Она тихо подошла сзади, очень мягко и плавно. Почувствовал сначала её сердцебиение, потом тёплые руки, обхватившие за живот. Развернулся и обнял. Мы потеряли опору под ногами и будто оказались в воде, но всё также дышали. Её волосы начали колыхаться, образовывая невероятные формы. В глазах видел своё отражение, но оно было намного красивее, чем есть на самом деле, будто в её глазах был лучше. Она прижалась, волосы заволокли собой весь мир…
Странная штука, мои сны. В них всегда так хорошо, но после всегда хуже обычного, а моё обычное уже подобно аду. И вот дилемма: нужны ли мне эти сны? Для себя решил, что нужны. Хоть иногда будет хорошо, пусть и за счёт ухудшения повседневного. Лучше редкий лучик света вокруг полной тьмы, чем едва ли более светлая тьма постоянно.
Вставать трудно. Ноги тяжёлые, будто не из крови и плоти. Не знаю, атрофируются ли мышцы или просто мерзко любое движение. Но нужно идти. Сегодня необходимо сходить за продуктами. Терпеть не могу выходить на улицу днём. Меня раньше как-то потрепало с людьми, так что вечно встретишь кого-нибудь знакомого. Проблема в том, что эти знакомые все из моей прошлой жизни. Точнее, единственной. То, что со мной происходит сейчас, язык не повернётся назвать жизнью. Выживание, существование, бытие. И их лица, голоса неразрывно связаны с прошлым. Нет, забыть его не хочу. Это похоже на рану, полученную в ходе того, что со счастьем повторил бы ещё раз, но тыкать в неё пальцем нет никакого желания, это вызывает лишь боль, тоску по тому, что имел, но по глупости своей потерял.
Все, даже она, говорили, что время вылечит, всё пройдёт, всё начнётся заново. С какой-то стороны, оказались правы, но заново начинаются лишь страдания, каждый день, каждое пробуждение, каждый миг, пока я в сознании. И как невероятно бесят все эти морды, твердящие о том, что сам себя накручиваю. Бесят настолько, что переехал в другой город, подальше от родственников. Увы, перебраться туда, где никто не знает, где я ничего не знаю, морально не смог. Та жизнь держит всю мою сущность. И между старыми знакомыми, которых иногда вижу проходящими по улице, и родственниками, считающими своим долгом «помочь», выбрал первое, так как ни до кого не доходит, что мне не помочь, а они лишь делают хуже.
Набрав свой стандартный набор еды, отправился на кассу. Мне уже все знали в лицо, могли точно сказать, что возьму, как пойду, как механически скажу «спасибо» кассиру и отправлюсь к своей машине. Так было и в этот раз, только концовка изменилась. Сзади меня по имени окликнул голос, вызывавший нестерпимое страдание воспоминаний и чувств, которые сначала создали и затем разрушили меня.
– Как давно не виделись!
– Привет. Да, весьма давно. – Я очень хотел молча сесть и уехать, сделав вид, что не заметил, не услышал, но, как и забыть её, не мог.
– Как твоя жизнь? Смотрю, машина хорошая. Жизнь наладилась? – Она улыбалась мне так же, как и во сне, эта улыбка никогда не менялась, как и вся она. Разве что волосы стали чуть длиннее, чем на последней фотографии в соц. сети.
– Ну… Так себе, – соврал я, чего в жизни себе не допускал. – Потихоньку… Может, встретимся как-нибудь?
– Посмотрим, – кокетливо ответила она. Когда-то нелюбимое, а затем привычное и обыденное слово немного зажгло меня, ведь эта внезапная встреча помимо боли дала счастье: я был очень сильно рад ей.
– Тогда я посмотрю, где можно посидеть и позвоню тебе. Мой номер не изменился.
– Отлично. Пока.
– До встречи.
