31 октября 2020 года, канун Дня всех святых, праздник священного Хэллоуина. Ночь. Где-то в Ростовской области…
По заброшенному кладбищу пробирается, друг за другом, группа людей. Она состоит из трёх молоденьких девушек и двух парней, похожих по возрасту. Двигаются осторожно, ступая след в след; ни один не отклоняется от выбранного маршрута.
– Послушай, Арсений, а где сейчас находится твой полоумный братец? – обратилась к их общему провожатому зеленоглазая спутница; она отличается белокурыми волосами, бесподобной фигурой и едва ли достигла восемнадцати лет. – Что-то меня всё это сильно стремает?
– Не знаю, Даша, – отвечал симпатичный, физически развитый парень; он кажется старше блондинистой красотки не больше чем на год, – я и сам удивлён, что он отказался от крайне интересного дела и сослался на – какие-то там? – личные интересы, самоустранившись от заведомо классного зрелища…
– Странно?.. – перебил второй паренёк, замыкавший то необычное шествие; он значительно уступает первому товарищу и в мышечной массе, и мужеской привлекательности. – Ещё мне чего непонятно?.. Вот, ты говоришь, «идём воскрешать Ростовского потрошителя»; но – насколько мне известно – его похоронили среди тюремных захоронений, а вовсе не здесь, всеми забытом месте?
– Правильно, Костя, – подхватила черноволосая барышня; она обладает несравненными формами как лица, так и всего остального тела (особенно выделяются большие карие очи), – мне тоже кажется, что это какая-то полная «лажа» и что зря мы согласились с тем жутковатым экспериментом. Тем более что меня уже начинает трясти то ли от холода, то ли от ужаса, то ли от самого́ кошмарного места. Может – пока не поздно! – стоит вернуться?
– Да не «парься» ты, Ксюха! – воскликнула рыжеволосая (как водится во всех таких компаниях, крайне непривлекательная) особа. – Словно ты первый раз участвуешь в таинственных ночных приключениях? Проведём прикольный обряд, немножечко ужаснёмся, а потом все вместе и посмеёмся.
– Хорошо, Кристина, тебе говорить, – возразила несмелая милочка, – во всех нормальных ужастиках выживают, как правило, такие, как ты, а сравнимые со мной всегда погибают.
– Что ты хочешь сейчас сказать?! – наигранно возмутилась не очень красивая девушка; она прекрасно знала о личностных недостатках и не питала особых иллюзий, что если её отвергнут, то она чудесным образом вдруг станет интересна кому-то ещё.
Однако ответа на справедливое требование она так и не получила… Внезапно! Арсений приподнял кверху правую руку, остановился и зловещим шёпотом прошипел:
– Тихо вы, сварливые «клухи»! Чего зря, попусту раскудахтались?! Кажется, мы пришли.
Команда и без того-то являлась ясной, но «торжественность» момента и гнетущая обстановка добавили уверенного оттенка. Все, даже наиболее говорливые (беззаветные спорщицы), незамедлительно замолчали.
– Вот она – та самая «гнилая» могила, – проговорил вполголоса предводитель, наклоняясь к земле и вынимая условленный знак, – вот она – железная метка, что я оставил тут утром.
– Может, всё же не стоит? – присоединилась к трусливой брюнетке осмотрительная блондинка; она питала слабенькую надежду, что к ней прислушаются либо поддержат в неуёмном желании – побыстрее покинуть то мрачное место. – Пойдёмте уже обратно… Поверьте, лично я наполнилась адреналином – уже!.. И в достаточной мере, и в огромном избытке.
– Не переживай, трусиха плаксивая, – обратилась к ней рыжая, участливо коснувшись плеча, – всё будет нормально.
