Эта книга давно ожидала того, чтобы сейчас Вы держали её в своих руках. Она стала отражением нескольких этапов моей жизни, жизни людей, которые меня окружали и окружают, жизни нашей страны. В ней рассказывается о людях, идущих со мной по жизни долгие годы, и о тех, с кем наши дороги пересеклись по касательной, но оставили след. Я испытываю огромную благодарность к тем, кто верил и верит в ту сторону моей личности, которая не видна невооружённым глазом под белым врачебным халатом или чёрным офисным пиджаком. Я с удовольствием вспоминаю свои выступления с гитарой на Грушинском фестивале и на творческих вечерах в арт-кафе «Камелот» в Саратове на проспекте Кирова. Именно здесь почти 20 лет назад я встретила поэта и писателя Игоря Алексеева, который показал мне, что поэт – это абсолютная честность. Что восхищаться, сожалеть, злиться, негодовать, сомневаться и бояться в стихах можно только так же, как в жизни, и на этой территории тебя никто не вправе осуждать. Я до сих пор часто перечитываю его стихи, по-человечески и творчески скучаю.
В арт-кафе «Камелот» вместе со мной читали стихи и пели свои песни очень разные люди: бизнесмены и врачи, артисты и учёные, политики и люди различных профессий и возрастов. Среди них был Виктор Николаевич Семёнов, саратовский бард и краевед, влюблённый в наш милый, купеческий, далеко не идеальный, но всегда уютный город. Именно он показал мне, что душа не имеет возраста и что истинное удовольствие и пользу можно принести людям, только занимаясь своим любимым делом, живя там, где хочется жить, невзирая на престиж, любя то, что имеешь.
В этой книге вы сможете прочесть стихи разных лет. Я не могла распределить их по годам и отделить «детские» от «взрослых». За время формирования сборника наша страна успела поменять свои границы, нескольких президентов, а главное, пройдя через эпоху бедности, малиновых пиджаков, массовой эмиграции и развала, она успела вернуть силу, уважение, радость и гордость своим людям! Мне приходилось жить в разных странах, но я всегда ощущала тоску по России, что отразилось в моих стихах. В них чувствуется и безусловная любовь к своему дому, и гордость, которую я испытываю за свою страну сегодня. Многие мои стихи написаны от первого лица, иногда от женского, иногда от мужского. Это, в целом, не имеет значения, так как любое стихотворение – это продукт работы души, переосмысления увиденного, услышанного, пережитого мной или окружающими людьми, поэтому далеко не все стихи являются автобиографичными. Бог знает, как душе удаётся преобразовывать все эти колебания! Я часто чувствую себя всего лишь её стенографисткой. Я благодарна каждому человеку, о ком писала и пишу. Некоторые из читателей, возможно, узнают себя, а возможно, узнают что-то и о себе через призму этой книги. Многие стихи посвящены моим самым любимым людям: моему сыну, мужу и, конечно же, моим дорогим маме и папе.
Моим родителям и посвящена эта книга. Родители – это люди, которые поддерживают меня в моем увлечении поэзией и авторской песней, которые были со мной на всех концертах и фестивалях, а главное, они всегда со мной рядом на протяжении всей моей жизни в её самые трудные и самые счастливые времена. Это люди, которым я безоговорочно доверяю, которых я уважаю и которыми восхищаюсь! Восхищаюсь их мудростью, их талантами, терпением, преданностью, умением радовать и радоваться. Ведь именно от мамы, которая пишет стихи, мне досталась способность складывать слова в поэтические строки, а от папы – ученого-физика – способность открывать что-то новое в простых словах, человеческих отношениях, в каждом обычном, но по-своему прекрасном дне! Спасибо вам, мои дорогие!
Время напрокат
До склона лет хочу дожить я,
И чтобы склон тот был покат.
Распорядиться жизни нитью,
У Бога взятой напрокат,
Так, чтобы он не хмурил брови,
Чтоб не был на меня сердит.
Поберегу своё здоровье,
У Бога взятое в кредит,
Талантов пару откопаю
И подкачаю телеса,
Пока на землю наступаю,
А не болтаюсь в небесах.
Хоть что-то в этом мире знача,
Сумы избегнув и тюрьмы,
Я буду помнить, что удача
Даётся только лишь взаймы.
Извилин напрягу остатки,
Пока мой век ещё течёт.
Всё, что давалось мне в достатке,
Верну я Богу под расчёт.
А может, заленюсь и струшу
И, встретив дней своих закат,
Верну поломанную душу,
Как хлам, что брался напрокат.
Ты – женщина
Маме
Ты – женщина! Но кто же ты помимо?
Ты – мудрость мира на семи ветрах!
И суматоха дней проходит мимо,
И годы не навеивают страх.
Ты терпишь всё, триумфы и фиаско,
И просто терпишь жизни напролёт!
Твоя самоотверженная маска
Лишь вечерами тает, словно лёд.
И тают дни в немой палитре света,
И ты несёшь себя сквозь стены слов!
Но лишь на слёзы не наложишь вето
И не закажешь на ночь сладких снов!
Но только ты узнаешь цену счастью
И суть вещей уловишь, как волну!
Своей бесценной, безоружной властью
Ты сокрушишь преграду не одну!
Ты – тайна, неразгаданная вечность,
Соблазн и совесть, сила и мольба,
К тебе одной стремится бесконечность!
Ты – женщина, а значит, ты – судьба!
* * *
Мне хотелось бы жить, не тоскуя,
На лужайке под солнцем балдеть,
И о завтрашнем дне не толкуя,
В одну точку спокойно глядеть.
В черепной дребезжащей коробке
Отключить от сети провода
И смотреть, как пасутся коровки,
Как бежит дождевая вода.
Посвистеть беззаботно, как чайник,
Не боясь, что накличу долги,
И не думать, что скажут начальник,
Сослуживцы, друзья и враги.
На мгновенье, попав в обесточку,
Не лечить, не строчить, не ловчить.
Мне б хотелось смотреть в одну точку,
Не боясь никого огорчить.
Не метаться и не суетиться,
Не плести, не мести, не грести,
А сидеть и от счастья светиться,
Не боясь никого подвести.
Мне б хотелось на миг затаиться,
Безмятежно ресницы сомкнуть.
Может, что-то само состоится,
Если Богу слегка намекнуть?
О Париже
Три недели. И много, и мало,
Долгожданно и так невзначай
Я удачу, как ветер, поймала!
Я в Париже! А ты не скучай!
Может, мне этот город лишь снится,
Где спешит за восходом восход,
Где и за полночь людям не спится,
Где вальяжней «пежо» пешеход,
Где красива и радостна старость,
Где не тронет волос седина,
Не заложит морщинок усталость,
Не начнётся мигрень от вина.
Круассан, чашка крепкого кофе,
Мелодичный, лукавый шансон,
Сакре-Кёр белокаменный профиль,
Ни минуты, ни часа на сон!
Здесь река бесконечно родная,
На которой стоит, чуть дыша,
Этот город, в котором одна я,
Но любовью струится душа!
Мне Париж открывает секреты,
В жизнь иную подняв жалюзи.
Через мили всё ближе ко мне ты,
Мне отсюда всё видно вблизи.
Манит дом с необузданной силой!
Будет встреча, букет хризантем…
Только б слышать: «Люблю тебя, милая!»
Вместо сладко-скупого: «Je t’aime!» (Жё т’эм)
