Предисловие. Не мечтайте: мы не уедем
Каждый из нас, живущих в насмерть реформируемой России, вот уже четверть века молча и мучительно, наедине с самим собой, решает вопрос об эмиграции.
Многие плюнули, снялись и уехали – и мы знаем, что в массе своей они устроились неплохо даже по меркам принимающих стран.
Однако огромное большинство из нас осталось.
Осталось в нарастающем произволе бюрократии, периодически переходящем в террор, в неравномерном, но в целом неуклонном ухудшении условий повседневной жизни, в ценовом и зарплатном беспределе, в освобождении от всех и всяческих иллюзий.
И все чаще приходится слышать от представителей правящей бюрократии простое и недвусмысленное, а иногда и недоуменное «уезжайте!».
Разумеется, не с телевизионных экранов, хотя неутомимо и публично отливающий (хорошо, хоть «в граните») Медведев и «не видит ничего страшного» в массовом бегстве из страны молодых ученых и специалистов. Но в частных разговорах эта мысль выражается в последние годы вполне откровенно.
Вам не нравится кропотливое выпалывание последних ростков демократии? Валите на Украину, там она еще есть. Не нравится полицейский произвол? Поверьте, в Белоруссии вам будет значительно спокойней. Не по душе головокружительная дороговизна всего и вся? В Китае, куда уже бежало более 100 тысяч россиян, действительно, намного дешевле и честнее жить. Хотите безопасно провести лето или старость? Есть Крым, Черногория и Болгария, и это только бюджетные варианты.
А толковые специалисты найдут себе работу почти везде – разумеется, кроме России: что вы здесь делаете, недовольные? Или вы так ленивы, что не можете поискать себе и своим детям место на всем земном шаре?
Освободите место пока дешевым и почти на все согласным «трудолюбивым соотечественникам из ближнего зарубежья»: они по-настоящему нужны России, а вы здесь лишние, уезжайте!
И повторять диссидентское «это наша страна, а не ваша, вы и убирайтесь» – значит жалко пыжиться, зажмурившись изо всех сил.
Положа руку на сердце, признаемся молча хотя бы сами себе: это давно уже не «наша» – это давно уже «их» страна.
Почти четверть века либеральных реформ не прошли даром. Мучительная пытка регулярно рушащимися надеждами, дебилизация и старых, и молодых центральным телевидением, алкоголем и реформой образования, уничтожение науки и технологий, круглосуточный «курс молодого бандита и начинающей проститутки» под видом сериалов, вымаривание критического мышления беспощадной тотальной ложью, клановость и коррупция как образ жизни, разврат как суть культуры, гламур как надежная замена интеллекта, роскошь кучки напыщенных вельмож как национальная идея, агрессивная враждебность государства гражданину почти во всех его проявлениях, объявление экстремизмом энциклопедий – спасибо «вождям», что еще не таблицы умножения…
Это наша Россия?
Нет, это не наша – это их Россия.
Россия, больше похожая на кошмарный сон.
Конечно, я могу понять людей, искренне считающих смыслом модернизации получение автоматически отмытого «отката» через Интернет-банкинг и столь же искренне недоумевающих: почему в России еще остаются другие, лишние по всем официальным раскладам люди, которые чего-то зачем-то умеют и чего-то почему-то хотят.
И я могу им ответить. Да, многие не могут бросить родителей, не хотят обрекать себя на второсортность в чужом обществе, надеются дать детям возможность реализации в своей культурной среде; многие просто пассивны.
Но ведь намного проще быть чужим в чужой стране, чем в своей собственной.
И главный ответ на вопрос о том, что мы все делаем в России и почему остаемся в ней, вопреки собственному рассудку и четко выраженной воле руководства, все же совершенно иной.
Мы остаемся и остаемся сознательно, чтобы бороться с самодовольно правящими нами ворами, идиотами и убийцами или хотя бы противостоять им иным, своим, собственно российским образом жизни. Не ради замены бутерброда с маслом на бутерброд с икрой, не ради нормальной жизни детей, не ради величия предков, поэтических образов, ракетного щита Родины и даже демократии, а в силу такой эфемерной вещи, как воспитание.
Так получилось, что мы выросли в тени великих побед и в ожидании побед собственных.
Вспомните: как бы мы ни относились к своей истории сегодня, Великий Октябрь был для нас, маленьких, всемирной победой справедливости. И красный флаг над Рейхстагом, пропитанный кровью наших дедов, – тоже. Вдумайтесь: близкие родственники погибли на фронте у половины даже ныне живущих россиян!
И, конечно, нетленная улыбка Гагарина тоже была победой, озарявшей наше детство.
Как поколение, мы не смогли добиться ничего сопоставимого, но выживание в 90-е годы и относительное благополучие в 2000-е, ничуть не менее жестокие, а просто более лицемерные, – это победа.
Да, всего лишь на личном и семейном, а не на государственном фронте, – но каждый из нас чтит память своих близких, павших на этой войне. Их не меньше, чем в тех, других войнах: зайдите на кладбище любого российского города.
И, одержав минимально необходимые победы для себя, мы пришли к тому возрасту и, если угодно, «расцвету сил», когда пора одерживать победы для других.
Если я живу «за себя и за того парня», что умер от голода, или сошел с ума от безысходности, или был убит в разборке или в Чечне, – значит, я должен и работать за него. Не только «за себя и того парня, что бездельничает в Кремле», – еще и за погибших на невидимых фронтах необъявленной, но отнюдь не менее жестокой от этого войны на уничтожение нашего народа, деликатно именуемой либеральными реформами.
И нам пришло время побеждать.
Не потому, что иначе мы потерпим полное и окончательное поражение и сдадим свою Родину очередному зверью, которое уже ходит, примериваясь и прицениваясь, по нашим улицам. Нет, нам, в общем, безразличны высокие слова, мы знаем им цену.
Нам пришло время побеждать просто потому, что в силу воспитания и жизненного уклада нам положено одерживать победы.
И, обустроив мало-мальски жизнь своей семьи, мы обязаны одерживать победы и для остальных – необустроенных.
Не потому, что без этого их неблагополучие сомнет и раздавит наши уютные мирки и вернет нас в ужас, из которого мы только-только выползли на трясущихся от страха и напряжения карачках, хотя это правда.
Причина другая: нас воспитывали и выращивали для побед, и отказаться от них – значит отказаться от самих себя.
Совсем не герои, мы, тем не менее, наследники победителей, воспитанные в тени не только той, нетускнеющей Победы, но и в тени будущих побед – побед, предназначенных нам.
Это наша естественная среда обитания, и, если мы отложили свои победы, то есть самих себя, на то время, пока выбивались в люди, рождали детей и выгрызали квартиры, – наивным будет поверивший в то, что мы отложили их навсегда.
