Новогодние праздники прошли относительно спокойно, если не считать того, что о смерти тридцати трех девчонок последнего дела мне постоянно напоминали родные. Дашка все еще с ужасом вспоминала тот день, когда, увидела истерзанную клиенту маньяка-фотографа. Но еще больше она гордилась тем, что навела меня на верный след.
– Если бы не я, – твердила она мне важным тоном, достойным королевы, – ты, папа, никогда бы не вышел на след убийцы и не раскрыл преступление.
Я не стал это оспаривать – пусть думает так, ведь ее заслуги никто не отрицает. То, что она рассказала мне тогда об увиденном, поставило в поисках преступника последнюю точку. Но мне хотелось отметить и Женьку – его вклад оказался намного больше. Но парень, как всегда скромно отсиживался в сторонке. Я тоже молчал. А как я мог рассказать, какими методами добывались сведения. Я так и слышал в голове укоризненные слова Веры:
– Как это все ужасно, Боря! Просто чудовищно… Ты поставил здоровье ребенка под угрозу ради своей выгоды! Фактически, ты убиваешь его каждый раз, как только твоих мозгов не хватает на то, чтобы самостоятельно сделать свою работу!
Я и сам понимал это прекрасно! И каждый раз клялся себе, что прибегаю к услугам папня в последний раз! Я презирал себя за то, что фактически толкал своего родного племянника на верную гибель, тем самым совершая правонарушение. Но как только речь заходила о преступлениях, которые я не мог раскрыть, все возвращалось на круги своя. «В конце концов, – уверял я себя, – Женька все равно сорвется и слетит с катушек… А так он хотя бы даст подсказку, куда двигаться дальше, чем принесет неоспоримую пользу делу!». Но эти отмазки тяжелым бременем лежали на моих плечах.
– Женёк! – начал я серьезно, когда мы вышли прогуляться всей семьей из семи человек на новогоднюю горку. Я приостановил его за руку, и он, пообещав моим внукам и своим двоюродным племянникам скоро присоединиться к их играм, обернулся ко мне. Ребятня вырвалась вперед. Вера, Дашка и Артем споро двинулись за мальчишками, а мы наоборот, значительно сбавили шаг. – Надо заканчивать с наркотой! Это не доведет до добра, ни тебя, ни меня. Больше никаких уколов, таблеток и прочей дряни! Ты посмотри на себя – живой скелет, да к тому же еще и серо-синий какой-то!
– Ну да, это называется – ты не смотри, что я худой и кашляю, я когда разденусь – еще и синий! – Женька скорчил ехидную рожицу, но мне было не до смеха.
– Я серьезно! Ты пойми – я, старый дурак, помешанный на работе. Но ты не должен идти у меня на поводу. Даже если я упаду тебе в ноги, не соглашайся. Конечно, без твоего ясновидения, я буду словно слепой в курятнике… но это лучше, чем потом корить себя всю жизнь! А еще мне придется держать ответ перед твоей матерью, перед Верой, и перед Дашкой!..
– Не парься, дядь Борь! Наркота – это же на пользу дела! Не так-то просто слезть с иглы. Тебе придется выполнить обещание, которое ты дал моей матери, и следить за мной более тщательно… Но пока я не собираюсь впадать в кайф. А там посмотрим!
Я хотел еще добавить, что-то нравоучительное, но тут раздались крики мальчишек:
– Женяяя, ну где ты там… ты обещал нас раскрутить на горке! Давай скорее, а то у папы не получается…
– Ладно, иди! – отпустил я парня. – Развлекайтесь, пока молодые.
Новогодние праздники прошли быстро. Но я был отчасти рад этому – еда и бдение перед телевизором прибавили мне пару лишних килограммов, которых у меня и так было в избытке, а скука стала одолевать меня чуть ли не на вторые сутки. Конечно, я посвятил выходные родным, читал книжки пацанам, играл в шахматы с Артемом, строил снежные баррикады во дворе и устраивал битву в снежки с соседями, ходил с Верой в театр… Но все это было не то. Я откровенно скучал по работе.
– Наверное, меня уже не переделать! – говорил я Вере, когда мы укладывались спать. – Я не могу спать в чужой постели, отдыхать в чужом доме…
– Даже, если эта постель и дом нашей дочери? – жена не понимала меня. Да и кто способен понять немолодого полицейского, который рвется на работу, чтобы лазить по помойкам, рисковать жизнью и потом долго отходить от осознания того, на что способен преступник, ради собственной выгоды.
1
– Я хочу домой! – откровенно признался я ей. – Хочу тишины и покоя, пива и телевизора.
– Я не могу оставить Дашку, и Никитку с Данькой! – Вера приуныла. – Мы так долго не виделись. А тебе нужен кто-то, кто будет готовить, убирать, стирать и бегать в магазин. Конечно, один ты не справишься.
– Женька мог бы поехать со мной.
– Ты совсем загонял парня. Ему надо бы подумать о своей жизни, а не прислуживать старому пню. – она извиняясь потрепала меня по волосам. – Не сердись, но ты ведешь себя как барин, имеющий личную прислугу.
– А здесь? – я начал злиться, признавая ее правоту во всем. – Он готовит на всю ораву, нянчится с пацанами, которые его заездили в прямом смысле слова и не имеет возможности даже выспаться по-человечески! Или ты считаешь, что спать на полу в детской комнате – наивысшее его желание?!
На это ответа не было. Вера вздохнула и отвернулась к стене, а через пару минут я услышал ее мирное посапывание.
Я же лежал без сна перебирая в уме все варианты моей взаимовыгодной капитуляции, когда внезапно услышал тихий скребеж в дверь.
– Кто там? – прошептал я, вылезая из-под одеяла. На пороге стоял Женька. Его щуплая фигура, одетая в трусы и майку казалась еще более худой, почти прозрачной.
– Дядь Борь! – он переминался с ноги на ногу. – Давай уедем домой. Я пока не готов к жизни в большой семье. Да и спать на полу – холодно, и немного твердо. Я хочу…
– Знаю, знаю! – я вышел в коридор и тихонько прикрыл за собой дверь, чтобы не разбудить Веру. – Мне и самому все здесь надоело! Неделя тунеядства знаешь ли, хуже… Давай утром соберем свои монатки и дунем восвояси.
– А что мешает сделать это прямо сейчас? – его знобило, хотя в квартире было довольно жарко.
– Да собственно, ничего! – пожал я плечами. – Если не считать того, что нас с тобой за это бегство не простят еще очень-очень долго… – парень умоляюще смотрел на меня и молчал. – Хорошо, сейчас…
Я скользнул в комнату, тихо, на цыпочках прошелся по шкафам, собирая вещи, и так же тихо вернулся обратно. На удивление я застал Женьку полностью одетым. Впрочем, отложив вопросы в долгий ящик, я потянул его к выходу, и мы как два ночных вора, крадучись обулись, кое-как натянули верхнюю одежду и вывалились за дверь, молясь про себя, чтобы никто не проснулся, услышав щелчок затворяемого замка. И только когда оказались во дворе, выдохнули с облегчением.
На улице разразилось настоящее светопреставление. Поднялся буран, ветер завывал в трубах, кидая в лицо охапки снега, мороз пробирал до костей. Такси отказывались ехать в такую погоду, а идти до дома нам предстояло довольно далеко. Мы уже хотели было позорно вернуться в тепло гостеприимного дома, но тут прямо перед нами затормозила видавшая виды иномарка. Из нее выскочила молоденькая девчушка и ринулась в подъезд, вжав голову в плечи. Я шагнул к водителю, и за приличное вознаграждение тот согласился нас подвезти.
