>Один день
>(страничка из дневника)
Раннее утро врывается в прорези глаз ярким солнечным светом и синим небом. Слышу шум машин за окном и знакомые голоса за дверью, чувствую запах кофе, иду умываться и от прохлады воды на лице окончательно просыпаюсь. Я люблю этот маленький мир, который входит в меня. После ночного путешествия, где нет границ, я понимаю, как не хватало там этих обшарпанных стен. Как мне дороги висящие детские рисунки дочери, торчащие повсюду корешки книг и маленькие фигурки нэцкэ. Я снова могу видеть эти приятные сердцу мелочи. Я жива! Разве это не тайная радость? Нет вчера, нет завтра, есть только сегодня и сейчас, секунда, мгновение, жизнь, принимаю её такой, какая она есть. Всё так просто и сложно! В этой бесконечной Вселенной я странница, и моя судьба всего лишь наночастица, капля в космической волне. За столь короткий путь мы успеваем накопить целый рюкзак страхов, обид, раздражений. Зачем-то ведём безнадёжный счёт потерям, виним себя за ошибки. Мы все вместе на этой планете, и в тоже время каждый в своём маленьком домике улитки. Иногда мы пересекаемся, как тени от вечерних фонарей или как падающие звёзды.
Сегодня у нас будут менять развалившуюся сантехнику, вода льётся, а вместе с ней утекают деньги. Надо быстро приготовить обед и освободить помещение. Варю любимый борщ мужа и одновременно глажу бельё. Между хлопотами пытаюсь писать эти строки и совершенно забываю про кухню. Борщ изображает на белой плите абстрактную картинку в багровых тонах заката. Они великолепно гармонируют с разводами на обоях, которые остались после многократных протечек от соседей сверху. Красотища! Потом вспоминаю про утюг, бегу доглаживать бельё и получаю максимум интересной, но бесполезной информации из телевизора. Оказывается, монахи Спасо-Яковлевского монастыря, что в Ростове Великом, трапезничают грузинской кухней, потому что у них завхоз грузин. И ещё – красные мухоморы можно есть и даже в сыром виде, что существуют чёрные лисички намного вкуснее, чем рыжие. Зачем мне это? Но так захотелось в сосновый бор, в эту тихую загадку леса собирать грибы и ягоды, ощутить себя сталкером в заповедной зоне.
Утро плавно переходит в день. Надо ещё сходить за продуктами. В магазине весело обсуждаем с милой продавщицей важные новости, а на обратной дороге встречаю соседского английского бульдога. Этот добряк, по собачьему возрасту уже дедушка, прижимается к ногам и «хрюкает», пока я треплю его по холке. Муж вернулся с работы раньше, пообедали, и вскоре пришёл мастер. Через два часа в кухне и ванной комнате появляются новые краны. Этот шикарный Хай Тек просто сверкает на фоне советской плитки. Великолепно! Теперь умываться и мыть посуду стало ещё приятнее. В хорошем настроении решили погулять в парке. В нашем языческом храме, кусочке земного рая, сейчас настоящая весенняя какофония. Скворец так раскричался, привлекая самку, что дал подойти к нему почти вплотную. Синицы по очереди берут с руки семечки, а белки попрошайничают и одновременно благоустраивают свои дома. На пруду ещё толстый лед, но утки уже разделились по парам. Берёзки стыдятся своей наготы, но уже дают свой живительный сок, а верба покрылась седым пушком. Скоро Пасха – светлый праздник, и волнующий запах влажной, не прогревшейся земли вызывает смятение, ведь всё ещё впереди. Между нерастаявшими чёрными сугробами – зелёный цвет пробивающейся травы и бескрайние лужи. А лёгкий своей свежестью восточный ветер, который бывает только в момент обновления природы, щекочет нос и забирается под куртку. Хочется сделать бумажный кораблик и уплыть далеко в земляничное лето, в беззаботное детство к домику своей души. Я неожиданно почувствовала, что та романтическая, влюбчивая девочка так и осталась во мне. Иногда она берёт за руку взрослую женщину и показывает дорогу, по которой надо идти дальше. И эти невидимые нити, которые нас связывают иногда тихо звенят струной. Разве это не блаженство?
Находясь здесь в одной обойме, мы проживаем совершенно разные сценарии. Но есть две вещи, нас объединяющие – это рождение и уход. Между этими событиями и протекает тоненький ручеёк. Свет и тьма, добро и зло, жизнь и смерть, разве это не одно и то же? Разве после нашего ухода что-нибудь меняется? Хорошо, если близкие будут вспоминать добрым словом. Так вот только за это слово надо сейчас дарить и принимать любовь, просить прощения и прощать. Эти чувства и эмоции изменяют реальность вокруг. Это и есть свобода выбора. Надо не переживать, а жить, общаться с людьми, зная неповторимость каждого момента. Нет понятия навсегда, потому что всё приходит и уходит. Так зачем злиться, страдать и ждать лучших времён? Они, скорее всего, наступят, но нас на земле уже не будет. Понедельник начинается в субботу. Нет плохих и хороших людей, потому что идеала на свете не существует. А есть только стремление к нему приблизиться. Мы живём, делаем ошибки, но именно это является инструментом для огранки наших душ. В моём опыте было много сложных ситуаций, когда я пыталась махать руками, но понимала, что хватаюсь за воздух. Помогало что-то внутри, какая-то стальная женская ось не давала рассыпаться на молекулы. Теперь я точно знаю – это любовь, то, что женщине даётся уже только по праву рождения то, что поддерживает не только меня, но и близких людей. Именно эта ответственность заставляет задуматься, а всё ли ты осознаёшь в жизни? Почему эти трудности притянулись в твой мир? Правильно ли ты прочитала свой сценарий для Богини? К сожалению, ответы приходят только на грани бытия. Но я искренне благодарна за своё прозрение, за открывшийся удивительный мир внутри моего сердца, так похожий на причал или дрейфующий остров, где слышен тихий убаюкивающий шорох времени.
Стремится день в закат, уже давно остывший. Неслышным шагом приходит тихий вечер. Муж уснул, а я, сделав ещё какие-то мелочи по хозяйству, села дописывать статью. Ощущаю приятную усталость и удовлетворение от сегодняшнего дня. Я провела его так, как мне было необходимо. А завтра снова будет день, будут новые встречи и другие возможности. Цель жизни – есть сама жизнь с её закономерностями и непредвиденными моментами. Она, как орбита нашего круга, манящая вершина с дорогой к ней длиною в жизнь. Разве могла я предвидеть такой жизненный зигзаг, когда из физика вдруг вылупился лирик, когда дневные семейные заботы стали сменяться ночными «поэтическими снами». Эти видения превратились в книги, а «творческий смерч», едва коснувшись, захватил меня полностью, оторвал от земли, понёс в неизвестность… И я, бросив вёсла и отдавшись течению, когда-то выбранной судьбы, плыву в лодке, читая своё отражение.
