ГЛАВА I: Жан Рено и Чарли Чаплин
Это случилось летом 1994-го в Санкт-Петербурге. Мне и моему другу Саше тогда только исполнилось по 16 лет. Свои путяги1 в связи с хулиганством мы забросили, и наши предки нам велели тогда искать работу, дескать, учиться не хотите – марш денежку зарабатывать.
Годы в то время были лихие: в стране процветали разруха, безработица и бандитизм. Одновременно с этим в страну хлынула масса лиц кавказской национальности, в частности – азербайджанцев, которые открывали в России свои частные предпринимательства и занимались торговлей. Кто овощами и фруктами барыжил на рынках, кто продуктами в ларьках, кто шмотками. Но было их везде много, в том числе и в Питере.
И поскольку опыта работы (да и желания) для трудоустройства на завод у нас с Сашкой не было, мы решили побатрачить грузчиками в одном из таких ЧП, у азеров2. Просто однажды утром, гуляя по Сенной площади под звучащие из чьего-то окна «стоп-будильник» и «стоп-мобильник» Доктора Албана3, мы заглянули в один из продуктовых ларьков и спросили:
– Здрастье! Мы работу ищем. Вам ни кто не нужен?
Таких ларьков там было, наверное, около сотни, и почему мы выбрали именно этот – не помню, да это и не особо важно. Важно, что в итоге он стал частью нашей с Саней истории.
Продавцом там сидела молодая девчонка лет 20-ти, но в этот момент с ней находился и один из хозяев точки – азер по имени Шафа. Чувак очень похожий видом на Чарли Чаплина, с такими же усиками. Кажется, у него и походка такая же была, только вместо тросточки в руках он всегда носил кожаную папку с разными документами. Деловая такая шляпа.
Шафа выглянул из-за прилавка, внимательно посмотрел на нас и с кавказским акцентом ответил:
– Грузчиками еслы толко.
– Хорошо, согласны, – ответили мы.
– Тагда заходыте в ларёк, пагаварым, – сказал Шафа и пригласил нас войти в тесные недра своей торговой лавки, заставленные коробками, ящиками пива, лимонада и прочим товаром и хламом.
В ларьке азер нам объяснил, что работать надо с 9 утра до 6 вечера, с одним выходным в неделю – тогда, когда нам будет надо. Ларёк находится здесь на Сенной, а квартира-склад, где хранится товар, располагается на улице Плеханова4. Есть большая телега, как на вокзалах, и с этой телегой нам надо будет ездить туда-сюда – возить товар: с закупочных точек на склад, со склада в ларёк и т. д. В промежутках между ездой мы должны на складе заниматься фасовкой сахарного песка, сухого молока и прочих сыпучих продуктов по целлофановым мешочкам, по 1—2 кг. Платить они нам будут хорошо, раз в две недели, сказал, что не обидят.
Конечно же, не о каком официальном трудоустройстве речи не было – всё на доверие, но мы согласились, поскольку очень хотелось иметь денежку на пиво, сигареты и картриджи для приставки Dendy5, в которую мы рубились с корешем каждый день у него дома. Наши родители и так в то смутное время едва сводили концы с концами, поэтому лично заработанное бабло нам было очень кстати.
Шафа предложил начать работу прямо в этот же день, но мы с Саней ответили, что приедем лишь послезавтра, так как ещё есть дела дома.
Послезавтра наступило очень быстро.
Я и Саша подошли к ларьку на Сенной ровно в 9 утра. Шафа нас там уже ждал. От дома до работы нам предстояло ездить на метро с одной пересадкой примерно минут 45 в одну сторону, поэтому дорога не особенно напрягала. Тем более что прыгать через турникеты, чтобы проехать зайцем, мы умели хорошо.
Шафа был очень доволен, так как чаще всего потом никто работать так к ним и не приходил – это любимая фишка подростков, поэтому он и предлагает всем приступить к работе сразу же. Однако имелся у него и один момент, из-за чего он предпочитал брать на работу всё же подростков, несмотря на их раздолбайство – это вы поймёте сами, чуть позже.
Шафа повел нас с корешем на Плеханова, в свой склад. Это была обычная квартира, которая находилась в полуподвальном помещении пятиэтажного жилого дома – азера снимали её у какой-то старушки. Сама же старушка здесь не жила – иногда, правда, приезжала посмотреть.
В квартире нас ждали ещё два человека: компаньон Шафы – азер по кличке Миша, и русская женщина лет 30-ти с именем Надя – она у чурок была бухгалтером. Как часто говаривал Шафа: «Надья – бюзгалтэр от Аллаха».