Пока они рассуждали, провожатый достал из-за пазухи засаленный манускрипт. Тот напоминал холщовый листок и навевал замогильным холодом. Арсений опустился пред безымянной могилой на оба колена; он снова поднял правую руку кверху, призывая всех ко вниманию. Остальные последователи перестали шушукаться и застыли недвижно, в страхе и смятении дожидаясь потустороннего ритуала. И даже у (вроде бы?) стойкой Кристины кожа стянулась словно от холода; побежали предательские мурашки, а в следующую секунду почувствовалось, как сами по себе шевелятся огненно-рыжие волосы.
– Перед тем как прочесть старинный пергамент, составленный в далёкие времена таинственным магом и удачно добытый мною, по случаю, – заговорил озорной проказник неестественным, словно загробным, голосом, – хочу последний раз узнать у близких сподвижников, сопроводивших меня к месту захоронения безжалостного маньяка-убийцы… – на несколько секунд загадочно замолчал, а далее величаво возобновился: – Согласны ли они пройти весь путь до конца и вызвать на свет Божий – ТОГО! – кто наводил здесь дикий ужас всю второю половину прошлого века?
– Я бы хотела… – попыталась протестовать белокурая Даша.
– Замолчи уже ты, наконец! – резко оборвала́ рыжеволосая бестия, перекрывая неуёмный роток шершавой ладошкой; по-видимому, она вознамерилась отличиться, и заслужить у сурового организатора особую, едва ли не королевскую благосклонность: – Мы все готовы – можешь «священный обряд» уже проводить.
– Хорошо, – согласился молодой человек и монотонно зачитал зловещие заклинания, содержавшие незнакомое российскому уху злое наречие; несколько раз там прозвучало: «…Ростовского потрошителя…»
Но вот магический заговор был закончен, а вокруг по-прежнему стояли «гробовая» тишь да унылый покой. Хотя они и казались излишне мрачными, но не нарушались ни земным, ни дьявольским звуком. Озадаченный «чародей» неторопливо поднялся. Он недоверчиво покручивал ветхий клочочек старинной рукописи, содержавшей мистическое заклятье; неосмотрительный проказник словно не понимал: как (такое!) стало возможным и почему оно не сработало?
– Ну вот, а ты, «дура-придура», боялась, – облегчённо вздохнула рыжая, внутренне не помнившая себя от суеверного ужаса, – ты как, не описалась?
Ответить вторая девушка не успела, так как общее внимание привлеклось необычным звуком, шедшим, словно откуда-то из дальнего подземелья.
– Вы это слышите? – спросила она остальных. – Как будто где-то чего-то шевелится?
Все стали внимательно вслушиваться, замерев так напряжённо, что слышалось, как стучат не по-детски испуганные сердца. И только Арсений загадочно и презрительно улыбался, как будто насмехался над безотчётными страхами трусливых товарищей. Вдруг! Даша, напуганная не менее остальных, заметила, что верхний слой почвы, сгруженной приземистым бугорочком, вроде бы легонько зашевелился. А! Ведь он возвышался над могилой страшного, до жути жестокого, человека.
– Что это?! – вскричала она, задрожав всем восхитительным станом и указав на еле заметный холмик.
Теперь и другие, привлечённые ко вниманию, воочию разглядели, что земля, скрывающая одного из самых кровавых преступников, начинает делаться рыхлой; походило, как одновременно орудуют до тысячи трудолюбивых кротов. Постепенно жуткое явление становилось значительно интенсивнее; недра глубинные раскрывались, выворачивая наружу килограммы земли, как будто маленьких «землероев» становилось всё больше и больше. Теперь и те, что пытались казаться стойкими, охватились нервозной паникой, а стройные туловища заколотились безудержной дрожью; кровь же в жилах «заледенела», сковав молоденькие тела нервическим ступором. Тем временем врата в преисподнюю расступались всё явственнее, всё очевиднее, пока наверх не показалось некое подобие человека; оно удерживало большущий кухонный нож, широкий и длинный. То ли потусторонний посланец, то ли призрачное виденье? В любом случае он поднимался так медленно, как если бы плыл в невесомости – проникал сквозь пространство, не чувствуя ни силы тяжести, ни иных, известных науке, сопротивлений.