Странная смесь: горечь утраты и счастье встретить любимую спустя годы. Не помню, как разошлись, это время отложилось потоком чувств, эмоций и мрачных образов, сами события стёрлись. Общение после быстро сошло на нет: я был ужасным собеседником, которого не мог стерпеть никто. Не знаю, плохой ли я от этого.
– Ты хочешь этого?
– Ведь знаешь, что хочу.
– Зачем?
– Ты моя жизнь, и ты ушла. Мне нельзя попытаться тебя вернуть?
– Лучше бы нашёл новую… – Она погрустнела, а я тронулся с парковки. Машиной управлял резко, но инерция не действовала на неё, сидящую на пассажирском сидении.
– У меня не может быть новой. Ты ошибалась, думая, что смогу без тебя.
– Но ведь смог. У тебя машина, дом в городе, который так любишь, тебе не нужно работать…
– И зачем мне всё это? Отдал бы огню всё и себя в придачу, только ты же об этом узнаешь.
– Неужели думаешь, что я подобно тебе слежу за твоей страницей, проезжаю мимо твоего дома?
– Не думаю. Но всё равно же узнаешь. И так немало у тебя отнял, ещё и добить совсем? Нет, нельзя.
– Ты ничего у меня не отнял, только давал. А я наоборот, ничего.
– Ничего? Скажи, чего у меня нет сейчас?
– Не знаю. У тебя всё есть, только ничего не видишь и не ценишь.
– У меня нет счастья. Я искренне люблю тебя, всё ещё, даже спустя годы горечи и потери. Когда должен был разлюбить по твоему мнению?
– Не любишь ты меня, только придумываешь себе. Давно уже разлюбил. Только по привычке продолжаешь типо страдать.
– Ты считаешь? Ты, мой вечный призрак, с которым разговариваю? Даже сейчас говорю с тобой, говорю с ней. Ты настолько моя жизнь, что живёшь во мне. – Слёзы выступили на глазах, дорогу стало плохо видно, но я сильнее нажал на педаль газа. – А я сам не живу, ведь тебя нет.
Она молча смотрела на дорогу. Я не знал, что бы она ответила, а потому ничего не услышал. Она положила свою руку на мою, и в ней потеплело. Я обращался к психологу, но уже в кабинете понял, что помочь он не в силах, да и лишаться даже её образа у себя в голове не хотелось.
– Тормози, впереди красный. – Послушал её и остановился. Иногда теряю грань между реальностью и своими галлюцинациями, так что привык доверять призраку, ведь часто он смотрит за меня, пока я глубоко в своём подсознании смотрю в тёмный угол. – Прости меня. Я не хотела, чтобы вышло всё вот так. Никогда не желала тебе зла.
– Я знаю, я знаю… Ты не виновата.
– А ты не виноват в том, что ставишь себе в укор.
– Ты так и правда считаешь?
– Откуда мне знать? Знаю не больше, чем ты. Верни меня к себе.
Она растворилась, а я повернул в свой двор. Не вылезая из своих мыслей, приготовил и съел ужин, помылся и сел за стол. Экран мягким светом поздоровался и открыл текстовик. Относительно недавно появилась программа, определяющая, что пользователю нужнее всего, и открывающая это. Это не назвать интеллектом даже отдалённо, работает программа плохо, но не у меня. Хотя, у меня трудно работать неверно, когда каждый день открываю один и тот же файл и вношу в него новые строки.
Загадка даже для меня, зачем они нужны, но я исправно писал и писал каждый день. Накопилось уже на добрые несколько сотен листов. Но сегодня что-то пошло не так. Привычные слова не рождались под пальцами, а мысли в голове путались. Вспомнился фонарь у остановки. Мы отчего-то гуляли всегда поздно и часов в одиннадцать садились на ней и смотрели на небо. Забавой же было ждать, когда же этот фонарь загорится. Он стоял особняком среди всех и начинал светить почти всегда тогда, когда уже было некому, кроме нас. Стихотворение появилось:
