи!
– Сними, – смотрю на неё, сжимая губы.
Её – недовольно вздрагивают. Но она послушно стягивает очки.
И это провал! Ей даже вы**ываться особенно не надо. Во взгляде откровенно написано, на чём она вертела их распоряжения.
– Угощайся, Марина, – кивает ей Артур на кокс.
Мара, не отводя от него этого своего выразительного взгляда, не спеша облизывает палец, касается им горки порошка и засовывает его в рот так, что я уверен, теперь Артур тоже очень хочет подрочить «моей правой рукой».
– Чем ты конкретно занимаешься, Марина?
Взгляд Артура становится слегка маниакальным.
– Я консультирую.
– В какой области?
– В любой.
На*ер я её сюда притащил? Уверен, что это не эти две девицы!
– Она имеет в виду…
– Пусть сама за себя скажет, – прерывает меня Игорь Васильевич. – Ты вводишь человека в организацию, я хочу понять, что за новый человек появился в моём распоряжении.
– Вассал твоего вассала не твой вассал, – немного перефразирует она известную формулу.
И я покрываюсь холодным потом. Незавуалированный намёк на то, что он власти над ней не имеет. Во рту у меня пересыхает, я делаю ещё один глоток из своего бокала.
Что несёт эта сумасшедшая?
– Неправильный ответ, – смотрит мне в глаза старший.
– Она немного… – подбираю я слово, – не в себе.
Перевожу выразительный взгляд на Мару.
– Ты настолько не в себе, что не понимаешь, кому ты принадлежишь, девочка? – фыркает Игорь Васильевич.
Мара улыбается, опуская взгляд:
– Отнюдь, я вижу это ясно. А вот ты застрял в иллюзии всемогущества.
Рот младшего открывается… брови удивлённо ползут вверх.
Пальцы Мары тянутся к рулетке, она достаёт шарик и покручивает его между указательным и большим.
– Но ты – всего лишь раб этой реальности, – раскручивает рулетку, не отводя от старшего глаз.
– И сейчас, глядя на меня, ты думаешь: «красное или чёрное», «чёрное или красное»… Тебе кажется, что ты решаешь мою судьбу.
Запускает шарик по полю рулетки как профессиональный крупье, в обратную сторону от вращения полотна.
– Но сколько ни крути этот мир, в итоге выпадет «Zero».
Рулетка замедляется. Наши взгляды прилипают к ячейкам. Шарик делает несколько скачков, останавливаясь на… «Zero»!!!
– Потому что ты ничего не решаешь на самом деле. Ты не хозяин этой реальности. Ты её слуга.
– Я – хозяин... – хмурится он, не отводя взгляд от рулетки.
Мне тоже интересно, как ты это сделала, Мара!
– Если ты хозяин, подчини себе хотя бы эту игрушку для начала, – Мара протягивает ему шарик. – Повтори мой фокус.
– Отец, – требовательно смотрит на старшего Артур. – Подари мне её. Я хочу… этого консультанта себе.
