А «вор в науке» так от жиру
И «вор в законе» как учитель…
Его сама учила жизнь.
Он выбрал сам свою обитель,
И довелось ему испить,
Из чащи полного страданья,
Где правда хлещет через край.
Порой мы выше пониманья,
И ищем тот незримый рай.
В душе своей заблудшей плачем,
А разум жесткий как металл.
Потом мы все переиначим…
А что отдать, чтоб им не стал?
А «вор в науке» так от жиру,
От любования собой.
Решил украсть науки лиру,
Не зная истины простой.
Ведь вор с тюрьмой неразделимы,
Тюрьма его родимый дом.
Решил писать на грудь картины,
Крестись, когда не грянул гром.
«В большом свете водятся премелкие души» – Фонвизин Денис Иванович. «Я – русский»:[cайт]. http://iamruss.ru/aphorism-fonvizin-denis/(дата обращения: 08. 12.2019).
С гнильцой душа, коль нет морали,
Поднялся «денежный мешок»
Скажи теперь: Что не украли?
Кому сдавили ремешок?
Окурок упал у границы,
Хватило коварного жара.
Сгоревшее поле пшеницы,
Огарки чернеют и сажа.
Колосья уже созревали,
Теплом, наливаясь и силой.
На счастье свое уповали,
Земля для них стала могилой.
И ветер, срывающий копоть,
«Двухсотый» несет по просторам.
Одних одичалая похоть,
На всех отольется позором.
«В большом свете водятся премелкие души» – Фонвизин Денис Иванович. «Я – русский»:[cайт]. http://iamruss.ru/aphorism-fonvizin-denis/(дата обращения: 08. 12.2019).
Дворец большой, мельчают души,
Чем выше ты, тем тень черней.
И слышать лесть желают уши,
И ложь скрываешь между дней.
И где она завернутая совесть
И где она завернутая совесть,
В листок тетрадный, беленький платок?
Прошла, проковыляла рядом горечь,
Она переживаний всех знаток.
И белым днем… В серебряном закате,
В полночной растворимой тишине,
Сжималось время в белоснежной вате,
Настоянное там на чистоте.
Рубцами заживали перемены,
Сверля глазами призрачную даль.
Как убежать от этой скользкой пены,
Но замер на границе календарь.
И на осколки, разбивая суть
Отодвигая штору в неизвестность,
Окно мгновеньем отдаляет путь.
Пахнет в лицо прохладой тихо вечность,
И на осколки, разбивая суть.
Там горизонт,
зажженный от законов,
Кого они
способны защитить?
Если в душе
нет места тем канонам…
И как теперь
все то восстановить?
На фоне белеющих чаек,
Трехбалльное море шумит.
О чем-то забытом скучает,
Закат языками горит.
И плещутся мысли шальные,
В морской искупиться волне.
Ведь были вчера молодые,
И что утопили в том дне.
И нас не увидят потомки,
Сквозь призму опушенных глаз.
Оставив одни лишь обломки,
На фоне белеющих фраз.
Я у Бога на виду,
И скрываться я не буду.
Мимоходом, набегу,
Может быть, я что забуду.
Я у Бога на виду.
Я у Бога на виду,
Жизнь моя совсем прозрачна.
И себя не берегу,
И ни все совсем удачно.
Я у Бога на виду.
Я у Бога на виду,
Слов на ветер не бросаю.
Не люблю нести пургу,
И других я уважаю.
Я у Бога на виду.
«Беспорочность поставляет себя правилом не делать того другому, чего бы не пожелал себе. Добродетель распространяет это правило гораздо далее и велит делать то другим, чего бы пожелал себе» – Фонвизин Денис Иванович. «Я – русский»:[cайт]. http://iamruss.ru/aphorism-fonvizin-denis/(дата обращения: 08. 12.2019).
Беспорочность твоя тяжким грузом легла,
И несешь ты ее, спотыкаясь.
Добродетель теперь непроглядная мгла,
И в себе ты уже сомневаясь,
Размываешь границы вчерашнего зла…
На белом холсте распласталась
уставшая ночь,
И звезды вдали,
догорают полночным закатом.
