* * *
Волны шли сплошными ровными грядами. Подходя к берегу, они вырастали, изгибались и с шумом падали на кромку галечного пляжа. Волна превращалась в пенные брызги и струящуюся по камням воду; вода сбегала потоками обратно в море, чтобы обрушиться на берег вновь.
Дефтер обожал смотреть на море, особенно в предзакатные часы, и даже спустя почти пятнадцать лет он помнил свой первый день, когда с отцом впервые пришёл на берег. Ему было тогда всего четыре года. Они стояли на этом же самом взгорке и молча смотрели, как солнце касалось краешком водной глади, и как от линии горизонта к ним протянулась ярко-красная дорожка отблесков, будто солнце приглашало их в гости.
Сейчас солнечный свет дробился, разбивался о гребни волн, отчего казалось, что дорожка вот-вот разорвётся на тысячи крошечных лоскутков. Дефтер покосился на стоящую у деревянной пристани отцовскую моторную лодку. Вода тщетно пыталась сорвать её с привязи. Ветер с моря пригнал запах сгоревшего топлива – отец только-только вернулся на остров с провизией. Дефтер вздохнул, бросил последний взгляд на недостижимую линию горизонта и поплёлся домой. Отец был сегодня не в духе, ворчал и бросал тяжёлые взгляды, так что на глаза ему лучше было не попадаться.
Одноэтажный домик, окружённый зарослями невысокого кустарника, приютился у самого подножия холма. Летом тень от него всегда спасала от жары, а зимой, когда задували резки холодные ветра, холм надёжно защищал строение. Сегодняшний вечер уходящего лета выдался тёплым. Дефтер осторожно подкрался к открытому окну и прислушался. Из кухни доносился голос отца. «Мне надоело это! – говорил он. – Понимаешь?! Рано или поздно, но он вырастет. Понимаешь? И всё это тогда… Ведь там совсем другая жизнь!» Мать грохнула посудой, кашлянула негромко. «Дорогой, успокойся, – ответила она после небольшой паузы, – мы всё равно ничего… Ай, мы говорили об этом уже! Зачем возвращаться к пустым разговорам?!» В этот момент Дефтер ясно представил себе, как мать пожимает плечами и быстро поправляет волосы. Она всегда так делала, когда волновалась. О чём они спорят? Он не дослушал окончания разговора и быстро прошмыгнул в свою комнату. Не раздеваясь, бухнулся в постель.
У него уже давно созрел план. План побега. Он вынашивал его с тех пор, как ему стукнуло пятнадцать. Тогда-то Дефтер первый раз услышал от отца о большом городе, что расположен на другом берегу пролива. Случайно; может быть, отец и не хотел рассказывать ему об этом, но так получилось. Тогда Дефтер сделал вид, что ему всё равно, но только чтобы успокоить отца. Не более. С того самого момента его ни на секунду не покидала мысль о чудном городе, о той самой «другой жизни».
И вот сегодня снова. Снова Дефтер закрывал лицо руками, крепко зажмуривался и пытался разглядеть в разноцветных пятнах и вспышках, танцующих перед глазами, очертания другого берега. План был прост: в прибрежных зарослях он припрятал запас топлива – всё, что удавалось украдкой сливать из бака моторной лодки. Осталось только дождаться ночи. Тогда нужно будет прокрасться на кухню – там, на шкафу лежал ключ для запуска двигателя. Следующий шаг – забрать из тайника тканевый кулёк с сухарями и маленькую фляжку – на первое время ему должно хватить. А там уж он разберётся как-нибудь. Может быть, даже вернётся обратно.
Отец никогда не брал Дефтера с собой и даже слышать не хотел о том, чтобы вместе съездить за припасами. И Деф не мог понять – почему, на все расспросы об этом родители отмалчивались, раздражённо отмахивались и рекомендовали не забивать голову всякой ерундой. И чем дальше, тем сильнее росло в Дефтере любопытство. Жгучее, тянущее чувство, манящее и пугающее. Ну, хотя бы одним глазком взглянуть на этот таинственный город! Что в нём может быть такого необычного? Вот бы погулять по его улицам, вдохнуть его незнакомый запах… А люди?! За свои девятнадцать лет Деф видел только отца и мать – больше никто не жил на их маленьком острове, и никто не посещал его. О существовании других людей Дефтер знал исключительно из родительских рассказов да из книг.
Деф задремал. Темнело быстро; отец обычно в это время включал освещение перед домом, как он говорил – скорее по привычке, чем для надобности. Мать ещё долго ходила по кухне, громко вздыхала. Иногда они с отцом перебрасывались короткими, ничего не значащими фразами. И как специально, именно сегодня они никак не хотели угомониться, бросить, наконец, свои домашние дела. И как эта бессмысленная суета не наскучила им?! Дефтер заставил себя открыть глаза, иначе приятная дрёма грозила превратиться в глубокий сон. А значит, побег пришлось бы отложить до завтрашнего вечера.
Так с открытыми глазами он и пролежал до тех пор, пока в доме не наступила долгожданная тишина. Пора? Деф встал, прошёлся по комнате. Нужно ещё подождать, для верности. Он постоял в нерешительности возле двери, потом выглянул в коридор. Как не хотелось бы столкнуться сейчас с отцом! Но Деф беспрепятственно пробрался в потёмках на кухню. Света от уличного фонаря хватало, чтобы найти всё необходимое. Окно на кухне осталось приоткрытым – какая удача! Дефтер вылез на улицу. Пока всё идёт отлично, всё по плану: вот и тайник с припасами – цел! Деф старался держаться в тени, он прокрался к калитке. Дверь открывать не стал – одна петля всегда противно скрипела. Отец давно грозился заменить её, но теперь скрип мог выдать Дефтера. Он ловко перелез через забор и, не оглядываясь, побежал по тропинке к пристани. Осталось только забрать канистру – это можно сделать прямо с лодки.
На пристани было темно, и Деф шёл осторожно, почти на ощупь, хоть и знал на острове чуть ли не каждый камень. Вот и лодка: слышно, как она, покачиваясь, трётся металлическим бортом о деревянные края. Дефтер слез с помоста, уселся на холодном и влажном дне лодки. И ему сразу стало спокойнее: теперь уж точно ему ничто не помешает! Зашумел двигатель, забулькала вода, и лодку развернуло. Деф отцепил швартов, прибавил ходу. Моторка послушно заскользила по водной глади во тьму.
Ночь выдалась пасмурной, лишь в редких просветах можно было заметить тусклые звёздные россыпи. Дефтер оглянулся на берег. Там, у подножия холма самой яркой звездой горел уличный фонарь; его оранжевый свет едва заметно мерцал в тёплых воздушных потоках. Ещё немного – и лодка обогнёт мыс, и тогда эта яркая точка совсем пропадёт из виду. Деф шмыгнул носом и потёр глаза. Уже можно было включать курсовой фонарь – без него он не смог бы найти заросли с канистрой.
Утром родители обнаружат пропажу. Отец будет бегать по берегу, махать руками и неистово ругаться. А мать выйдет на порог, сложит руки на груди и только покачает головой. Может быть, даже скажет что-нибудь резкое. Тогда отец вытащит из ангара старый надувной плот, приладит водомётный двигатель, который они починили совсем недавно. И поплывёт искать Дефтера. Только зря он это! Деф будет уже далеко.
