ГЛАВА ПЕРВАЯ
От беспокойства голова болела всё сильнее. За окном белесой дымкой стояла июньская ночь, угрюмым колодцем ударяясь о стены окрестных домов. Нина вновь набрала номер сотового телефона дочери. Послышалась нагловато-фривольная песенка, но Ирина, как обычно в последнее время, не соизволила ответить.
За что ей такое наказание? Что она такого ужасного сделала в этой жизни, чтоб так страдать? После семнадцати лет, казалось, счастливой супружеской жизни, муж ушел к молодой развязной девахе. И тут же от рук отбилась дочь, милая и послушная девочка. Или Нине только казалось, что у нее любящий муж и хорошая дочь, а на самом деле она жила в мире собственных фантазий?
Женщина упрямо потрясла головой. Нет, этого не может быть! Нужно еще немного потерпеть, и всё наладится. Станислав поймет, что ошибся, и вернется. И Ирина сразу одумается. Всё будет хорошо…
В большой комнате напольные часы с парой пухленьких херувимчиков наверху гулко пробили два часа ночи. Нина вздрогнула и панически подумала: где сейчас дочь? На дискотеке или на квартире у какой-нибудь такой же бесшабашной подруги? А если там употребляют наркотики? Или практикуют групповой секс? По коже поползли мурашки ледяного ужаса, и она вновь потянулась к телефону, намереваясь позвонить бывшему мужу. Но рука, не дойдя до телефона, упала и замерла, будто живя своей личной жизнью.
Нина упрямо помотала головой. Нет, звонить Станиславу она не будет. Это унизительно и безнадежно. У нее уже имелся подобный опыт – во время самого первого Иринкиного загула, она, до полусмерти напуганная, позвала на помощь того, кто столько лет был ей надеждой и опорой. А к кому бы еще она могла обратиться за помощью, как не к отцу своего ребенка?
Но лучше бы она этого не делала. Он приехал, но не один, а со своей молодой женой. Та смотрела на бывшую жену как на не стоящую ее высокого внимания грязную подзаборную кошку. А Станислав, прежде ответственный и заботливый, был откровенно раздражен и агрессивен.
Постоянно оглядываясь на молодую жену в попытке ее успокоить и продемонстрировать как можно более наглядно, что никаких нежных чувств к Нине больше не питает, сердито бросил:
– Ты даже с единственной дочерью справиться не можешь! Я всегда тебе говорил, что ты только за моей спиной хорошо жила! И без меня ни на что не способна! С чего ты взяла, что Ирина тебя любит и уважает? Да она тебя ни в грош не ставит! И ее демарш это наглядно продемонстрировал!
Этими жестокими словами он умудрился переложить ответственность за их единственного ребенка на нее одну! Это было на редкость несправедливо, и Нина растерялась, не зная, что ответить этому незнакомому и чужому ей человеку.
Воспользовавшись возникшей паузой, Нелли успокаивающе положила свою холеную ручку на рукав мужа.
– Не волнуйся так, мой дорогой! Всё образуется! Может быть, ты вспомнишь, говорила ли тебе что-то Ирина? Куда она могла направиться?
Станислав потер рукой лоб, стараясь вспомнить. Этот до боли знакомый жест разбередил и без того ноющую рану. Нине захотелось в голос зарыдать, сдержаться удалось лишь невероятным усилием воли.
– Не знаю. Я ее уже почти полгода не видел, говорим только по телефону. – Поняв, что для ответственного родителя это слишком большой срок, сердито протянул: – Она в последнее время ко мне не ходит. – И тут же нашел виноватого, ткнув пальцем в бывшую жену: – Наверняка это ты настраиваешь дочь против меня!
Он так походил на маленького нашкодившего мальчугана, пытающегося оправдать свою плохо кончившуюся шалость, что это было бы смешно, если б не было так грустно. При этом он пытался выслужиться перед молодой женой, показать ей, что ему дорога она одна, и в его жизни нет места бывшим привязанностям.
Нина тоскливо вздохнула. Ей были так ясны мотивы его поведения, будто это она сама старалась понравиться молодой женщине, со скептическим недоверием осматривающейся вокруг. Еще бы – Нина знала Станислава двадцать лет и столько же лет его жизнь была и ее жизнью.
Ей стало вдруг обидно за того мужчину, которого она знала и любила. Он никогда бы не стал так унижаться перед какой-то жалкой молодухой. А может быть, его и впрямь опоили, как ей настойчиво внушала бабушка? Нина даже встряхнула головой, чтобы выгнать поселившуюся в ней дикую догадку. Просто у него кризис среднего возраста – ведь скоро сорок. Седина в бороду, бес в ребро… только вот почему от его блажи пострадавшими оказались она с Иришкой?
Невзирая на позднее время, они с бывшим мужем еще раз добросовестно обзвонили всех знакомых, но Нина не могла избавиться от отвратительного понимания, что Станиславу до фонаря, где пропадает его дочь. Его больше волновала молодая жена, якобы украдкой позевывающая в ладонь.
Наконец Нелли требовательно предложила, положив ладонь ему на плечо:
– Может быть, нам поехать домой? Если что-то случиться, Нина тебе позвонит. Не забывай, нам с тобой утром рано вставать на работу – Это звучало так, будто бывшая жена - бездельница будет спать до полудня, ни о чем не заботясь.
Станислав согласно кивнул и, даже не прощаясь, пошел к дверям. У выхода Нелли обернулась и бросила победный взгляд на Нину. Стало без слов ясно, что она сочла этот панический призыв о помощи не более чем провокацией, направленной лично против нее, и обезвреженной лишь благодаря ее уму и дальновидности.
Это же всем очевидно: мать и дочь сговорились и устроили постыдный спектакль, надеясь вернуть мужа и отца обратно в семью. Ее отвратительные намеки ничего общего с действительностью не имели, но у Нины всё равно начали гореть щеки от унижения.
Усмехнувшись одними уголками ярко накрашенных губ, Нелли выплыла из квартиры, оставив хозяйку изнывать от мучительных сожалений. Нина молча стояла в прихожей, сжимая и разжимая кулаки, борясь с накатившим желанием разбить что-нибудь, когда наконец появилась дочь.
Но ее появление оказалось еще одним ударом: Иришка не походила сама на себя. Нина не узнавала в этой ярко раскрашенной вульгарной кукле свою скромную умненькую девочку. Нагло глядя на мать, дочь развязно поинтересовалась:
– Чего не спишь?
Нина вздрогнула, как от удара, но постаралась ответить спокойно:
– Как я могу спать, когда тебя нет дома?
Ирина небрежно передернула плечами.
– А что тут такого? Ты же крепко спала, когда папаша ночи напролет шатался неизвестно где?
Нина подавила истерический смешок. Похоже, она напрасно скрывала свои страдания от подрастающей дочери. Не хотела травмировать ребенка, делала вид, что всё нормально, и заработала обвинение в бездушии.
– Ты не права. – Нина старалась, чтобы голос звучал доброжелательно, не желая пугать дочь, хотя ей ужасно хотелось заорать дурным голосом. Но Ирина не виновата в их с мужем недоразумениях. – Я просто пыталась уберечь тебя от ненужных переживаний…