И кто-то тебе хоть раз в жизни
пытался помочь,
И ты называл про себя,
его искренне братом.
И сколько событий легло
отпечатком как груз,
И годы неслись,
забывались дороги, и люди.
И жизнь изменяла слегка
привередливый вкус
И мысли твои как всегда
запоздавшие судьи.
Там мечта, лелея смех,
Пожинала свой успех,
Ну а жизнь не до потех,
Знай заранее.
На обугленные дни,
Звезды выпучат огни,
Во вселенной ни одни,
Знай заранее.
И космическая нить,
Рвется если не любить,
Без любви ведь не прожить,
Знай заранее.
Холод синий луны,
Искаженные лица.
Боль огромной страны,
Для вселенной крупица.
Звезды рвутся упасть,
Отгоревшая полночь.
Движет дьявола страсть,
Сатанинская помесь.
То, что было вчера,
Потеряло и форму.
Днем стоят вечера,
Воет волк на реформу.
Власть засилье из тел,
Жизнь кромсает на части.
Где паденью предел,
В чьей история власти?
Серым саваном заря,
Как усмешка января,
Накрывает землю зря,
Не по правилам.
Леденящие дожди,
Посеревшие вожди,
Все, что было позади,
Не по правилам.
Мы попутали края,
Долго ждать теперь царя,
Тусклый свет у алтаря,
Не по правилам.
Осень золотом на миг,
И на твой душевный крик,
Правды толику постиг,
Не по правилам.
Затуманены мозги,
Пеленой из чуждых матриц.
Пальцем ткни, а там ни зги,
Нет у совести соратниц.
И моралью моют пол,
Честь в углу за истукана.
Истин треплется подол,
Водка дно лизнув стакана.
И за горло давит лесть…
Пучеглазые глазенки,
Хором все клянутся – есть.
Что сказать? Слова их звонки.
Мы часто говорим сами с собою,
И не дают покоя мысли стервы.
Вперед бегут… И бьют как на убой,
Твои давно ослабленные нервы.
И воздух весь сжимается в комок,
Колючкою проносится по горлу.
И жизнь твоя закрыта на замок,
И не дает судьба сегодня фору.
Ты как ничто зажато в кулаке,
И вырваться, сбежать – ослабли силы.
И дело ведь в самом… В том дураке,
Кто слезы льет у собственной могилы.
За тобой ведь Русь святая
Псами гончими они,
Обложили юг и север.
Путеводные огни,
Начертили в небе веер.
И бежать куда теперь?
С головою только в омут.
Ты для них сегодня зверь,
И соседи также стонут.
Намалеванная жизнь…
Сколько красок на картинке?
Денег нет, а ты держись!
И застыл ты в поединке.
Либо ты, либо тебя,
Философия простая.
Дал бы Господи огня,
За тобой ведь Русь святая.
На вершине сиреневых снов
На вершине сиреневых снов,
Где границы у дали размыты.
Бог ко мне направляет послов,
Они лентами счастья увиты.
И пойдет разговор о любви…
Человеческой жизни поклонник,
Бог на небе зажжет фонари,
Человек для него как угодник.
И мечтали мы вместе потом,
И за руки как дети держались.
Что скрывалось за тем моим сном?
Мы ведь моментально расстались.
Там счастье плескалось на речке,
Всплывало и вновь в глубину.
И лошадь в потертой уздечке,
Копытом топтала волну.
И серые шали тумана,
Росой накрывали траву.
И воздуха пряная ванна,
В себе растворяла молву.
Никто не услышит рассветом,
Твоих осторожных шагов.
Любовь наполняется светом,
Не зная крутых берегов.
На фоне белеющей дали,
Застынет речная волна.
Сегодня другими мы стали,
Надеюсь уже навсегда.
Сжигает сон последнюю надежду
Сжигает сон последнюю надежду,
Куда-то уплывают фонари.
И я иду один как будто между,
На горизонте солнечной зари.
И ветер, обволакивая спину,
Щекочет, за собой меня зовет.
