Предисловие
Конец VIII века. Непрекращающиеся войны терзают Европу. Появляются и усиливаются новые государства, теряют былое величие старые.
На востоке Европы перехватил торговые пути из Азии и от арабов Хазарский каганат. Взимая десятину с торговых караванов, государство хазар богатело и усиливалось. Основной торговый путь проходил в то время по реке Волге, или как её называли раньше Итиль, далее к ильменским и прибалтийским славянам. Арабское серебро оседало здесь и даже доходило до франков. Хазары расширили свои владения, подчинив себе славянские племена полян и северян и наложив на них дань.
Византийская империя устала от нескончаемых войн с арабами и болгарами, а также от многочисленных набегов славянских племён, но была ещё в силах нанести поражение нападающим на неё. Начало правления императора Константина VI, которому исполнилось только 9 лет, и сосредоточение всей власти в руках его матери Ирины, а также внутриполитические неурядицы, связанные с шатанием из стороны в сторону по вопросу иконопочитания1, не способствует спокойствию в государстве. Следствием этого является и разгон войсками по приказу Ирины шестого Вселенского собора, и заговор против императора в 780 году, и неудачное восстание в Сицилии Емидия, и седьмой Вселенский собор, который поддержал иконопочитателей, и неоднократные интриги Ирины против сына, одна из которых в 797 году завершается его ослеплением.
На западе Европы усиливается государство франков, сумевших остановить экспансию арабов в Европе. Франкский король Карл сумел подчинить своей воле различные племена, покоряя их силой своих войск или союзников, например славян-ободритов или, как они называли себя сами, бодричей. Мощная внешняя экспансия франков в результате нескольких войн привела к полному разгрому ими аварского каганата, некогда державшего в страхе пол-Европы. Тонны золота вывезли франки из аварских земель. И это не удивительно: только ежегодная дань Византии аварам в начале века составляла 120000 солидов. Исходя из того, что солид весил чуть более 4,5 г – это было более полтонны золота в год. После этого поражения об аварах не упоминается ни в одном из источников. Не зря на Руси говорили, что "Погибоша, аки обре".
Известно, что в своих захватнических войнах Карл потерпел всего два поражения: одно – от чехов под Прагой, и второе – от легендарных руян, которые жили на острове Рюген и на побережье Балтийского моря рядом с островом.
В то же время вся кажущаяся мощь государства франков скрывала непримиримые внутренние противоречия. Карл раздавал во владение земли своим сыновьям, военачальникам, а то и просто бывшим врагам, признававших себя вассалами короля. Государство, скомпонованное из относительно обособленных земель, где каждый признавал власть только своего сюзерена, не могло жить в мире. То и дело возникала грызня между их обладателями за увеличение своих территорий. В конечном итоге это привело к распаду государства франков, но это произошло уже в IX веке.
В этой череде бурных событий конца VIII века живут герои этой книги.
Глава 1
Солнце, поднимаясь над лесом, разгоняло последние остатки тумана. Осторожно, прислушиваясь и принюхиваясь, на полянку, покрытую белым цветом цветущей земляники, из кустов вышел лось. Подойдя к молодой осинке и не обращая внимания на комаров, от которых стоял сплошной гул, вытянул шею и начал срывать зеленые листья. Вдруг, мотнув головой и что-то услышав или учуяв, высоко поднимая ноги и сбивая копытами с густой травы росу, скрылся в чаще.
На тропинке, пересекая полянку, показались две девочки. Обе, одетые в грубые льняные сарафаны, они неторопливо шли, переступая босыми ногами через лежащие ветки и сбивая с травы росу. Одной из них было лет четырнадцать. Её русые волосы, сплетённые в тугую косу, лежали на уже начавшей формироваться груди, а вздёрнутый носик придавал лицу милое выражение. В одной руке она несла узелок, а другой лениво отмахивалась веткой от надоедливых комаров. Другая – лет десяти, то и дело останавливалась, по пути срывая цветы и складывая их в небольшой букетик, а затем догоняла старшую.
Едва девчонки пересекли полянку и скрылись в кустах, из высокой травы высунулась голова мужчины в меховой шапке, из-под которой торчали несколько засаленных косичек. Но затем какая-то рука грубо пригнула эту голову опять вниз, в густую траву, и опять на полянке стало безжизненно тихо, если не считать нескончаемого гула комаров, жужжания пчел, собирающих нектар с цветов, да пения птиц, радующихся начинающемуся дню.
Младшая, обогнав старшую, побежала по тропинке, которая, извиваясь, начала понемногу спускаться. Вдруг из-за куста черёмухи выбежал волк.
– Млада, Млада, смотри – Серко! – закричала младшая, не сбавляя бега.
– Не трогай его, Любава, укусит, – встревожено крикнула Млада, но Любава только беззаботно махнула рукой.
Она подбежала к волку и начала гладить его по холке. Волк, лениво отвернувшись и не обращая внимания на ласки девочки, вернулся обратно к кусту черёмухи, из-за которого появилась девочка лет тринадцати. Невысокая, стройная, с вьющимися каштановыми волосами она изящно несла корзину. Уши её украшали золотые серьги, на шее были бусы из крупного жемчуга, а на руке – оригинальный серебряный браслет. Это была Агапе – дочь, как его за глаза называли жители окрестных деревень, Бирюка, который жил верстах в пяти от града у волчьих оврагов, в глухом урочище, там, где считали местные жители, водятся лешие.
Бирюк почти полтора десятка лет назад пришёл в эти места, повздорил со старейшиной Воистом и поэтому редко бывал в граде. Увидев его, дети всегда пугались, а люди про себя шептали, что идёт колдун. В народе он слыл замечательным кузнецом, но обращались к нему только в крайней необходимости. Да и сам он жил замкнуто, старался поменьше общаться с соседями. Наиболее близкие отношения поддерживал с семьями погибших при последнем набеге хазар Древана и Бажена, да ещё с некоторыми северянами, как говорили, знавшими его ещё до того момента, как он поселился в этих краях. Только эти близкие люди называли его настоящим именем – Василь. А у всех остальных он и его жизнь вызывали непонимание и отчуждение: и то, что он поселился в плохом для северян месте; и то, что его жена Зимава, хромая на одну ногу, родила ему дочь, а спустя четыре года и сына, которых назвали непонятными для славян именами Агапе и Иоанн; и то, что у него всегда водилось диковинное в этих местах серебро и злато; и то, что за ним по пятам всегда ходил ручной здоровенный волчара; и то, что он построил своё жилище не так, как все.
Дом Василя стоял на поляне между двух глубоких оврагов, которые ближе к реке соединялись между собой так, что со стороны реки к нему было не подобраться, и к нему вела через густой лес одна единственная дорога, которая затем упиралась в высокий забор из вертикально закопанных брёвен с крепкими воротами. Жильё Василь сделал не из брёвен, как все северяне, а из обожжённых глиняных кирпичей, крышу покрыл не соломой, а глиняной черепицей, и самое удивительное, что в доме были не маленькие, как у всех, а большие окна, затянутые бычьими пузырями. За забор Василь никого не пускал, и редкие посетители, приезжавшие к нему, всегда ждали у ворот, со страхом поглядывали на частокол, из-за которого часто раздавались визги и хрюканье кабанов, звон ударов из кузницы, и тихо взывали к богам, прося уберечь их от чар колдуна.