Борис Савинков - Воспоминания террориста

Воспоминания террориста
Название: Воспоминания террориста
Автор:
Жанры: Биографии и мемуары | Историческая литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Воспоминания террориста"

Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны от самых ее истоков.

Борис Викторович Савинков (1879-1925) – революционер, один из руководителей партии эсеров, прототип многочисленных литературных и кинематографических персонажей, поэт и писатель, яркая и неоднозначная фигура русской истории. Савинков возглавлял легендарную боевую подпольную организацию Лзефа, принимал участие во многих террористических актах, сыграл важную роль в ряде нашумевших политических убийств, был приговорен к смерти, но сумел бежать в Европу. В Париже Савинков пишет «Воспоминания террориста», захватывающую книгу о своей жизни, которая читается как увлекательный остросюжетный роман, с той только разницей, что в нем раскрывается подлинный мир заговорщиков начала XX века.

В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Бесплатно читать онлайн Воспоминания террориста


Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.


Библиотека проекта Бориса Акунина «История Российского государства» издается с 2014 года


Серийное оформление – Андрей Ферез

Дизайн переплета – Константин Парсаданян


© B. Akunin, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

Предисловие

К изданию «Воспоминаний террориста»

1928 года

Воспоминания Савинкова… Воспоминания человека, который от марксизма перебросился к «традициям» «Народной воли», притом в его узком понимании этой партии, как воплощения идеи террористической борьбы. Благодаря такому пониманию стал социалистом-революционером, причем, будучи членом этой партии, признавал только боевую организацию, только боевые действия… А затем с этого «чалого коня» перешел на «белого», затем на «вороного», чтобы в конце своего жизненного пути вновь ударить себя в грудь и публично заявить: «Я ошибался».

Ошибался ли он? Личная ли это ошибка или неизбежное истеричное шатание из стороны в сторону представителя мелкобуржуазной среды, того класса, который обречен на гибель в великой борьбе труда с капиталом и в поисках спасения мечущегося и перекидывающегося то на сторону труда, то на сторону капитала?

Савинков типичен для этой среды. На мрачном фоне самодержавно-феодального строя он если не объективно, то субъективно революционер, но «революционер» особенный, «революционер», просмотревший первые громы революции, не понимавший движения масс, не веривший в массы, противопоставлявший единичный террор движению масс, видевший возможность победы только путем террора, возводивший террор в принцип и ради осуществления террористического акта готовый поступиться всем – и партией, и ее программой, и даже тем, что считал своим «святая святых», – патриотизмом.

Весьма характерен следующий маленький отрывок из воспоминаний.

Член финской партии Активного сопротивления журналист Жонни Циллиакус сообщил Центральному комитету (партии с.-р.), «что через него поступило на русскую революцию пожертвование от американских миллионеров (!) в размере миллиона франков, причем американцы ставят условием, чтобы деньги эти, во-первых, пошли на вооружение народа и, во-вторых, были распределены между всеми революционными партиями без различия программ».

К этому сообщению в выноске Савинков добавляет: «Впоследствии в «Новом времени» появилось известие, что пожертвование это было сделано не американцами, а японским правительством. Жонни Циллиакус опровергал это, и Центральный комитет не имел оснований отнестись с недоверием к его словам». И только… Сам Савинков, с пеной у рта кликушествовавший вместе со своими соратниками о «германских деньгах», причем весь этот навет был сознательно ими сочинен, по поводу этого миллиона франков даже не побеспокоился проверить, чем, в самом деле, обусловлена эта щедрость американцев, ныне, как известно, отпускающих миллионы на поддержку не русского народа, а Романовых.

Это лишь один, но очень характерный штрих… «Всё для террора» – вот савинковское знамя первого периода его деятельности. Всё на благо, что на потребу боевой организации. Максималисты и анархисты – раз они «за бомбу» – желанные члены этой организации. С программой партии можно не соглашаться, идейно можно расходиться, достаточно признавать бомбу – вот идеология савинковых.

И неудивительно, что, когда грянули громы первой революции, когда в бой двинулись массы, савинковы должны были оказаться не у дел; их не менее, чем тех, против которых они боролись, запугало это выступление масс, и они, отвергнутые историей, не понимая грандиозности происшедшего сдвига, предались «самоанализу», перебросились на ту сторону баррикад, скатываясь по наклонной плоскости всё глубже и глубже в грязную пропасть белогвардейщины.

Печатаемые ныне «Воспоминания» Савинкова относятся к первому «героическому» периоду его деятельности. Но они написаны значительно позже, уже тогда, когда Савинков окончательно перешел в стан «ликующих, праздно болтающих, обагряющих руки в крови». При чтении его «Воспоминаний» это необходимо иметь в виду и ко многим его характеристикам относиться критически. Во многих случаях Савинков наделяет описываемых им лиц своими личными чертами.

О Каляеве он говорит: «К террору он пришел своим особенным, оригинальным путем и видел в нем не только наилучшую форму политической борьбы, но и моральную, быть может, религиозную жертву. Он не отрицал, конечно, значения мирной работы и с интересом следил за ее развитием, но террор он ставил во главу угла революции. С.-р. без бомбы уже не с.-р.». (Подчеркнуто мной. – Ф.К.)

Перейдем к другим.

Дора Бриллиант. «Террор для нее, как и для Каляева, окрашивался прежде всего той жертвой, которую приносит террорист. Вопросы программы ее не интересовали. Террор для нее олицетворял революцию и весь мир был замкнут в боевой организации».

Егор Сазонов. (В других источниках – Созонов.) «Для него террор тоже прежде всего был личной жертвой, подвигом». Сазонова наделить личными чертами Савинкова труднее. Ему нельзя, как Доре Бриллиант, вложить в уста слова: «Я должен умереть». Поэтому Савинков признает: «Революционер старого, народовольческого, крепкого закала, Сазонов не имел ни сомнений, ни колебаний. Смерть Плеве была необходима для России, для революции, для торжества социализма. Перед этой необходимостью бледнели все моральные вопросы на тему “не убий”». Но хотя эти вопросы и бледнели, но не для Савинкова. «Скажите, – спрашивает он Сазонова, – как вы думаете, что будем мы чувствовать после… после убийства?» – «Гордость и радость», – не задумываясь ответил Сазонов. – «Только?» – «Конечно, только». Савинков на этом успокоиться не может и добавляет: «Сазонов впоследствии мне написал с каторги: “Сознание греха никогда не покидало меня”». Уже в этом отрывке «достоевщина», присущая Савинкову, четко выступает наружу. Но это цветочки, а вот и ягодки. «В момент убийства великого князя Сергея Дора (Бриллиант) наклонилась ко мне и, не в силах более удерживать слезы, зарыдала. Всё ее тело сотрясали глухие рыдания. Я старался ее успокоить, но она плакала еще громче и повторяла: “Это мы его убили… Я его убила… Я…” – “Кого?” – переспросил я, думая, что она говорит о Каляеве. “Великого князя…”»

А вот Леонтьева. «Она, – сообщает Савинков, – участвовала в терроре с тем чувством, которое жило в Сазонове, – с радостным сознанием большой и светлой жертвы».

Еще характернее в освещении Савинкова Беневская, верующая христианка, ради спасения души признававшая террор.

Таких характеристик у Савинкова многое множество. И конечно, они неверны. Савинков, кого может, наделяет своими чертами периода своего упадка. Кого может. Но может не всех. Савинковских черт не приписать сормовскому рабочему Назарову, который на все вопросы Савинкова заявил: «По-моему, нужно бомбой их всех. Нету правды на свете. Вот во время восстаний сколько народу убили, дети по миру бродят… Неужели еще терпеть? Ну, и терпи, если хочешь, а я не могу…»


С этой книгой читают
Борис Савинков – один из самых эксцентричных людей эпохи русской смуты: он пламенный революционер и непримиримый борец с большевиками, комиссар Временного правительства и союзник Врангеля. В своих воспоминаниях Б.В. Савинков рассказывает о событиях в России начала XX в. – о своем революционном прошлом и участии в террористических актах. Большое внимание уделяется различным методам борьбы царской полиции с революционными выступлениями.
Серия книг «Навстречу мечте» задумана в жанре мемуарной прозы. Каждый период своей жизни и творчества автор представляет в виде отдельной книги. В книге I «Из воспоминаний детских лет» показана послевоенная жизнь одного двора в сибирском городе Красноярске глазами шестилетнего ребёнка. В книге II «За горизонтом минувших десятилетий» автор продолжает делиться своими детскими воспоминаниями послевоенного периода.Книга III «Благодарим и помним» посв
Татьяна Падерина – фельдшер скорой помощи с многолетним стажем. В своем сборнике рассказов «Из записок врача» автор описывает события своей нелегкой профессии, воспоминания о детстве, интересные события жизни простых людей. После прочтения этой книги Вы не останетесь равнодушными, и задумается о многом.
Данная книга представляет собой воспоминания автора о своем отце, генерал-майоре авиации Сидоровом Михаиле Дмитриевиче, и о времени, в котором они жили, а именно: главных событиях начала ХХ века. В книге описывается быт того времени, отношения между людьми, некоторые подробности развития авиации в нашей стране и интересные бытовые зарисовки.
Долгая и интересная жизнь Веры Александровны Флоренской (1900–1996), внучки священника, по времени совпала со всем ХХ столетием. В ее воспоминаниях отражены главные драматические события века в нашей стране: революция, Первая мировая война, довоенные годы, аресты, лагерь и ссылка, Вторая мировая, реабилитация, годы «застоя». Автор рассказывает о своих детских и юношеских годах, об учебе, о браке с Леонидом Яковлевичем Гинцбургом, впоследствии изв
Перед тобой удивительная книга. Волшебство и реальность слились воедино, благодаря чему она появилась на свет. Если ты когда-нибудь мечтал стать участником приключений и, подобно отважным героям, спасать мир от зла, то теперь твоя мечта может осуществиться. Эта сказочная история напрямую взаимодействует с реальностью и способна наполнить наш мир добром.
Захватывающие, весёлые приключения слонёнка и его друзей. Они искренни, добродушны, любят природу, игры, пляски. Стихи сопровождаются рисунками художника Юрия Корчагина. Они порадуют вас.
В книге выделен и обобщён опыт позиционной бойни Первой Мировой войны. Рассказывается о том, как сложилась ситуация, при которой крупнейшие армии Европы оказались лишены возможности маневрировать и вынуждены были месяцами изнурять себя длительными боями, не имея очевидных результатов.В книге рассказано о развитии военной мысли и технических изменениях, произошедших в то время, проводятся параллели с нашим временем. Книга поможет читателю разобрат
Один из 676-ти правосудных приговоров написан судьёй Владимиром Арсентьевым короткой ночью при свечах в далёком северном посёлке Восточной Сибири на рубеже веков и спустя 20 лет, пока цвела весна 2020 года, родилась эта книга.Исходя из своих дел, автор свидетельствует о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства, справедливости составляют высшие принципы осуществления уг